Он любил нашего Мишку, но воспитать еще одного мальчишку стало для него первостепенной задачей. И для меня тоже.

Несмотря на то, что с каждым разом дыра в моей груди от потери становилась все больше, а организм истощался сильнее - я не могла отступить от этой цели.

- Людмила Ивановна, просто скажите что я должна делать. Вы же знаете, что я ваш самый послушный пациент и сделаю все, чтобы родить ребенка. Если нужно в следующий раз залягу на сохранение и не выйду из палаты все девять месяцев.

- Не нужно, Танюш, - строго и грустно. Без обычной нотки бодрости.

- Когда можно пытаться?

- Никогда.

То есть?

- Не понимаю.

Она протягивает руку и сжимает мою ладонь

- Понимаешь, Танюш. Ты все понимаешь. Но как твой врач я должна тебе сказать это. Моя рекомендация - не предпринимать новых попыток забеременеть. И пока ты набираешь в легкие воздух, чтобы задать вопрос «Как долго?», я тебе сразу отвечу - никогда не предпринимать. Твой организм измотан, пойми это. Тебе тридцать шесть. Это не шутка. Было серьезное кровотечение, тяжелое восстановление.

Я слышу, что она говорит. Даже понимаю ее доводы, но смириться с поражением - нет! Не сегодня. Не сейчас, когда я наконец-то готова вернуться к обычной жизни.

- Я… мне нужно бежать, Людмила Ивановна. Я совсем забыла, что у меня еще много дел. Спасибо вам за прием. Я запишусь как всегда через месяц. Уверена, что тогда вы измените свое мнение и мы обсудим план подготовки к беременности. Правда? - киваю за нее головой, нервно улыбаюсь, пячусь спиной к двери и сбегаю, как последняя трусиха не дожидаясь новых доводов своего врача.

Не сегодня. Не сейчас.

Двигаюсь по коридору в сторону выхода на автомате, пока взгляд не останавливается на знакомом силуэте и я без труда узнаю Ирину Сергееву, которую никак не ожидала здесь увидеть.

Но больше этого меня удивляет то, с кем она сидела рядом - с Леденцовой Катей, мамой одноклассника Миши. Кроме того, что наши сыновья вместе учились, они оба играли за «Звезду».

- Таня? - первой меня заметила именно она, эффектная брюнетка с идеальной внешностью.

На ее фоне я казалась серой мышкой.

- Привет, - здороваюсь, переводя взгляд со свекрови на нее и обратно. - Ирина Сергеевна, а вы здесь…

- Планово, Танюш, - отвечает она. Странно, что не сказала раньше, могли бы приехать раньше. - А в очереди Катя. Рассказывает мне про будущий праздник и его подготовку.

Я вежливо улыбнулась и пристально смотрела на Леденцову. Странно, что за последние несколько дней она мне не позвонила, чтобы обсудить некоторые детали предстоящей встречи, а с мамой Глеба общается так, словно они лучшие подружки.

- Тань, я давно хотела и с тобой поговорить, - отзывается Катя, словно читая мои мысли. - Только у меня номера твоего нет, а у Глеба спросить забываю.

- Тогда запиши.

Она достает телефон и послушно набирает на экране цифры, которые я диктую.

Потом мы прощаемся и я тороплюсь домой, чтобы приготовить ужин, но странное и неприятное чувство от этой встречи не покидает меня еще очень долгое время.

Глава 2

Мысли о том, что Людмила Ивановна и Катя Леденцова мило общались в женской консультации никак не выходили из головы еще несколько дней до самого праздника.

С одной стороны в этом не было ничего странного, с другой, меня не покидало тревожное и навязчивое чувство. И более того, я словно испытала то самое пресловутое дежавю. Потому что однажды уже переживала его.

Только когда… и при каких обстоятельствах?

Я пыталась поймать это неуловимое ощущение тревоги, чтобы разобраться в причинах и выкинуть его наконец-то из головы, пока не вспомнила.

Триггером стал сын.

- Мам, тебе помочь? Я все упаковал, скоро выезжаем? - Миша заглянул на кухню, когда я заканчивала освобождать посудомойку, широко улыбнулся и двинулся на меня всем своим внушительным телосложением, чтобы обнять.

Ему шестнадцать и он уже выше меня на полголовы. Постоянные тренировки не сделали его Халком, но выносливости и силы ему не занимать.

К сожалению Глеб не дает ему реального шанса проявить себя на льду, и в «боевые» связки на игры ставит только в случае острой необходимости.

Знаю, что Мишаня из-за этого сильно расстраивается, но больше всего его бесит, когда отец сравнивает его с Женей Леденцовым.

Точно! Вот оно!

Тревога, которая одолевала меня все эти дни связана с ним, с Катей и тем днем, когда я еще была счастливой беременной женщиной, а мальчишки уезжали в летний тренировочный лагерь. Собралась вся команда, родители, директор нашего спортивного комплекса, медперсонал. Мы провожали их у автобуса, прощались и давали наставления.

- Черт, - Миша похлопал по карманам своей ветровки, - забыл наушники! Дома забыл! - посмотрел на часы - Пап, может еще успеем метнуться? Почти час до отправления.

- Нет. Здесь есть точка, где продают гаджеты. Вот, купи себе пока подменные, - Глеб достает свою карту и пихает Мише в руку.

- Но я хочу свои! - настаивает Миша.

- Не гунди, как малое дитя. Тебе исполнилось шестнадцать, пора вести себя соответствующе. Посмотри на Женька! Подружись с ним и бери пример! - наставлял Глеб. Слишком уж яростно и бескомпромиссно предлагая в друзья нашему сыну Леденцова.

Как штатный психолог команды я знала, что они не сойдутся. Глеб тоже это понимал, но считал, что таким образом взрастит в Мише здоровую тягу к борьбе и жестокой конкуренции. Мы спорили и ругались из-за этого. Я была уверена, что и без этого наш сын мог проявить себя во время игры, ему просто не хватает шанса и времени, но муж был главным тренером и мое мнение в этом вопросе не ставил в приоритет.

- Привет, Глеб! Чуть не опоздали, да? - как раз в этот момент перед нами нарисовались Катя Леденцова и ее сын Женя. Она задорно поздоровалась с моим мужем и даже провела ладонью по его спине, словно… словно не в первый раз. Глеб дернулся вперед и влево, точно ошпаренный, зато тогда она заметила меня. - О, Танюш, привет. Как ты? Как самочувствие?

О моем положении в команде уже узнали, животик под легкой летней одеждой было не скрыть.

То, что Катя так неформально