– Я заглянул в переговорную. Там ничего не готово.

– Как это не готово? Всё на месте.

– Сразу видно, что ты из деревни. Диванчик поставила, стол размером с рояль нашла для своей конторки. Ещё занавесочки повесь. А вот своего начальника подвела. Канцелярия для переговорной где?

Ёлки, а вот об этом я как то не подумала. Сейчас вспомнила, в инструкции точно было написано, что на столе должны быть новые блокноты с логотипом компании, ручки и цветные маркеры. Вот я балда!

– Идём, Светлана, познакомлю тебя с отделом, которому ты должна давать распоряжение, и потом только контролировать. Это там отвечают за переговорную.

Я прокручивала ситуацию в голове. Ехать куда то в лифте с этим нахалом один на один то ещё удовольствие.

– Сама разберусь.

– Да идём, не бойся. Это я с виду такой грозной. Не кусаюсь.

– Ну ладно,идём.

Решила, что он мне сделает, чего я себя накручиваю. А если что, по мордасам отхватит.

До канцелярии мы добрались и вправду без происшествий, а вот после знакомства с работницами царства скрепок и дыроколов, я немного приуныла.

Четыре красотки, все холёные, одна другой лучше заливисто хохотали вместе с Глебом. Они умудрялись все одновременно ластиться к нему, тереться о него грудью и бёдрами, только что не облизывали.

Заметив меня - немного поостыли, приняли чинный вид. Однако, скрыть коктейль из серной кислоты по мою душу из глаз девиц было невозможно. Они меня реально ненавидели и пытались игнорить. Ну вот что за люди! Я же им ничего плохого не сделала!

Глеб называл их по именам, я конечно, буду обращаться только по фамилиям. Негласный пакт между собой о смертоубийстве мы с канцелярскими ведьмами уже подписали.

У меня зазвонил телефон, я вышла в коридор, звонили по поводу стеллажей. Возвращаясь, я замерла под дверью, там, внутри говорили обо мне.

– Глебушка, ну скажи, что вы с Юрием Матвеевичем нашли такого в этой секретутке, – звонкий, заливистый смех стёр половину фразы. Вторая отвечала ей:

– Наверное умеет лучше тебя, Надька, задом подмахивать, раз на неё оба брата запали.

Самое ужасное, что Глеб ржал вместе с ними. Вот же скоты!

Зашла, с порога спросила:

– Не поняла. Почему до сих пор переговорная не готова, я минуту назад дала распоряжение. Кто отвечает за процесс, фамилия?

– Света,остынь. Тут все свои. – Глеб смотрел на меня улыбаясь.

– Скажите, Глеб Матвеевич, что вы делаете на территории предприятия, на котором не работаете? На сколько я знаю, ваша сфера ответственности в другом крыле здания.

– Не тебе мне, секретарша, указывать где находиться.

– Поняла. Доложу о нашей беседе Юрию Матвеевичу. Я думаю, ему будет интересно разобраться кто кому задом подмахивает.

– Серьёзно? Брату доложишь?

– Назови мне хоть одну причину, по которой я не должна это делать.

Постаралась спокойно выйти, правда меня всю трясло.

Если женщины меня ненавидели из зависти, то по крайней мере пусть прикусят свои поганые языки из страха. Надеюсь, когда то я завоюю уважение и мы будем дружным коллективом. А пока пусть подожмут свои ядовитые хвосты.

Вернулась к себе, смотрела в окно невидящим взглядом. Если бы смотрела видящим, померла бы от ужаса. Голова кружилась от вида с 35 этажа. Птицы и те ниже летали. Кошмар. Немного успокоилась, сделала кофе, пила обжигающий напиток маленькими глотками. Убеждала себя быть сильной, старалась не дать слезам прорваться наружу. И правильно сделала.

Не успела ополоснуть чашку, на пороге появилась вся компания из канцелярии. Четыре девицы стаей побитых собак стояли в дверях. Я молча смотрела на них.

– Светлана Ильинична, мы пришли извиниться. То что вы услышали, это не то что вы подумали.

Я навела на них телефон:

– Что? Не слышу.

Они переглянулись. Вынужденно промычали тоже самое.

Отложив телефон спросила:

– Мы знакомы? Мне дела нет до ваших глупостей. Тем более, ваше мычание я зафиксировала. Выложу в общий чат, если понадобиться. Займитесь своими обязанностями.

Сучки ушли, я уставилась в монитор, руки у меня дрожали. Ох и трудное дело война, я вам скажу.

Ко всему прочему, примчался секретарь по снабжению, притащил кучу сводных таблиц,сообщил, что переговоры отложены на завтра, босс не приедет, а работу, которую он приволок, надо было сделать ещё вчера.

Сказать, что вечером с работы я вышла просто никакая, это ничего не сказать. Откровенно признаться, я скучала по Юрию. В жизни бы не призналась, но скучала. Конечно, я очень переживала, мне хотелось, чтоб он позвонил. Хотелось услышать его голос.

Но мой босс мне не позвонил, собственно я и мечтать об этом не должна была. У нас с ним нет отношений. То, что я наивно грела в душе, это просто немного необычные отношения между боссом и секретаршей. Я пыталась думать логично, но мозги устроили чувственное танго, подсовывая варианты вопросов. Например, куда вставить в рабочую этику наши поцелуи.

Обняла сама себя за плечи, решила купить по дороге пару круассанов и догрустить в гостиничном море за чашечкой кофе.

Однако был кое кто, кто собрался развеять мою грусть.

Спускаясь по ступеням, подняла глаза и увидела открытую дверь иномарки. Глеб лучезарно улыбался:

– Светочка, а я за тобой.

– Слушай, лощёная ты глиста. Чего ты мне тыкаешь?

– Да уж, правильно говорят, девушку из деревни можно вывезти, а деревню из девушки - он картинно развёл руками.

– Мы ещё в деревне умеем крестиком вышивать и матом разговаривать. Тебе в данную минуту что надо?

Глеб вышел из машины, встал передо мной. Красивый, высокий, в распахнутом замшевом пальто. Парфюм незнакомой марки, кашемировый богатый шарф, – весь как с обложки глянцевого журнала.

– Свет, ну ладно тебе злиться. Ты же нормальная девчонка. Как то я себя неправильно повёл. Признаю. Прости меня, - он попытался взять меня за руку, я дёрнулась.

Хотела обойти его и не заметила в сумерках, как каблучок моего батильона попал в сливную решётку. Дёрнувшись, я чуть не упала.

Глеб подхватил меня, постарался поддержать. От злости, что он прикоснулся ко мне, не веря ни единому его слову, чувствовала, что взорвусь. То, как он ржал надо мной с теми кобылами в канцелярии, мне не забыть. И то, что он проявлял симпатию ко мне сейчас, меня здорово насторожило.