— Я тоже заметил, но в чем причина, не знаю, — не радует ответом Алексей.

— То есть обследование прошло нормально? — уточняю на всякий случай, пытаясь докопаться до сути. Не может же обыкновенная ревность так менять человека?

— Ты знаешь, я очень доволен, — с готовностью делится он. — Положительная динамика есть. Скажу больше, я почти уверен, что при должном рвении парень встанет.

В груди аж замирает от обилия эмоций. Вдохнуть тяжело, но в то же время дышится гораздо легче.

— Ты серьезно? — чуть не плача, спрашиваю. Неужели свет в конце туннеля? Я и не думала, что он так близко.

— Конечно, — подбадривает Алексей. — Не завтра и даже не через неделю, но сможет. Я в него верю.

Я тоже верю и ни секундочки не сомневаюсь. Сашка молодец, со всем справится.

— Какие же отличные новости, — вытираю соленые дорожки, все же прорвавшиеся на щеки. — А ты ему сказал?

— Я попытался, но Саша не стал меня слушать.

С чего бы вдруг?

— Странно.

— Да, кстати. — Алексей переводит тему, сбивая меня с мысли. — Давай еще пару недель такого ударного режима, и я хочу видеть вас в Москве.

— В смысле? — не до конца понимаю, что имеет в виду.

— В прямом, Свет, — хмыкает он. — Соберетесь и приедете ко мне в клинику.

— Зачем?

— Ну что ты как маленькая? — смеется добродушно, а у меня внутри все трясется. — У меня и препараты другие, и контроль, и физио.

— Ты сейчас серьезно? — не верю, что такое возможно.

Вот так просто и в Москву? В один из лучших медицинских центров? Это же большая удача. Господи, это же совсем другой уровень. Там Сашку быстро поставят на ноги. Главное, не терять прогресс.

— Более чем. Заканчивай курс, и, как будете готовы, мне позвони, я устрою.

— Спасибо, Леш. Это же очень круто! — рассыпаюсь в благодарностях, забыв обо всем. Все мысли о том, как донесу эту новость до Саши.

— Ну конечно, круто, — хмыкает Алексей. — Я и сам, знаешь ли, не пальцем деланный.

— Ты просто мега-крутыш!

— Еще-еще, хвали меня качественнее, — стебется он, а я и сама не замечаю, как начинаю хохотать. Терапия хорошими новостями однозначно идет мне на пользу. Надеюсь, и Орлова взбодрит.

— Ой, все, — отмахиваюсь. — Давай, до связи.

— Держи меня в курсе.

— Хорошо.

Улыбаюсь, как дурочка, и крепко сжимаю в руке телефон. Как же хорошо все складывается. Теперь все обязательно получится. Мы справимся.

Подскакиваю с кровати и иду к Саше, чтобы поделиться новостями. Но сначала захожу в ванную и привожу себя в порядок, а то смотреть страшно.

— Можно? — негромко стучу и заглядываю в комнату

— Проходи. — Саша мажет по мне хмурым взглядом и сосредотачивается на каком-то идиотском ток-шоу. Нашел время.

Сажусь на стул и нервно ерзаю от нетерпения.

— Что-то случилось? — Саша нехотя поворачивает голову.

— Я разговаривала с Лешей, — расплываюсь в счастливой улыбке.

— И что он тебе сказал? — криво усмехается, а мне становится не по себе. Какое-то тревожное предчувствие зарождается в глубине души.

— Он сказал, что все хорошо, — осторожно начинаю и внимательно слежу за реакцией Орлова. — Что ты сможешь ходить, но для этого нужно много работать...

— И ты поверила? — Его взгляд тяжелеет а голос звучит очень глухо.

— Конечно, поверила. Саш, да что с тобой?

— Все нормально. — Он быстро берет себя в руки и отворачивается к телевизору. — Оставь меня, пожалуйста одного.

— Саш, нам надо заниматься, — напоминаю и пытаюсь развернуть его к себе, но он не поддается.

— Свет, я тебя прошу, уйди, — перехватывает мое запястье и смотрит в глаза.

— Хорошо, — сдаюсь и отступаю. — Позже поговорим.

Выхожу из комнаты и прижимаюсь спиной к двери. Ничего не понимаю. Все же было нормально. А теперь Саша совсем не идет на контакт. Какая муха его укусила? Надо обязательно добиться от него правды, но не сегодня. Пока можно попробовать поговорить с Ириной Борисовной. Она же была здесь, когда они вернулись, может, заметила что-то? Но станет ли делиться со мной? Вот и узнаем. Отталкиваюсь от двери и иду на кухню, где Ирина Борисовна готовит ужин.

Глава 23 

Александр

Каждый день я собираюсь рассказать Ветке про то, что услышал в больнице и не могу. В последний момент передумываю. Язык словно распухает во рту и прилипает к небу. Она имеет право все знать, нельзя скрывать, но я опять молчу. Ненавижу себя за очередную слабость, но решиться не получается. Боюсь, что Ветка уйдет. А что я без нее? Я не смогу. Малодушно отмалчиваясь, отвоевываю себе хоть немного времени.

Воспоминания тяжким грузом давят на плечи. Когда-то у меня было все, чего только можно хотеть: работа, о которой мечтал, женщина, которую любил. А сейчас — только это кресло и жалось к себе. Увидев лучшую сторону этой жизни, сложно приспособиться быть на дне.

Вновь появляются упаднические мысли, хоть я и пытаюсь с ними бороться. Отгоняю прочь, но не всегда получается. Еще недавно появилась надежда, но и она безвозвратно потеряна. Столько любимых людей из-за меня страдает. Мать вынуждена была оставить любимую работу и сидеть рядом, как привязанная... Света ежедневно возится со мной, как с ребенком... За что ей это? Она не заслуживает такой жизни.

К осознанию собственной ничтожности добавляется еще и горькое чувство вины и стыда. Это болото отчаяния, и оно затягивает меня. Надо сопротивляться, иначе будет только хуже. Я сам загнал себя в угол, запутался и никак не могу найти выход. Вроде так просто: поговорить с Веткой, все рассказать и попросить помощи... Но как перешагнуть через гордость, как подобрать нужные слова? Это сложно. Невероятно сложно, но я должен заставить себя сделать этот шаг. По-другому не получится.

— Саш, ну, что происходит? — который раз за неделю спрашивает Света, а я лишь вздыхаю.

Сейчас самое время ответить честно, но опять не получается. Я не знаю даже, с чего начать. Как объяснить, что меня гложет? Она так рада нашим успехам. Как разрушить ее надежды?

— Я не понимаю. — Ветка отпускает меня и садится на