Джокер всегда означал обнаженку. Последний раз его вытягивали десять лет назад. Обнажиться в двадцать это прикольно и весело. Стебно.

Опустим тот момент, что особым весельчаком Адам не был и в двадцать. Но не суть…

А вот обнажаться в тридцать, когда у тебя уже имя и статус…

Хреновая затея.

Но что есть, то есть.

Достал Джокера — шлепай голым по дороге.

Пунктом назначения выбрали баню. Чтобы потом якобы его отогреть. Ага. Добродетели хреновы.

Адам разделся в машине. Леха похлопал его по плечу.

— Быть тебе звездой сети, друг мой.

— Заткнись, а?

У них была возможность чистить сеть, поэтому особо не парились. Но даже если видосики погуляют в сети денек-другой… Будет не айс.

Отчасти поэтому пришлось выбрать дорогу за город.

И, заметьте, это не он просил послабление!

Договор есть договор.

Усмехнувшись, Адам вышел на улицу и повел плечами. Прохладно, однако. Ладно, не замерзнет. Плюс пять не минус.

Прогуляется, о жизни подумает. Ну а что, когда он в последний раз гулял, никуда не спеша?

Адам усмехнулся. Яйца бы не отморозить. Первая машина пронеслась с яростным сигналом. Терлоев вскинул руку в приветственном жесте. И вам вечера доброго, люди хорошие!

А дальше нарисовались менты.

Как вариант те самые люди хорошие им и сообщили. А что, логично. Неадекват шагает по дороге, пугает проезжих. Мало ли что у него на уме и откуда он сбежал.

К подобному раскладу Терлоев был готов.

— И кто тут такой смелый?

Из тачки вывалились двое полицейских.

С первого взгляда вроде нормальные мужики. Но, как известно, первые впечатления могут быть обманчивы.

— Командиры. — Адам попытался сохранить беспечность.

А в голове уже прокручивал сцену, как будет звонить юристу из ментовки. Как мужики знатно поржут там. Но ничего… ничего… Зато будет что рассказать внукам.

— Документов, надо полагать, у тебя нет?

— Юморите…

— Скажи спасибо, что юморим, а не пакуем.

— Факт…

— Давай… Представляйся уже.

— Адам Терлоев.

— Терлоев? — Один из ментов нахмурился. — Что-то знакомое..

Черт.

А вот этого нам не надо… Серьезно. Никаких знакомств.

— И что же, гражданин Терлоев, вы в таком виде делаете на трассе?

Нет, все-таки менты попадали в категорию нормальных мужиков.

Иначе его бы уже скрутили и запихали в тачку.

— С барышней своей поругался, — ляпнул Адам первое, что пришло на ум.

Один из ментов хохотнул, второй медленно вскинул брови кверху.

— И каким таким макаром она выгнала тебя голым на улицу?

Хороший, черт побери, вопрос.

— Поругались перед сексом. — продолжил гнуть выбранную линию Терлоев. И вроде бы почти могло сойти за правду.

Если предположить, что двоим возлюбленным приспичило прямо посреди дороги и они свернули в укромный уголок.

Он разделся, а дальше что-то пошло не так.

Адам начинал подмерзать. Одно дело идти, двигаться, другое — стоять.

Он прикинул, какие у него шансы. Выходило где-то пятьдесят на пятьдесят.

На горизонте появился черный седан. И они трое, дружно, не сговариваясь обернулись на звук приближающегося мотора.

За рулем сидела представительница прекрасной половины человечества. Значит, сейчас будет любопытничать. А как без этого. Ему тоже, кстати, было бы любопытно. И он бы сто процентов тормознул, чтобы поддержать парня без штанов.

Но где он. а где девчонка…

По крайней мере, через окно ему показалось, что за рулем находилась почти девчонка. Двадцать с хвостиком.

Она удивила, когда не просто тормознула. Когда вышла и направилась к полицейским с самой обезоруживающей улыбкой, которую можно только представить на лице красивой девочки. А еще добавила капельку раскаяния и тревоги.

Адам напрягся.

Не к добру…

Не верил он в добрых самаритян. Особенно в добрых женских самаритянок.

Подставная? Или что?

Или реально решила помочь?

В данной ситуации он бы предпочел первый вариант.

Девчонку тоже могли пустить под замес. Он. менты… Она о чем думала? Мелкая же! И хрупкая! Адам не знал, то ли спасибо говорить, то ли нравоучения прочитать. Еще мелькнула мысль, что была бы своей, по заднице зарядил.

И тут собственное тело предало его. Отозвалось. Член дернулся, отреагировал. Ну нихера ж…

Адам напрягся сильнее. Нет, он совсем не против приятного времяпровождения. И даже «за». Но уж слишком все гладко вышло.

Полицейские попали под ее обаяние. Или, скорее всего, одному реально надо было успеть к теще. С тещей шутки плохо. И вот Адам уже садился в «поло». Первым делом он обратил внимание на идеальный порядок в машине. Тоже приятно.

И даже голой заднице оказалось приятно…

Да черт.

Плед он заметил почти сразу же. Идеальнее не придумаешь. Надо теперь упросить хозяйку одолжить его ему.

И все равно что-то не давало Адаму покоя. Какая-то чуйка. Бунтовала, заставляла быть осторожнее.

Он честно попытался отблагодарить девчонку. В целом и отблагодарит. Номер машины запомнил, узнает ху из ху, кинет денег за плед и прочие хлопоты.

Адам Терлоев не любил быть у кого-то в долгу.

Она поглядывала на него. Нет-нет да бросала взгляд в зеркало заднего вида. Он бы тоже не отказался рассмотреть ее получше.

Хотя нет… Девчонка же.

И еще…

Самое большое и глобальное «но».

Его любимая матушка в очередной раз решила устроить смотрины. На горизонте нарисовалась подруга ее юности. Адам несколько раз приезжал к родителям и почти каждый раз заставал матушку за беседой с подружкой. И — какое совпадение! — у этой подруги была дочка. Незамужняя.

Адам даже говорить матери ничего не стал. Бесполезно.

Последние пять лет его жизни проходили под эгидой: «Сынок, тебе надо жениться». Благо родители в свое время не заключили договор, и на том спасибо.

Тут надо отдать должное отцу. Он сам женился по любви. Сыну желал того же.

Он лениво осаждал жену. Мол, всему свое время. Но женщины такие женщины.

Если что-то взбредет в голову, не успокоятся.

Даже джокер выглядел не так хреново на фоне предстоящего знакомства.

Вот скажите, какая здравомыслящая, а главное, красивая и интересная девушка двадцати шести лет — кажется, столько дочери подруги матери, — согласится на смотрины?

Да ну нахер. Чур, чур его. Зануда или карьеристка. Вот кто его ожидал за столом в случае обоюдной встречи. Ни тех, ни других Адам не жаловал. Женщина должна быть мягкой, гибкой. И в то же время с характером.

Но матушку ждал облом. Адам ей пока ничего не говорил, не хотел огорчать. Поставит перед фактом. У него появилась отличная возможность избежать ужина, «воссоединения старой дружбы». Как-нибудь без него.

Он занимал голову всю дорогу до банного комплекса. Старался не делать акцент