Машина тормозит у ворот, а после сигнала Артёма, они открываются. Я прерывисто вздыхаю, освобождая свою руку от мужских пальцев, и больше не смотрю в его сторону. Магия момента прошла, накатил стыд и неуместность произошедшего. Сейчас я ощущала между нами не просто расстояние, оно увеличивалось до размеров пропасти. Водитель вышел открыть мне дверь. Но прежде чем покинуть салон, Медведь произнёс:

- Позволь мне сначала помочь тебе, как умею. А потом, если ничего не изменится, я сам лично посажу тебя на самолёт.

Сколько я ни пыталась сглотнуть, но комок в горле не давал произнести и слова. Поэтому я лишь киваю на его слова. Больше не смотрю на мужчин, быстрым шагом, насколько позволяет мой каблук, спешу в дом.

- Янка, да не тараторь ты так. Какая больница, кто стрелял? – встревоженный бас Медведя, и я в мгновении около него. – Где вы? Сколько пуль? Да, пох*й, на машину, Яна. Серёга, там налил тебе чего-нибудь? Давай, сестрёнка, бери себя в руки, ты знаешь протокол. Сейчас я пошлю за тобой Чёрного, он отвезёт тебя домой. Собирай Горыныча и ко мне. Ты поняла? Поняла?

Слышу, как Янка, орёт «Да». А я не могу произнести и слова. Вцепилась мёртвой хваткой в руку Медведю, не оторвать. Началось, это уже началось. Так быстро. Меньше часа, Виктору понадобилось, чтобы начать активные действия.

- … в гараже был, возьми. Горынычу тоже наденьте. Ты всё сам знаешь. – врывается в мою голову спокойный голос Медведя. – Сколько у тебя?

- Два, полные. – Отвечает Артём, снимая свой дорогой пиджак и надевая бронежилет.

- Хватит? Может, «Калаш» закинуть?

- Не понадобиться. – уверенно заявляет Чёрный. – Ты же понимаешь, Медведь. Мишень не они.

- Я понимаю, я, су*а, всё прекрасно понимаю. Код красный, в течение часа все будут здесь. Тебе тоже не помешает поторопиться.

- Бл*ские туфли. И костюм ваш. – ругается парень, садясь в машину.

- Припозднишься, поедешь так. – ухмыляется Медведь, Артём лишь квасится.

- Что,.. что? – наконец обретя дар речи, спрашиваю я. Нижняя губа трясётся, глаза щиплет, меня всю саму колотит.

- Лиза, малышка, спокойней. Ты вся бледная. – поняв, что отцепить мою руку от своей у него не получится, мужчина лишь ласково гладит меня по голове, как маленького ребёнка. – Пойдём в дом.

Он заводит меня в помещение, но теплей, отнюдь не становится. Летняя жаркая ночь, мне чувствуется почти арктическим холодом. Янка, моя Янка, пострадала из-за меня. Я могла, я должна была это предотвратить. Чувствую, как меня посадили, на что-то мягкое, и сняли с ног узкие туфли. Оглядываюсь. Моя комната.

- Лиза, ты как?

- Я нормально, говори, что с ними. – Медведь хмыкает. Я встрепенулась, всем своим видом показывая, что абсолютно спокойна и собрана.

- Машину расстреляли. Янка знает протокол, она спряталась, легла на пол. Алик, пытался уйти, но словил две пули, одна навылет, другая застряла. Его оперируют. – киваю на каждое слово, показывая, что всё понимаю. – Янка абсолютно цела. Сейчас её и Егора привезут сюда. Вы останетесь здесь, под охраной. Сюда невозможно добраться, здесь почти как крепость. На улицу не выходить, выпустят собак, а они в команде не очень дружелюбные. Я уеду…

- Нет, не надо, я не хочу. – тараторю, качаю головой. Куда он собрался, нет, не пущу. Для убедительности вновь хватаю мужчину за руку. – Ты не должен, из-за меня… оставь, пожалуйста, умоляю. Я завтра же уеду, и он отстанет. Забудет. Пожалуйста, прошу.

- Лиза. Дело уже не в тебе. Почти не в тебе. Борский покусился на жизнь Алика, он получит ответку.

Закрываю ладошками рот, и качаю головой. Он сумасшедший. Я жила с Мотей, долгие шестнадцать лет. Я знала, в каких кругах он вертелся, незаконные сделки, рейдерские захваты, подлоги, но чтобы так. Взять оружие, и целенаправленно идти убивать. А ведь Матвей знал, предвидел, что так может быть, поэтому учил меня, долго и упорно. Медведь так и сидел на корточках у моих ног, пока во дворе не послышался первый рокот мотоцикла.

- Мне пора. Уже парни подтягиваются. – я не смотрела на него, точнее смотрела сквозь. Он встал и ушёл. Прозвучал хлопок двери, но и он не мог вывести меня из молчаливого транса.

Я заставила себя пошевелиться, только тогда, когда в доме послышались шум и голоса. В окне виднелся стройный ряд байков, рядом ходили, сидели, болтали мужчины. Кто-то надевал бронежилет, кто-то проверял оружие. На улице была ночь. И в искусственном свете фонарей, этот маленький отряд, был чрезмерно устрашающе.

- Мы выезжаем. – вздрагиваю. Он в очередной раз застал меня врасплох. – Чёрный останется с вами. Представляю, как будет пи*еть потом. – он что, смеётся. – Только никуда не выходи, Лиза. Помни про собак. Тебя не успели с ними познакомить, не было необходимости. Не знаю, когда точно вернусь, но постараюсь раньше.

Я так и стою лицом к окну, не поворачиваюсь в его сторону и молчу. Мне нечего ему сказать, разве что прости за всю эту заваруху. А Медведь говорит так, будто едет по делам, на ничего незначащую встречу. Слышу, как он делает два шага в мою сторону, и замираю, крепче сжав себя руками. Я виновата, господи, я так виновата, во всём этом. Он будет тысячу раз прав, если обвинить меня.

- Я скоро вернусь. – хлопок двери за спиной, и меня с головой окатывает дежавю.

«- Лизун, ну не злись, я понятия не имел, что ты придумала, для нас какие-то планы.

- Я не злюсь. – отвечаю мужу, но от окна не отхожу и в его сторону не поворачиваюсь.

Я так старалась, готовила дурацкий ужин, надела это неудобное бельё, которое он ещё не видел, шелковое платье, больше похожее на сорочку, А ОН.

- Лизун, моя драгоценная. – Мотя ластится,