– Здравствуй, Вера.

Бывшая уважаемая свекровь долгое время хранила молчание, что, собственно, радовало и немного пугало. Всё же плюс в разводе был. Мне больше не придётся общаться с этой женщиной. Избавилась от её плохо скрываемого раздражения и наигранной вежливости.

Марина Алексеевна подловила меня в небольшом супермаркете рядом с работой, в который я заскочила купить немного продуктов. Знала бы – сразу домой поехала.

– И вам добрый вечер, Марина Алексеевна, – впервые я назвала её по имени-отчеству.

В те времена, когда я была в браке с её сыном, почтительно называла свекровь мамой, хоть и претило мне это, либо бабушкой. Теперь могу обращаться к ней как хочу.

– Не думала, что здесь столкнёмся, – выдала она, протягиваю руку к пачке сливочного масла, даже не пытаясь скрыть свой негатив. – Но раз так, то хочу напомнить тебе, Верочка, что у Кости ещё есть бабушка и дедушка.

– Он помнит. К чему вы ведёте?

– А ещё родной папа, – вот что за женщина? Взяла и испортила настроение. – Нехорошо, когда ребёнок не общается с родными. Вера, ты плохо поступаешь, запрещая нашему внуку видеться с нами.

С большим трудом мне удалось удержать брови на месте и погасить волну возмущения. Да я вообще ничего такого сыну не запрещала!

– Марина Алексеевна, с чего вы взяли…

– Я не закончила, – она повернулась и брезгливо прошлась взглядом по моей фигуре и моей корзине, в которой в этот момент лежала бутылка белого сухого, плитка шоколада и упаковка тампонов. Вот же ж, подловила. Интересный наборчик, остальное я ещё не успела взять с полок. – М-да, Верочка, не думала, что ты покатишься вниз. Я всегда была права насчёт тебя. И слава богу, что Влад нашёл порядочную женщину.

– Знаете что, Марина Алексеевна, моя жизнь теперь вас не касается. Как и то, что я делаю и что пью! Если вы продолжите в том же духе, то мне и впрямь придётся пересмотреть вопрос по общению моего сына с вами.

Свекровь фыркнула, а потом перевела взгляд за мою спину и сразу натянула свою самую ослепительную улыбку. К нам подошёл свёкор Семён Викторович и, как и раньше, поцеловал меня в щёку, одарил неподдельной радостной улыбкой.

– Вера, как же рад видеть! Хорошо выглядишь, но немного похудела, так? – подмигнул мне.

– И я вас, Семён Викторович! А вы бодрячком.

– Так! Не понял. А почему по имени-отчеству, а не папа, как прежде?

– Ну… Даже не знаю, могу ли теперь, – пожала плечами и перевела взгляд на его жену.

Отец Влада приобнял за плечи и на пару шагов отвёл в сторону. В нашу спину прилетело недовольное: «Сёма!».

– Вер, давай договоримся. Я любимый и единственный дедушка Кости, а ещё я на твоей стороне. Поэтому зови меня как раньше. Идёт?

– Идёт. А Марина Алексеевна вам после такого тёмную не устроит? – улыбнулась в ответ, спиной чувствуя злейший взгляд.

– Устроит, гарантирую. Но я умею мою жену ставить на место. За меня не переживай. Ждём внука на выходные.

– Хорошо, я передам Косте. Думаю, он с удовольствием приедет.

И всё же мой свёкор хороший мужчина. Он на прощание снова поцеловал в щёку, пожелал много приятностей, передал привет моей маме. Уверена, что он это сделал в том числе и на зло своей жене, чем немного порадовал. Проходя мимо, бывшая свекровь кинула в меня убийственный взгляд, получив в ответ милую улыбку.

Мама дома потом долго хохотала над поведением Семёна Викторовича. Но и жалела его жену, приговаривая, что умная женщина не станет себя так низко вести.

***

Приближался Новый год. Хочешь или не хочешь, но из каждой аудиоколонки, из каждого угла напоминают о прекрасном зимнем празднике.

Костя стал ходить к репетиторам. Немного подтянул провисшие предметы и закончил четверть без двоек. Съездил к бабушке и деду, рассказывая, как дедушка не давал ему брать в руки телефон, устраивая «веселухи» в частном доме. На мой вопрос про бабушку поведал, что она про меня слова ни сказала, как и про ту, другую. Про кого именно, пояснять не надо.

Праздник решили отметить дома, заранее позвали Оксанку с дочкой и радовались, что хоть ещё один год мой брат встретит вместе с нами. Поставили большую искусственную ёлку, нарядили квартиру и даже обсудили новогоднее меню.

Но за три дня мой родной брат умер. Тихо. Во сне.

Мама разбудила меня очень рано, теребя за плечо. Не понимая её тихого шёпота, вышла за ней в коридор и зажала рот рукой, сдерживая стон, когда мамуля со слезами оглушила горькой новостью. С минуту мы молчали, обнимая друг друга, а потом всё закрутилось и завертелось. Скорая, морг, организация похорон. Всё как в трансе, с тяжёлым сердцем и грустной радостью, что Игорь больше не будет мучиться. Для него всё плохое закончилось.

Общее горе сплотило как никогда. Костя снова показал себя взрослым мужчиной. Он наотрез отказался уезжать на время подготовки похорон к родителям бывшего мужа. Всячески поддерживал, помогал и даже сидел с дочкой тёти Оксаны, когда мы с сестрой мотались по делам. А на кладбище стоял между мной и бабушкой, придерживая нас за плечи. Густой снегопад пошёл сразу, как только опустили гроб, словно сама природа прощалась вместе с нами с Игорем.

Возвращаясь с кладбища, мы единогласно приняли решение, что отмечать праздник не станем. Тихо встретим Новый год и ляжем спать. Жалко только было Костю, что он остался без торжества, но сын всё понимал и поддержал решение.

– Вера!

Недалеко от подъезда стояла машина бывшего мужа, а он сам курил рядом. Завидев нас, Антонов тут же выкинул окурок и пошёл на встречу. Видеть сейчас Влада совершенно не хотелось, но устраивать сцен сил не было.

– Здравствуйте, Ольга Романовна. Примите мои соболезнования, – искренне произнёс он.

– Спасибо, – кивнула мама, а потом повернулась ко мне. – Верунь, я пойду домой, прилягу.

– Иди, мам. Мы скоро.

– Вер, я только сегодня узнал и сразу приехал. Не стал по телефону… Э. Подумал, что такое сказать надо лично.

– Ясно. Что ж, спасибо, – снег продолжал засыпать улицу пушистым ковром.

Если честно, я тоже себя неважно чувствовала. Жутко замёрзла, пальцы даже в перчатках оставались ледяными и плохо двигались. Хотелось скорее подняться домой и залечь в горячую ванную. Антонов продолжал смотреть на меня со смесью жалости и совсем неуместной нежности. Костя стоял рядом и