– Кстати, пока тебя не было, я уговорил Сэма принести спальные мешки. Так что если тебе станет совсем холодно, можешь забраться внутрь, – сказал Джейми и указал в сторону смотровой башни, и я только теперь заметила два темных мешка у ее стены.

– Ладно… – протянула я.

Джейми хлопнул себя по коленям, словно подвел итог, и поднялся, шатаясь так сильно, что я испугалась, как бы он не свалился в костер.

– Мне нужно отлить, – объявил он и пошел за смотровую башню, то и дело опираясь на стену, чтобы не упасть.

– Где ты взял спальные мешки? – спросила я, слегка повернув голову к Сэму.

– Я умный. У меня много чего в багажнике есть.

– Ты расчетливый.

– Скорее, предусмотрительный, – возразил Сэм.

– Дотошный.

– Просто скажи, что я лучший.

– Придурок! – фыркнула я.

Сэм отогнул высокий воротник моего платья, впился зубами в мою шею и втянул кожу между губами, лаская ее языком. Второй раз за день перед глазами вспыхнули звезды, но в этот раз причина была не в алкоголе, а в Сэме, который вытворял совершенно непозволительные вещи. Эти звезды горели так ярко, что у меня закружилась голова. Я откинула ее назад, и зубы Сэмы сомкнулись сильнее, причиняя сладкую боль. Даже сквозь платье и его плотные брюки я почувствовала, как дернулся его член. О боже… Остановите кто-нибудь этого мужчину, потому что сама я абсолютно бессильна против него.

– Осталось решить, с кем ты будешь спать.

Я встрепенулась.

– Что? В смысле «с кем буду спать»?

– Спальных мешков только два. Так что ты ляжешь либо со мной, либо с Джейми. Решать тебе.

22

– Я буду спать одна! А вы ютитесь вдвоем. Бойскауты хреновы. Это была ваша идея с ночевкой у костра.

– Мы не поместимся, – возразил Сэм.

– Ну, это уже ваши проблемы. Либо ты отдаешь мне свои ключи – и я сплю в твоей машине, либо вы ложитесь вместе.

Я попыталась отцепить руки Сэма.

– Не позволишь мне встать?

Вместо того чтобы отпустить меня, Сэм переплел наши пальцы, осмотрел мою левую руку и почему-то тихо усмехнулся. А затем вдруг поднес ее к губам и нежно поцеловал тыльную сторону ладони.

– Что ты делаешь?

Сэм ничего не ответил. Следом осыпал невесомыми поцелуями костяшки и кончики пальцев. Эти прикосновения так разительно отличались от укуса на моей шее, что я растерялась. Легко оттолкнуть того, кто язвит или пытается соблазнить, а к бережной ласке невозможно остаться равнодушной.

Он перевернул мою руку и поцеловал середину ладони. Его горячее дыхание посылало волны тепла вверх по руке к моему сердцу. Я прекратила вырываться и даже закрыла глаза, чтобы в полной мере насладиться еще одним каскадом поцелуев.

– Скажи мне, Арун хороший любовник? – неожиданно спросил Сэм, вырывая меня из забытья.

– Что? – опешила я.

Сэм опустил наши руки. Я медленно моргала, повернув к нему голову.

– Арун?

– Твой жених.

– Какой жених?

– Тот, который сделал тебе предложение, но почему-то не надел кольцо на палец.

– Что?

Я дернулась от неожиданности и поняла, что Сэм больше не удерживал меня. С облегчением вскочила с его коленей и тут же сжалась от холода. Согреваемая костром с одной стороны и Сэмом с другой, я даже не заметила, как сильно упала температура воздуха. Я вообще очень многого не заметила! И то, с какой целью Сэм рассматривал мою руку, и как хитро подгадал момент, чтобы задать свой вопрос. Почему он вспомнил Аруна, а я сначала даже не сообразила, о ком шла речь? Так и знала, что ложь выйдет мне боком.

Проклятие!

– Тебя, конечно, не касается, но любовник он просто восхитительный. Я бы поставила ему пять с плюсом.

– Даже с плюсом? – хмыкнул Сэм и вытянул длинные ноги к костру.

Брюки красиво обтягивали мускулистые икры и бедра. Мой взгляд скользнул вверх и остановился на бугре внушительных размеров в районе паха. Черт! Я вскинула глаза к черному небу.

– Так холодно. Уже, наверное, совсем поздно? Который вообще час? – Я похлопала себя по пустым карманам пальто. – Ой, блин! Где мой телефон?

Сэм залез в карман своего пальто и выудил мой сотовый.

– Ты уронила в катакомбах, когда решила, что я – принц Альберт.

– О‐о-о, точно, – протянула я и взяла телефон.

Верхний правый угол мобильника был покрыт царапинами, но, к счастью, экран остался цел. Я смотрела куда угодно, только не на наглядное доказательств того, что Сэму очень понравилось держать меня в своих объятиях.

Пьяные мужчины в принципе не способны себя контролировать, так что сегодня я буду спать в отдельном спальном мешке. О другом и речи быть не может.

– А покажи хоть жениха? – попросил Сэм, когда я развернулась, чтобы пойти за мешком. – Мне любопытно, какой из себя этот идеальный мужчина, который не готовит для тебя и с легкостью отпускает на все выходные к Льюису.

– Очень красивый, – отозвалась я, не оборачиваясь.

«И часть него похожа на кентавра», – мысленно добавила я. Услышала шорох и уверенные шаги за спиной.

– У тебя что, нет ни кольца, ни фотографий возлюбленного?

– Истинной любви не нужны доказательства в виде бриллиантов или дурацких снимков в стиле «Пара года прогуливается рука об руку по пляжу Олдерни».

Сэм усмехнулся, взял один из двух мешков и вытащил из него скрученный термоковрик с алюминиевой подложкой. Встряхнув его в воздухе, расстелил на земле в полутора метрах от костра. Сверху он положил спальный мешок.

– Ты случаем не про мою фотосессию с Харпер? – уточнил он.

– П‐ф-ф, не знаю о чем ты!

С каким безразличием он произнес имя своей девушки! Будто он не собирался строгать с ней новых лордов Олдерни, а раз в месяц попивал чай за игрой в бридж на светском рауте. Что за странное отношение к женщине? Со свадьбой не торопится, безропотно соглашается на условия Мэри и бросает – в первый же вечер после разлуки. Может, у них брак по расчету? У него титул, у нее деньги – идеальная комбинация. И любви между ними никакой нет.

«Прекрати выдавать желаемое за действительное, – встрял внутренний голос. – Просто Сэм за семь лет изменился и уже не крутится вокруг своей девушки, как когда-то вокруг тебя. Ну и что, что тебе он сделал предложение через два года? Посмотри, чем все закончилось. Теперь он и сам говорит, что все это молодость и гормоны. Наверное, именно поэтому он и не торопится. С тобой он поспешил и людей насмешил, а с Харпер будет жить долго и