Если бы он подошел и сказал, что хочет трахнуть меня на глазах у всех, мне бы потребовалась вся моя сила воли, чтобы не лечь на пол и не позволить ему это сделать.

Тренер дает свисток.

— За работу!

Через мгновение они снова сосредотачиваются. Мне требуется гораздо больше времени.

Брук передает рисунок обратно.

— Может, ты и права насчет рта, — говорю я, снова взглянув на него. — Ты подозрительно хорошо его знаешь.

— Он лучший друг моего брата. Я видела его во всех состояних.

Мы обе смотрим на игроков.

Я говорю:

— Под «всеми состояниями» ты имеешь в виду...

Она складывает тонкие руки на груди.

— Не надо.

— Почему бы и нет? Он симпатичный, — говорю я. — Его волнистые темные волосы и ямочка, когда он улыбается. У него есть чувство юмора, и он очаровательный плейбой.

— Сначала мой брат убьет его. Потом меня. Потом вернет Майлза к жизни и убьет его снова.

Я заинтригована настолько, что закрываю свой альбом и кладу его на соседнее сиденье.

Брук все еще смотрит на поле.

— Ты можешь любить этих парней, Нова, но они всегда будут любить баскетбол больше.

Решительность ее слов застает меня врасплох, но она продолжает.

— Я думаю, ты подходишь Клэю. Возможно, он даже подходит тебе. Но я хочу быть твоим другом, а друзья говорят друг другу, в чем дело. А дело в том, что ты не станешь любовью всей его жизни. У него уже есть одна.

Я поворачиваюсь.

— Не хочу вставать между ним и баскетболом. Я хочу любить что-то так же, как они любят баскетбол.

Я ожидаю, что Брук назовет меня наивной или глупой, но она только смеется.

— Желаю хорошо провести время. Трахайся с ним, пока не сможешь ходить. Черт, пока вы оба не сможете, — она бросает на меня косой взгляд. — И если это плохо закончится, я здесь.

Команда делает перерыв, и Клэй идет за своим телефоном.

Через мгновение раздается жужжание моего.

Ворчун: Взял тебе билеты на следующую предсезонную игру.

Он посылает изображение VIP-пропуска.

Нова: Это в Лос-Анджелесе.

Ворчун: Ты заслуживаешь большего, чем смотреть по телевизору.

Ворчун: Я обещаю, что после игры буду вести себя хорошо. Пока ты носишь мою майку.

Я хочу пойти. Так сильно. Но это означает перелет, который я ненавижу.

К тому же до свадьбы осталась неделя, и хотя все идет по плану, я не могу придумать ни одной причины, чтобы оправдать этот побег перед сестрой.

— Ты едешь на игру в Лос-Анджелесе? — спрашиваю я Брук.

— Не планировала.

Брук заглядывает мне через плечо, затем откашливается.

— Есть один бренд, с которым я хотела познакомиться в Лос-Анджелесе. Я могла бы увидеться с ними, пока буду там. Мы могли бы поехать вместе.

У меня перехватывает дыхание.

— Правда?

— Конечно, — Брук постукивает отполированным ногтем по губам. — Может, мне нужна помощь в этой поездке.

Я обнимаю ее за шею, и она обнимает меня в ответ.

— Это будет крушение поезда, — бормочет она мне в шею.

Я отстраняюсь и хмурюсь.

— Почему?

— Лос-Анджелеская команда лучшая. Они побеждали последние два года. Если ты думаешь, что первые две игры были напряженными, то ты даже не представляешь, что тебя ждет.

22

КЛЭЙ

Показательные игры ничего не значат на бумаге. Они о гордости. Импульс. Ваш первый шанс проверить, как продвигается работа в межсезонье. Играть против лучшей команды лиги все равно, что гадать на кофейной гуще о своих шансах на победу в этом году.

Также есть тот факт, что ребята на другой стороне поля могли бы быть моими товарищами по команде. Но сегодня это не имеет значения. Я в форме «Денвера», и именно этому я буду верен все сорок восемь минут игрового времени.

— Выложитесь, ребята, — говорит тренер. — После последней игры внимание будет приковано к Клэю. «Кодиакс» на счет «три».

Руки всех опускаются, затем поднимаются.

Я поворачиваюсь к площадке и встречаюсь взглядом с разыгрывающим соперника.

Крики болельщиков Лос-Анджелеса уходят на задний план. На трибунах полно фанатов в цветах соперника, среди которых есть несколько наших смельчаков.

Я замечаю Нову, и во мне бурлит адреналин, не имеющий никакого отношения к игре.

Я зарабатываю миллионы, играя в баскетбол.

Я бы прикасался к ней каждую ночь бесплатно.

Она выглядит чертовски мило в черной кожаной куртке, ее розовые волосы развеваются, когда она подпрыгивает вверх-вниз, но это не та майка, которую я послал ей в подарочной корзины, которая ждала ее в самолете.

Она не готова объявить о своих чувствах.

А какие у нее чувства?

То, что она пришла ко мне домой, заснула на моем диване, пока я не освободился и не уложил ее в кровать — все это казалось более интимным, чем что-либо, что я делал за долгое время.

Сейчас это не имеет значения, напоминаю я себе, когда раздается свисток.

Невозможно понять, как они спланировали нашу игру, но когда мяч поднимается вверх, Атлас берет на себя инициативу команды, и план Лос-Анджелеса быстро становится ясен.

Джейден ведет мяч по площадке, затем переходит ко мне. Я прорываюсь сквозь их защиту и забиваю мяч под оглушительные аплодисменты.

Они отыгрываются другим способом, пробивая наших ребят так же, как я их.

В следующий раз Джей ищет новичка. Он освобождается от защитника, перехватывает пас, прорывается к корзине, чтобы сделать лэй-ап... и его забирает центровой.

Толпа взорвалась.

Следующие пять минут проходят в мучительном напряжении.

Тренер ничего не меняет. Какого черта? Новичек плохо играет. Я бы его заменил. Но, видимо, тренер хочет, чтобы мы сами разобрались.

Есть только один выход. В следующий раз, когда мы возвращаемся, я киваю Джейдену.

Они наседают на меня с той секунды, как мои руки находят мяч. Удваивают защиту, делают все сложным. Я скрежещу зубами и пробиваюсь сквозь них к корзине, чтобы сделать бросок, получая за это жесткий фол. Когда выхожу на линию, мяч пролетает через сетку, и я бросаю взгляд на разыгрывающего «Лос-Анджелеса».

Энергия зажигает во мне огонь соперничества.

Мы отыгрываемся в первой четверти тайма.

В перерыве мы выигрываем четыре очка благодаря тому, что я несу команду на своих плечах.

Тренер отводит меня в сторону в раздевалке.

— Это предсезонка. Дай Новичку поиграть.

— Ты хочешь победить или нет?

Он выставляет меня в невыгодном свете, что плохо сказывается на моей репутации.

— Это долгий сезон, Клэй.

Я сокращаю расстояние между нами.

— Ты же знаешь «Лос-Анджелес». Они будут