А я не такая! Я хочу другого! Я хочу иметь надёжного человека рядом.

При мысли о том, что я найду себе кого-нибудь другого, почему-то на душе появляется противная тоска.

- Зачем ты сказал им, что мы женимся?! – возмущённо спрашиваю я, когда мы с Платоном поднимаемся после завтрака в спальню, чтобы привести себя в порядок? – Что это ещё за представление?

Гроднев кладёт руки мне на плечи.

- Прошу, подрыгай мне, Полина! – просит он. – Это всего на пару дней. Нужно, чтобы мама выбросила из головы идею помирить меня с Луизой. Иначе она так и будет подстраивать нам случайные встречи. Новая помолвка для этого отлично подойдёт. А потом я просто могу сказать, что мы с тобой поссорились и разошлись. Тут она ничего не сможет сделать.

Глаза почему-то начинает щипать.

- Я не хочу участвовать в этом, - выдавливаю я из себя и качаю головой.

Хочу сбросить с себя руки Гроднева, но, когда делаю это, он просто хватает меня за талию. Точнее, кладёт руки на рёбра чуть выше живота.

Замираю испуганно.

Как же мне выкрутиться? Я соглашалась совсем не на это. Зачем я приехала с ним сюда? Я ведь должна была держаться как можно дальше, чтобы скрыть свой секрет…

- А ведь я помог тебе, помнишь? – с оскорблённым видом заявляет Платон. – Носился по всему городу за пропавшими платьями! И вот она твоя благодарность? Не можешь даже на денёк притвориться моей невестой? Неужели это так сложно или неприятно?

Гродневу удаётся меня застыдить. Без его помощи я действительно не справилась бы с теми проблемами, что навалились на ателье из-за бывшего мужа. Он и платья нам вернул, и оборудование…

- Ну хорошо, - тихо соглашаюсь я, опустив голову.

- Вот и умница, - Платон быстро целует меня в лоб. – Не бойся, они не станут тебя обижать.

- Я не боюсь, - со вздохом произношу я.

На самом деле боюсь, но совсем не того, о чём думает Платон. Я боюсь, что мать или сестра Гроднева окажутся более наблюдательными, чем он, и тогда мой секрет будет раскрыт.

А может, всё обойдётся?

Я причесываю волосы и надеваю поверх футболки ещё и свободную кофту, чтобы уж точно никто ничего не увидел.

Потом Гроднев уходит до обеда в свой кабинет, чтобы поработать, а я в компании Светланы Никитичны и Рима, который действительно оказывается дворецким, отправляюсь делать замеры.

По ходу работы выясняется, что неожиданный визит случился не на пустом месте. Оказывается, Рим написал Светлане Никитичне сообщение о том, что в доме её сына впервые ночует какая-то женщина.

Почти до обеда Рим держится со мной крайне сдержано. Я ловлю на себе его неодобрительные взгляды.

К ним добавляются ещё и поджатые губы, когда я говорю о том, что новые занавески будут другого цвета или из другой ткани.

Кажется, кое-кто боится, что я испорчу великолепие особняка Гроднева.

- Прелестно! – мать Платона чуть ли не хлопает в ладоши, когда, закончив замеры, я объясняю ей, что в этом зале лучше всего будут смотреться не тяжёлые бархатные портьеры, а более лёгкие, из светлой ткани.

- У вас отличный вкус, Полина! – заявляет Светлана Никитична. – Нужно будет уговорить вас помочь мне с ремонтом второго этажа в нашем доме.

- Конечно, - соглашаюсь я, снова смущаясь.

Мама Платона кажется добродушной женщиной. Она разговаривает со мной уважительно, и не слишком лезет с личными расспросами.

Мне неприятно думать о том, что она, возможно, будет разочарована, когда я исчезну в неизвестном направлении, а её сын отменит очередную свадьбу.

К обеду оттаивает и Рим. Он удостоверяется, что мои задумки вполне достойны украсить доверенное ему здание, и сменяет недоверие на милость.

Тон его становится куда почтительнее. Это даже забавно.

После обеда гуляем с Платоном и его семьёй возле дома. Тут огромная территория. Садовник ухаживает за красивым садом.

Я кидаю Балу палку, и он носится за ней туда и обратно совершенно счастливый.

Я тоже чувствую себя немножечко счастливой. Кажется, небольшой перерыв в работе мне действительно был необходим. Чистый загородный воздух заметно улучшил самочувствие.

- Почему же вы не устроили нормальную помолвку? – укоряет Светлана Никитична.

- Зачем это нужно, мам? – спрашивает Платон.

- Потому что, всё должно быть правильно! – заявляет его мать. – Помолвка, потом свадьба, потом детки. Надеюсь, вы не станете тянуть с этим? Я жду внуков!

Краснею и еле удерживаю себя от того, чтобы положить руку на живот.

Платон ловит мою ладонь и переплетает наши пальцы.

Я уже привыкла за сегодняшний день ощущать свою руку в его ладони.

- Когда, кстати, вы планируете свадьбу? – спрашивает Светлана Никитична.

- Как можно скорее, - уверенно заявляет Платон. – Может, через две недели или месяц.

- Ты с ума сошёл?! – мама Платона выглядит возмущённой до глубины души. – Полина, хоть вы ему скажите, что невозможно организовать приличную свадьбу так скоро! Нужно минимум полгода.

Я не знаю, что сказать, и Платон спасает меня тем, что притягивает к себе и целует в висок.

- Мам, ну мы не хотим ждать так долго, - говорит он. – Если хочешь, то помоги организовать всё быстрее. Я уверен, ты это можешь.

- Могу, конечно, - фыркает Светлана Никитична, - я уже три свадьбы для детей подруг помогала организовать. Думала, от вас никогда не дождусь…

- Ну вот и отлично, - Платон снова обнимает меня и целует куда-то в волосы.

Я не знаю, куда себя деть. Это всё так неправильно. И мы не договаривались, что он будет постоянно меня трогать. Как только Платон вышел из своего кабинета и присоединился к нам, он только и делает, что целует меня куда-нибудь. Постоянно касается и гладит.

Я ничего не могу поделать с тем, что мне приятны прикосновения этого мужчины, и это нервирует и раздражает. Нечестно с его стороны пользоваться ситуацией и распускать руки.

После ужина Платон снова уходит в кабинет работать, а мне советует всё-таки воспользоваться бассейном, когда Варя и его мать лягут спать.

- Если хочешь, можешь поплавать в одиночестве, это очень успокаивает нервы, - шепчет Платон мне на ушко. – Рядом с бассейном лежат полотенца, халаты для гостей и купальники.

Просидев в своей