Ласкаю её кожу на спине. Там, где касаются пальцы, тут же прохожу губами. Сдерживаться тяжело. Лежать в постели с Ликой, всё равно что жаждущему сидеть перед стаканом с водой. Сложно не прикасаться, хочется ласкать, целовать её губы, снова почувствовать, как она отдаётся вся без остатка, как выгибается и стонет.

Приходится сдерживать себя. Не представляю, как ещё смогу продержаться два месяца после родов. Скорей бы уже.

– Ты решил меня загладить до смерти, – сонно бормочет Лика. – Пора переходить в наступление.

Улыбаюсь, целую её в приоткрытые сочные губы. Она ловит рукой мой член, вызывая огромное желание последовать её совету.

– Врачиха дала очень ясно понять, что наступление опасно, – голос хрипит, будто после простуды.

– Беременным отказывать нельзя, – Лика открывает глаза и тут же зажмуривается от яркого света. – Кто-то вчера забыл задёрнуть шторы.

– Угу, – мычу я, засмотревшись на потягивающуюся жену.

Она похожа на кошку, которая нежится на солнышке. Лениво убирает волосы с лица, откидывает их назад и встаёт на колени. Прикрывает простыней свой аккуратный живот.

– Не закрывайся, – прошу я и тяну простынь обратно. – Люблю смотреть на тебя.

– Вдруг Матвей зайдёт, – оглядывается на дверь.

– Не думаю. Этот совёнок вчера до двенадцати угомониться не мог. С трудом его успокоил.

– Ой, а я вчера даже не помню, как уснула.

– Вот здесь, на кровати, даже не разделась.

Лика пододвигается и ложится рядом, прижимаясь вдоль тела. Её маленькая ладошка ложится на мою грудь, и я теряю нить разговора. Острым ноготком рисует узоры на коже, обводит сосок и медленно спускается вниз, к пупку.

– Значит, ты меня раздел?

– Угу, – втягиваю живот, закрываю глаза, чтобы сконцентрироваться на её словах, но железный стояк сейчас притягивает всё моё внимание, так же как и Ликиной. Прохладная ладошка уже скользит по стволу, мягко обхватывает его. Мучительная пытка, а моя жена – искусный палач. Она заставляет учиться выдержке.

– Лика…– вместо голоса сплошной хрип.

– Что? – спрашивает так невинно, будто это не её руки сейчас ласкают мой член. – Я же знаю, что тебе надо разрядиться.

– Надо, – соглашаюсь я.

– К другой женщине я не отпущу.

– Я и сам не пойду…

– Значит, лежи и наслаждайся, – слышу, что улыбается.

– Тогда уж лучше наручники?

– Ой, нет. Наручники – это лишнее. Во всяком случае, в ближайшее время.

– Хорошо…– не успеваю договорить, как чувствую её язычок на моей головке. Едва сдерживаю стон. Ощущение, что меня в кипяток бросили, тело горит. Лика впервые прикасается к члену губами. Я никогда не настаивал, зная, как ей тяжело давалось раскрепощение. Она постепенно раскрывается, изучает, а я поражаюсь, насколько она неискушенна в любви. Будто специально ничего не хотела знать. Чистая и невинная, словно девственница.

– Она гладкая, – словно на уроке анатомии, рассуждает Лика и снова трогает его языком.

– А какая она должна быть? – спрашиваю, с трудом концентрируясь на словах.

Сколько было женщин и минетов, а этот точно станет самым запоминающимся.

– Не знаю.

Обхватывает губами головку, а у меня крышу рвёт. Пальцами матрас дырявлю, чтобы не схватить Лику и не сделать ей больно.

– Нравится? – слышу сквозь пульсирующее желание.

– Угу.

– Точно? А то вдруг больно, и ты просто терпишь.

– Нет, Лика… Поверь… Не больно.

– Хорошо.

Кончиком языка проходит по уздечке, снова обхватывает губами, ласкает, немного прикусывает, но мне уже всё равно. Не сдерживаюсь и слегка подаюсь бёдрами вперёд. Лика не пугается, не подаётся назад, скользит губами верх вниз, помогает руками, доводя меня до белых мушек в глазах от зажмуренных век и бешеного сердцебиения.

Изливаюсь ей в рот, она ойкает и отпускает меня.

– Так, быстро…– ворчит тихонько, – я так никогда не научусь.

