— И почему это происходит сейчас? Ты проводишь по крайней мере один день в неделю в моем доме.

Ава кивает в сторону Зои. — Ты думаешь, я хочу, чтобы она это услышала? Я не хочу причинять ей боль. По какой-то причине моя сестра, кажется, влюбляется в тебя. Она хочет защитить тебя. Чего я хочу, так это убедиться, что ты не причинишь ей вреда.

Я смотрю через плечо, как Зои прислоняется к гитаристу, их спины прижаты друг к другу, она запрокидывает голову и поет.

Невозможно отрицать сияние и энергию, которые исходят от нее каждый раз, когда она выходит на сцену.

— У меня нет намерения причинять вред Зои.

Глаза Авы сужаются. — Но ты не влюбляешься в нее. Не так, как она влюбляется в тебя. У моей сестры большое сердце. Возможно, она еще не видит темную сторону твоей жизни. Не полностью. Но однажды она проснется и увидит все таким, какое оно есть.

— Не говори мне, что я чувствую к Зои. — Мой тон низкий и опасный, когда я наклоняюсь к ней. — Никогда не совершай ошибку, думая, что ты точно знаешь, что я чувствую к твоей сестре.

— Я не думаю, что даже ты знаешь, что чувствуешь к Зои.

Я не собираюсь сидеть здесь и доказывать Аве, что мне небезразлична ее сестра. Просто со временем ей придется это усвоить. — Если тебе надоело сидеть здесь и пытаться разобраться в тонкостях моего брака, ты можешь идти.

Ава качает головой. — Пока нет. Ты можешь напугать других людей, но ты должен знать, что тебе придется чертовски дорого заплатить, если ты когда-нибудь причинишь вред моей сестре. Ты не единственный, у кого есть способность заставлять людей исчезать.

Уголок моего рта приподнимается. — И ты собираешься стать тем, кто заставит меня исчезнуть? Мне трудно в это поверить.

Ава ухмыляется, отчего у меня сводит живот.

В этой улыбке есть что-то холодное и опасное. — Ты мне нравишься, Кристиан. Если ты причинишь боль моей сестре, ты мне не очень понравишься. Я могу и сделаю так, что ты исчезнешь. Люди, о которых я забочусь в тюрьме, преданы до мозга костей. Не мало из них в долгу передо мной.

Ее улыбка становится ярче, когда песня подходит к концу. Она встает, насвистывая и подбадривая Зои, прежде чем выскочить из кабинки. Когда она наклоняется ближе ко мне, я напрягаюсь.

— Не облажайся, Кристиан. Зои — лучшее, что когда-либо случалось с тобой.

Ава выпрямляется и уходит, растворяясь в толпе.

Я жду, пока она выйдет из бара, прежде чем поворачиваюсь и смотрю на Зои.

Она улыбается и спрыгивает со сцены, останавливаясь поговорить с людьми по пути ко мне.

Зои садится в кабинку рядом со мной и на мгновение кладет голову мне на плечо.

Я целую ее в лоб, прежде чем она садится и тянется за моим стаканом воды.

— Я думаю, что это первый раз, когда я вижу, как ты разговариваешь с Авой без меня, — говорит она.

Зои делает еще глоток воды, прежде чем отставить стакан в сторону. — У вас был хороший разговор?

Я хихикаю и пожимаю плечами. — Твоя сестра — ужасный человек, но она мне нравится.

И это правда.

Хотя мне и не нравится тот факт, что она чувствует себя достаточно комфортно, чтобы угрожать мне, мне нравится, что Зои поддерживает кто-то вроде Авы. Зои нужен кто-то такой свирепый в ее жизни, и забавно, что кому-то наплевать на мою власть в этом штате.

Зои улыбается и встает со стула, беря меня за руку. — Я рада, что вы поладили. А теперь пойдем, мне не помешало бы вздремнуть.

— Я думал пригласить тебя на десерт и выпить, чтобы отпраздновать. — Я обнимаю ее за талию и провожаю до двери. — Если ты этого хочешь.

— Пожалуйста, скажи мне, что мы собираемся найти самый большой кусок персикового пирога, какой только сможем. — Зои почти подпрыгивает на носках, когда мы выходим на прохладный ночной воздух.

— Здесь за углом есть заведение, где готовят лучший персиковый коблер на свете.

Пока мы идем, Зои напевает себе под нос мелодию, погрузившись в какую-то песню, над которой пытается работать.

Я привык к тому, что она бродит по дому и поет. Нет ничего необычного в том, чтобы услышать случайную строчку или две из песни, прежде чем она перейдет к чему-то другому.

Если честно, мне нравится жизнь, которую она привнесла в мой дом. Раньше здесь было так много тишины, но с тех пор, как она переехала, мне кажется, что я не так одинок.

Когда мы подходим к ресторану peach cobbler, я достаю телефон и ищу рецепт его приготовления.

Если она хочет таким образом отпраздновать хорошее шоу, то мне нужно придумать, как угостить ее хорошим персиковым пирогом, когда мы будем вместе в туре.

Сделать это кажется самым простым вариантом.

Одной мысли о том, чтобы приготовить для нее коблер, достаточно, чтобы я застыл на месте, когда она заходит в кондитерскую.

Я мог бы провести остаток нашей совместной жизни, следуя за ней по всему миру и слушая, как она поет. Я мог бы послушать ее выступление, и после каждого концерта у нас была бы своя маленькая традиция.

Меня чертовски пугают подобные мысли. Жаждать этого. Чувствовать себя счастливым при мысли о том, что это когда-нибудь произойдет.

Будущее с Зои пугает. Это заставляет меня думать, что в жизни может быть нечто большее, чем картель.

Камилла пока не готова возглавить картель, но однажды будет готова.

Когда этот день настанет, я смогу свободно путешествовать по миру с Зои. Я мог бы провести остаток своей жизни, привязанный к ней.

И тогда я мог бы потерять ее и смотреть, как это разрушает всю мою оставшуюся жизнь. Я мог бы наблюдать, как любовь к ней подожжет мой мир и сожжет его дотла, когда она уйдет.

Если бы она когда-нибудь смогла заставить себя полностью полюбить меня таким, какой я есть.

Я пытаюсь выбросить эти мысли из головы, убираю телефон и захожу в кондитерскую.

Зои следует за хозяином к маленькому столику в глубине зала.

Полутемная комната освещена лампами теплых тонов. Уютная атмосфера позволяет легко устроиться в кресле напротив нее и забыть обо всем остальном, что у меня на уме.

Через несколько минут после того, как мы сели за стол и оформили заказ, появляются два ломтика коблера и два виски-саура.

Зои отпивает свой напиток, прежде чем приняться за десерт.

— Это