Наконец я считаю нужным выразить свое восхищение.

– Здесь просто чудесно, Скотт. Спасибо, что привез меня в это место, – говорю я ему, тепло улыбаясь. – Удивительно, что сюда не съехалась куча людей. Чувствую себя как в фильме, в котором парочка отправилась на пикник и на них напал кровожадный клоун, – добавляю с нервным смешком.

Уголок его рта изгибается.

– Рад, что угодил. На самом деле даже не знаю, почему тут бывает так мало людей. Меня сюда дедушка привозил, еще в детстве.

– Видимо, вы с ним очень ладите.

– Ладили. – Он опускает взгляд на сложенные на коленях руки. – Дед умер три года назад.

– Ты скучаешь по нему?

– Очень. Все мои воспоминания о детстве связаны с ним. Дед был такой выдумщик, никогда не унывал. Хочу быть на него похожим.

Осторожно касаюсь его плеча.

– По-моему, у тебя отлично получается. Уверена, такой отзывчивый и веселый внук вызвал бы чувство гордости у всякого дедушки.

Скотт благодарит за мои слова поклоном и тянется за сэндвичем. Я тоже беру один и, откусив, прикрываю глаза. М-м-м, помидор и сыр с каким-то пряным соусом. Прожевав кусочек, интересуюсь, чтобы сменить тему:

– Дженна не против того, что ты возишь девушек в свое тайное место? Не хочу, чтобы меня оттаскали за волосы.

Мои слова заставили его немного смутиться.

– Наверное, я должен тебе кое-что сказать. – Он прочищает горло и продолжает: – Видишь ли, Дженна вовсе не против того, чтоб я привозил девушек в это тайное, как ты выразилась, место, потому что и сама сюда кое-кого привозит.

Это не совсем то, что я ожидала услышать. Поэтому я откусываю кусок сэндвича побольше, чтобы выиграть время, прежде чем сказать:

– Как это? Ведь у вас отношения.

Моя реакция его явно забавляет. Налюбовавшись моей вытянувшейся физиономией, он все же снисходит до объяснений:

– Видишь ли, рыбка, наши с ней отношения – ширма. В основном для ее родителей. Они очень религиозны и строги. Но мы давно знакомы, с самого детства живем в соседних домах. Я всегда нравился ее предкам, поэтому именно меня Дженна однажды попросила сыграть любовь, чтобы родители не узнали о ее реальной личной жизни.

– И зачем же?

Он пожимает плечами.

– Ее настоящий парень то ли убежденный атеист, то ли мусульманин, я не вдавался в подробности.

Я недоверчиво кошусь на Скотта.

– Можно подумать, ты каждое воскресенье ходишь в церковь.

– Сейчас уже нет, но до десяти лет я даже пел в хоре.

Ох и много бы я отдала, чтобы услышать, как Скотти поет. Но вслух говорю:

– Неужели родители Дженны не подозревают, что вы водите их за нос?

– Люди охотно верят в ложь, если слышат то, что хотят услышать.

Скотт выдыхает и проводит пятерней по волосам. Видно, что он не привык об этом рассказывать, и от его доверия у меня светлеет на душе. Задумчиво произношу:

– Надо же, раньше я только в книжках читала про фиктивные отношения.

Наверное, у меня глаза как четвертак, потому что мой собеседник негромко смеется.

Уже в сумерках Скотт останавливает машину у моего дома. Я с благодарностью обнимаю его на прощание. Впервые за долгое время у меня выдался такой чудный вечер.

* * *

– И давно ты катаешься со Скоттом Эвансом?

Это первое, что я слышу, когда захожу в комнату. В кои-то веки мы с Кэти поменялись местами: она коротает вечер дома, пока я провожу время с парнем. Только сестра явно не в духе, и от ее тона моя радостная улыбка мгновенно увядает. Не знаю, как начать разговор, поэтому пока оттягиваю его: вытряхиваю и раскладываю по местам содержимое рюкзака.

– Кэти… – все же начинаю я, но умолкаю, потому что одновременно со мной она восклицает:

– Почему ты ничего мне не рассказываешь?

– А когда я должна это делать? – отвечаю вопросом на вопрос, стараясь говорить как можно спокойнее.

Кэти вскакивает с кровати и скрещивает руки на груди.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Кэти, мы с тобой мало времени проводим вместе.

– Мы живем в одной комнате, – напоминает она.

– Но это не одно и то же. Ты почти всегда с Дэном. Не пойми меня неправильно, но, может, тебе стоит уделять внимание чему-то еще, кроме него.

– Сначала ты утверждаешь, что я мало времени провожу с тобой, а потом – что мне надо меньше видеться с Дэном? Я ведь не игрушка, которую нужно перетянуть на себя!

– Я не это имела…

Но она перебивает, взмахнув рукой:

– Да будет тебе известно: Дэн первый в этом городе, кто проявил ко мне дружелюбие, он помог мне освоиться. Только благодаря ему я знакома с моими нынешними друзьями. Дэн был рядом, когда тебе не было дела до того, что я чувствую!

– Это нечестно… – мямлю я.

– Ты с такой готовностью погрузилась в горе, и оно сомкнулось у тебя над головой. Мы должны были разделить эту боль, подставить друг другу плечо. Но ты не позволила ни примкнуть к тебе, ни протянуть руку помощи. Забралась в панцирь, как черепашка. Ты выбрала одиночество, а теперь соизволила меня впустить?! И я должна радостно бежать?

– Кэти, я лишь хотела сказать, что нельзя выстраивать свою жизнь только вокруг одного человека. Если он исчезнет, что случится с тобой? Достаточно ли ты близка с друзьями, чтобы они смогли поддержать тебя, или весь твой мир разрушится и не останется ничего, стоит Дэну уйти?

– Теперь ты предрекаешь нам расставание? Или мечтаешь о нем? Я не хочу стать одинокой, как ты, только чтобы вернуть нечто призрачное. И не хочу больше говорить об этом! Посплю сегодня в гостиной.

Она разворачивается, хватает плед с подушкой и уходит, громко хлопнув дверью.

– А я думала, что мы уже не одиноки, когда вдвоем, – шепчу я, чувствуя, как щиплет в носу.

Кажется, что-то внутри меня ухнуло глубоко вниз, когда меня саму обездвижила трясина. Разговор явно зашел не туда, куда я планировала.

Глава 14

Лекс

Утро выдалось совсем не добрым. Видимо, я несколько раз переставлял будильник, потому что окончательно проснулся от настойчивого стука в дверь – стучала твердая Ритина рука. Пришлось отцеплять себя от кровати, как кусок особо клейкого скотча.

Во сколько же я вчера уснул? Опять много думал о нас с Сарой. Ей-богу, раньше размышления такого рода меня не занимали. Сара Браун всегда была классной красивой девчонкой, безупречно одетой, следующей модным веяниям. К ее слову