Неожиданное признание для меня. Тяну её к себе. Обнимаю.

Никогда ни к одной женщине я не чувствовал таких чувств. Принимать ласки от любимой женщины не менее приятно, чем брать самому. Даже ценнее, потому что она сама захотела.

– Ты решила научиться делать минет?

– Захотелось сделать тебе приятное, – смотрю в раскрасневшееся лицо, целую в губы.

– Спасибо. Мне очень понравилось.

– Странно…но мне тоже, – ещё одно признание.

Лика прячет лицо на моей груди, носом прижимается к шее.

–Но это не значит, что я буду делать это каждый день.

– Я не заставляю. Как сама захочешь.

– А сколько времени?

Смотри на часы.

– Почти двенадцать.

– Уже? Надо вставать. Столько дел ещё впереди. Я хотела кроватку выбрать.

– Ты так и не хочешь узнать пол нашего ребёнка?

– Нет. Пусть сюрприз будет для всех.

‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌

‍

Эпилог

Жму педаль газа осторожно, но всё равно немного не рассчитываю, и машина резко дёргается, словно ей передалось моё нетерпение.

Блин, Лика, возьми себя в руки. Как говорил Рамиль, лучше медленно и живой, чем быстро и мёртвой.

Ещё не хватало в аварию попасть, он тогда мне вообще больше не разрешит за руль сесть.

Делаю глубокий вдох, выдох и снова пробую тронуться с места. В этот раз всё проходит гладко. Теперь главное – успеть вовремя. Торт, который я заказала на тридцатипятилетие мужа, стоит на заднем сидении. Я специально заказала его втихушку от мужа, хотя наш клубный повар расстроится, что я не доверила ему это дело. Но я не хотела, чтобы Рамиль раньше времени увидел торжество, которое я готовила ему уже несколько недель.

Он мне как-то ночью признался, что мама редко праздновала его дни рождения. И, естественно, после того признания мне захотелось всё исправить. Я разослала всем приглашения, попросила наших ребят из клуба помочь и украсить зал. Девочки-танцовщицы, даже обещали новый танец придумать. Огромный торт, как кульминацию вечера, должны будут подать в конце, потому что он хранит тайну – пол нашего ребёнка. Пока я и сама не знаю. Конверт с результатом передала кондитеру и попросила мне об этом не говорить.

Осталось только довезти его в целости и сохранности, что я пытаюсь сделать. Еду медленно, правила не нарушаю, в повороты вписываюсь.

Малыш неожиданно бьёт ногой в живот.

– Да, сейчас, сейчас. Скоро приедем, – успокаиваю его. Вредина маленький растет. Матвей был намного спокойнее. Хотя я очень нервничала и переживала. Боялась, что это ему передастся, но, слава богу, он, как был спокойным, пока в животе сидел, таким остался. ЗАто второй явно будет соревноваться за звание – шило в попе. Постоянно крутится, вертится, то как звёздочка раскинется, и, кажется, что меня разорвёт, то упрёт в рёбра, даже вздохнуть не могу. Если будет девочка, я пообещала Рамилю назвать её Юлой. Хотя он уже выбрал имена: Василиса и Лев. Не знаю почему, он мне это никак не объяснил, но я очень надеюсь, что будет дочь. Не лежит у меня душа к сыну с именем Лев.

И снова толчок. В этот раз в мочевой, и мне резко хочется в туалет. Надо как-то вытерпеть, осталось уже немного. Ещё один поворот, и будет наш клуб. Надеюсь, у нас всё готово. За подготовкой зала должна была проследить Ася, я её тоже подключила к подготовке. Вот только я до сих пор сижу в машине, в огромном худи из-за чего похожа на колобка.

Набрала за эту беременность килограмм десять, И хоть Рамиль говорит, что это даже незаметно, я всё равно чувствую себя большой и круглой. Очень долго выбирала платье для празднества, в итоге остановилась на чёрном, свободного кроя.

Припарковываюсь на стоянке. И насколько могу, быстро иду к клубу, позвать парней, чтобы торт вынесли из машины.

Зал уже украшен. Бордовыми портьерами и лентами. На мини-сцене, где всегда выступали девочки-танцовщицы, теперь всё оформлено магически-волшебном стиле. Я просто решила оформить зал в стиле циркового шоу начала двадцатого века, с акробатами и фокусниками. Но без клоунов. Терпеть не могу клоунов.