Я думала, что у нас все хорошо, либо я просто хотела в это верить, а на самом деле уже давно стала Михаилу обузой.

Миша никогда не любил меня, а я лишь наивная дурочка, посмевшая влюбиться в бандита.

Глава 36

Я звоню ему. Десятки раз набираю и столько же раз слышу, что он вне зоны доступа. Михаил пропал, он просто ушел, бросив все и не оставив ни единой возможности для связи с ним, тогда как я спать не могу. Без него совсем не получается. В эту первую ночь я забираюсь на кровать и держу в руке телефон до самого утра, ожидая его звонка, но телефон молчит.

На следующий день все повторяется, и, набрав Толика, я не узнаю ничего нового, кроме того, что Алена пришла в себя и, скорее всего, она выживет.

Усидеть в этой квартире не получается, поэтому я иду в клуб. Там все притихли, все про Алену шепчутся и про меня. Кажется, у стен есть уши и здесь все всё знают, а еще в клубе я замечаю маленького мальчика лет семи.

Это Назар, сын Алены. Он хвостиком ходит за Толиком, который раздает всем указания. Люда рядом с ними, они приютили малыша, не оставили его одного.

– Дядь Толь, можно что-то заказать?

– Да, заказывай. У тебя школа уже завтра? В каком ты классе?

– В первом.

– Понял, ладно, давай обедай, и поедем. Пока у нас останешься. В школу я буду закидывать тебя. Преподам ни слова про то, что с мамой случилось, понял? Ни к чему это.

– Ага.

– Лин, а ты что тут?

– Я могу помочь. Подменить Алену.

– Нет, иди домой. И без тебя тут уже помощники посбегались, у тебя учеба. Давай, Лин, вали!

– Подождите, Толь. Есть новости про Михаила?

– Нет пока ничего. Иди! У меня нет времени, вы меня затуркали и так. Бегом!

Я жду его. Дни и ночи, сижу как дура и жду. Лекции пролетают мимо ушей, я сильно отвлекаюсь, потому что дословно прокручиваю наши последние дни вместе. Все было хорошо, или мне просто так казалось, и Михаил создал идеальную видимость того, что все наладилось.

– Миша… Миша!

Я просыпаюсь среди ночи в холодном поту. Все лицо мокрое от слез. Горло дерет. Я снова кричала, вот только Бакирова уже нет рядом, чтобы меня успокоить. Истерики возвращаются, и теперь я снова боюсь спать.

Днями сижу на учебе, прихожу выжатая как лимон, но ночи… боже, я боюсь засыпать, потому что в каждом моем сне ОН. То нежный и ласковый, то холодный, жестокий зверь, который делает мне больно.

Толик звонит часто. Иногда по нескольку раз в день. Это быстро выводит из себя. Он меня контролирует, словно я сама не могу справиться, и я частенько выключаю телефон.

Недавно выключила на целые сутки. Толик приехал, стучал, сказал, если не открою, вышибет дверь. Я открыла, выхода не было, выслушала целую лекцию от него. Да, мы не семья, но Толик назвал себя моим братом. Я не против. Столько заботы, сколько от него и Люды, я в жизни не получала.

Сегодня снова уснуть не могу. Я скучаю. Не говорила ни с кем уже несколько дней. Как живой труп хожу, как зомби…

Зажигаю свечу на столе. Яркий свет почему-то пугает. Дни стали короткими, а ночи безумно длинными и черными, страшными.

Беру листок бумаги и ручку. Я пишу ему свое первое письмо, потому что мне больше не с кем поговорить об этом.

“Михаил,

Я пишу тебе это письмо, потому что ты не отвечаешь на звонки и у меня нет твоего нового адреса. Ты уехал и забрал мое сердце с собой. Ты держал его в своих руках, оно до сих пор там бьется.

После гибели мамы и бабушки я осталась одна. Ты стал моим покровителем. Ты меня всегда защищал. Почему тогда ты меня оставил? Ты правда меня никогда не любил? Ты со мной играл? Я что-то сделала не так, я тебя обидела? Чем? Скажи мне. Что я сделала не так? Я научусь делать правильно.

Может быть, дело в близости? Я что-то сделала не то? Скажи, я научусь, обещаю.

Твой Ангел”.

Как ни странно, после письма мне становится лучше, и вскоре это превращается в привычку. Писать ему, не зная адреса, складывать письма на столе, на полу, по всей квартире.

Все время пишу ему. Десятки писем. Они помогают отвлечься, “поговорить” с Михаилом наедине и не сойти с ума. От одиночества.

Иногда я просыпаюсь среди ночи. Мне тревожно. Мне страшно, чего скрывать.

Мне кажется, что случится что-то плохое. Я бы могла поговорить об этом, если бы Миша был рядом, а так я сама. Как и два года назад. У меня нет никого, и кажется, я снова падаю. Только уже не с обрыва – я лечу в ледяную воду.

Мне больно. Болит каждый сантиметр тела. Без него. Я думала, что ожила, но нет. Это была иллюзия, красивое притворство. Михаил просто со мной играл.

Дурочка, сама себя корю. Учеба, лекции надо слушать, а я не могу сосредоточиться. А если с ним что-то случилось? Все эти дни я думала о себе, но вдруг с Мишей что-то произошло и потому он не отвечает?

Я не знаю. Толик ничего мне не говорит. Он возится с Назаром и Алену навещает в больнице. Пока ему не до меня, и это хорошо. Чувствую хоть какую-то свободу.

“Миша,

Я не знаю, что думать. Ты просто пропал. Ты скажешь, у меня нет гордости и самоуважения? Хм, наверное, да. Я оставила их у входа в твой клуб.

Да, я знаю, ты меня считаешь дурочкой. Ладно. Может, так оно и есть. Знаешь, когда я смотрела на тебя, работая полотеркой в твоем клубе, мое сердце всегда начинало стучать чаще, и я даже путала слова. У меня болел живот, и я часто дышала. Это тоже был ты. Это всегда был ты.

Мне было шестнадцать, когда ты впервые мне приснился. Как мужчина. Как… мой мужчина. С тобой у меня было все впервые… наверное, тебе не понравилось.

Максим недавно