— Я не сбегаю, — бросаю я, натягивая халат. — Я просто… не хочу все усложнять.

Он смеется, но в этом смехе больше горечи, чем насмешки.

— Сложности, — произносит он, вставая с кровати. — Это все, что ты видишь? Может, пора увидеть что-то другое? Например, возможность?

Я оборачиваюсь к нему, но ничего не говорю. Его слова застревают в моей голове, но я упрямо держусь за свое решение, потому что так безопаснее. Закончив завязывать пояс на халате, я направляюсь в ванную, чтобы принять душ. Когда я заканчиваю и выхожу, Булата уже нет в комнате. Я одеваюсь потеплее, рассчитывая, что мы вместе с остальными пойдем завтракать, но посмотрев на часы, вижу, что уже ближе к обеду. Наверняка, не я одна проспала, все веселились почти до утра.

Однако, спустившись вниз, в гостиной я обнаруживаю пустоту. Ни шума, ни смеха, ни звука тарелок с завтраком. Все выглядит так, будто дом внезапно опустел.

Когда Булат спускается следом за мной, я поворачиваюсь к нему с вопросом.

— Где все? — спрашиваю, пытаясь скрыть удивление. — Они что, еще спят?

— Спят? — он усмехается, проходя к столу и наливая себе кофе. — Нет. Все давно уехали.

— Уехали? — я моргаю, не веря своим ушам. — Как это уехали? Мы ведь только вчера приехали.

Он делает глоток кофе и спокойно отвечает:

— Мы приехали на два дня. Они — на один.

— Ты издеваешься? — я чувствую, как внутри все закипает. — Ты специально это устроил?

Булат ставит чашку на стол, медленно подходит ближе и смотрит мне прямо в глаза.

— Да, — говорит он, его голос звучит спокойно, но твердо. — Я хотел остаться с тобой наедине. Без друзей. Без отговорок.

— Ты такой манипулятор! Не могу в это поверить!

— Может быть, — он не отводит взгляда. — Но я устал смотреть, как ты прячешься за оправданиями. Ты говоришь, что не хочешь ничего усложнять, но, может, это просто страх. И я хочу помочь тебе этот страх преодолеть.

Я теряю дар речи, и от возмущения, и от того, как точно он попал в цель, и Булат, конечно, замечает мою растерянность.

— Расслабься, Алиса, — говорит он мягче. — У нас есть еще один день и одна ночь здесь. Никто не будет нас беспокоить. Просто дай себе шанс насладиться отдыхом. Я же ни к чему тебя не принуждаю. Завтра мы уедем, обещаю.

Его слова зависают в воздухе, оставляя меня с ощущением, что я не готова, но в то же время не могу ему отказать.

Глава 24

Я сижу за кухонным столом, уткнувшись взглядом в чашку кофе, которую Булат поставил передо мной. Внутри все кипит, но я упрямо молчу. Булат, конечно, это замечает, но, вместо того чтобы оставить меня в покое, садится напротив, с той самой знающей ухмылкой, которую я уже начинаю ненавидеть.

— Ты так и будешь дуться весь день? — спрашивает он, облокотившись на стол.

— Я не дуюсь, — резко отвечаю я, даже не взглянув на него.

— Правда? — его голос звучит так, будто он мне не верит. — А мне кажется, ты злишься.

— Это не злость, — парирую я. — Это раздражение. Большая разница.

Он усмехается, его глаза сверкают от удовольствия.

— Хорошо, тогда скажи: раздражение — это потому, что тебе неприятно проводить время со мной? Или потому, что тебе слишком приятно, и ты боишься это признать?

Я сжимаю чашку так сильно, что пальцы побелели.

— Булат, ты можешь перестать меня провоцировать?

— Я не провоцирую, — отвечает он, подаваясь чуть вперед. — Я просто задаю вопросы.

Я бросаю на него раздраженный взгляд, но он только ухмыляется. Его спокойствие выводит меня из себя, но еще больше меня бесит то, что он снова прав. Я действительно боюсь. Но признаться в этом — последнее, чего я хочу.

— Знаешь что, — говорит он, откинувшись на спинку стула. — Почему бы нам не пойти на завтрак? Вернее, уже на обед. Я все-таки обещал тебе хотя бы нормальный отдых.

Я пожимаю плечами, стараясь казаться равнодушной.

— Ладно. Только не думай, что твой план сработал и мы будем хорошо проводить время вдвоем. Вчерашнее было ошибкой, это не повторится.

— Даже не думал, — говорит он с той же легкостью. — Я знаю, что ты делаешь все, чтобы не оставаться со мной наедине. Но ничего. Я терпеливый.

В ресторане отеля я выбираю столик у окна, а Булат садится напротив, пододвигая мне меню.

— Заказывай побольше, — говорит он. — Тебе понадобится энергия, если хочешь снова покататься.

— Держи свои советы при себе, я еще не решила, чем заняться сегодня, — бросаю я саркастично, рассматривая меню.

— Ты такая милая, когда сердишься, — улыбается он.

— Я не сержусь, — парирую я, поднимая на него взгляд. — Просто ты меня бесишь!

— Чем именно? Тем, что я хочу провести с тобой время? Так это наше обоюдное желание, просто ты не хочешь признавать правду.

— Ох, заткнись! — бросаю в него салфетку, которую сжимала в руке.

Булат смеется, но прекращает меня доставать, начиная изучать свое меню. В итоге мы оба делаем заказ и остаток обеда проходит в молчании, потому что я игнорирую его попытки завести разговор.

После обеда мы выходим на улицу и Булат предлагает:

— Пошли кататься.

— Зачем?

— Потому что это весело, — отвечает он, пожимая плечами.

— Я не хочу, — говорю я, чувствуя, как внутри просыпается привычное упрямство, но мне хватает всего секунды, чтобы понять — оставаться в доме наедине с ним будет еще худшей идеей. — Хотя… Ладно, черт с тобой. Давай покатаемся.

Он улыбается, явно довольный, и пытается приобнять меня, получая локтем под ребра.

Мы возвращаемся на склон и я снова чувствую ту самую нервозность, которая была вчера, но Булат держится рядом, его уверенность каким-то образом передается и мне. Он помогает мне застегнуть крепления, его пальцы ободряюще ложатся на мое предплечье.

— Расслабься, — говорит он. — Ты же профессионал теперь.

— Очень смешно, — фыркаю я, но напряжение чуть спадает.

Когда мы начинаем спуск, я сразу вспоминаю, как это было вчера. Сначала немного страшно, но потом приходит легкость.