Запрокинув миску, Ноа допил остатки молока и насыпал себе еще этой дряни, которой, если не следить, наверняка бы безнадежно испортил все зубы. Единственная уступка в диете сына, которую мать вынуждена была сделать. Не все битвы можно выиграть.

– И самый скромный тоже, – отозвалась она, доставая из шкафчика тонкую фарфоровую чашку и зажигая огонь под чайником.

– Чего только Эмма так рано собралась замуж? Странно, правда?

Ну хоть кто-то с этим согласен. Мелани весь вечер дожидалась замечаний, что невеста еще слишком молода, однако никто и словом не обмолвился на этот счет. И вот наконец голос разума – от подростка, который нюхает свои носки, прежде чем надеть, и питается исключительно хлопьями и конфетами с арахисовым маслом.

– Твоя сестра влюблена, – ответила Мелани, зачерпывая немного ромашкового чая заварочным ситечком.

Ноа закатил глаза.

– Лично я никогда не женюсь. Чтобы какая-то цыпочка указывала мне, чего делать?

– Говори, пожалуйста, правильно, – сделала замечание Мелани и тут же пожалела об этом. Первый содержательный разговор с сыном за последние два месяца – нет, обязательно нужно включить строгую училку, как когда-то ее собственная мать.

– Чтобы какая-то женщина указывала мне, чего делать? – «поправился», ухмыльнувшись, тот.

Мелани усмехнулась.

– У тебя уже есть одна такая.

– Туше.

Он шумно выхлебал из миски остатки и рукой вытер стекающее по подбородку молоко. Мелани подавила порыв подняться и оторвать бумажное полотенце. Хочет быть неряхой – на здоровье!

– Эмма рассказала, как миссис Джейни бухнулась в торт. Жаль, я пропустил.

Мелани строго посмотрела на сына.

– Вообще-то это было довольно опасно.

Тот беззаботно пожал плечами.

– Эмма говорит, мама Эндрю притащила с собой собачку в сумке. Встречал эту дамочку на выпускном – прямо вся из себя. Словно она какая-то знаменитость.

И снова – наконец кто-то увидел то же, что и Мелани. Чего, правда, Ноа не знал – Теннисон всегда была такой. Причем наполовину она просто играла роль, боясь, что кто-то увидит ее настоящую под тщательно залакированной поверхностью. Ту девочку, с которой росла Мелани, – носящую брендированную одежду из секонд-хенда, заглядывавшую на территорию загородного клуба через изгородь, так и не севшую в школе за руль, лишь бы не ездить на подержанном маленьком «фордике»…

Однако ничего этого сыну Мелани не сказала, ограничившись коротким:

– Верно, та еще штучка.

– И что, она теперь будет, типа, на Рождество приходить и все такое?!

В голосе Ноа прозвучал ужас, который был не чужд и ей самой. Свадьба пройдет, однако Теннисон после этого никуда не исчезнет. Она переехала в Шривпорт – зачем, не совсем понятно, – и Эмма с Эндрю будут жить где-то у нее на задворках. А там, глазом не успеешь моргнуть, наступят праздники, на которые принято собираться всей семьей. Мелани попыталась представить Теннисон сидящей с ними за столом на День благодарения или как они бок о бок на вечерней рождественской службе поют «Тихую ночь»[8]… А уж когда внуки пойдут… Боже правый, только подумать – они обе станут бабушками, соперничающими за право первой подержать маленький комочек счастья в пеленках! Просто ад на земле!

Впрочем, все и так к тому идет. Мелани стареет и толстеет, у мужа наготове запасной вариант, дочь выходит замуж, а Теннисон становится членом семьи. Прибейте меня кто-нибудь.

– Э-э, ну необязательно… Надежда, как говорится, умирает последней.

– Супер. А то у меня от нее мурашки. – Поднявшись, Ноа небрежно брякнул миску в раковину, и Мелани вздрогнула от лязга. – Я спать.

Вытянув руку, она приобняла сына, который высвободился буквально через долю секунды.

– Спокойной ночи, дружочек.

– Да, кстати – может, перестанешь так меня звать? – Наткнувшись на удрученный взгляд матери, он пошел на попятный: – Хотя бы при других?

Мелани улыбнулась.

– Хорошо. Но ты все равно всегда будешь моим дружочком. В конце концов, ты единственный тоже считаешь эту свадьбу полным безумием.

Ноа кивнул.

– Значит, не такой уж я тупой, а?

– Я никогда ничего подобного и не говорила…

Чувство вины в очередной раз буквально сдавило горло. Почему сын чувствует себя рядом с матерью глупым или неполноценным? Она сама немалую часть жизни ощущала себя такой и изо всех сил старалась обращаться с детьми по-другому. И все же порой невольно ляпала что-нибудь или начинала слишком давить и командовать – словом, сбивалась на тот стиль воспитания, от которого когда-то сама получила психологическую травму… и который в конце концов превратил Хиллари в бледную тень себя прежней.

– Спокойной ночи, мам.

– Спокойной ночи, дру… – Мелани вовремя одернула себя. – Спокойной ночи, Ноа.

Сын вышел. Чайник зашумел, и она налила себе чашку, одновременно открывая почту и щелкая по ссылке, которую прислала дочь. Мелани напомнила ей, что будущая свекровь уже пригласила организатора, но какая-то подружка, сама занимавшаяся одно лето чем-то подобным, убедила Эмму, что только так можно держать все под контролем. И еще обязательно нужно составить коллаж пожеланий. Так что она уже начала подбирать палитру цветов и примеры шрифтов на компьютере. Мелани просила дать посмотреть все заранее, однако дочь уклончиво ответила, что хочет показать это сразу на встрече с Марком Мэллоу.

Спланировать вечеринку в честь помолвки за три недели было не сложнее, чем поздравить учителей от родительского комитета или организовать праздник в честь скорого рождения младшей дочери Миллисент Хайд. Нанять фирму по обслуживанию банкетов, купить шампанское, заказать цветы. Раз-два – и готово.

Однако подготовить свадьбу меньше чем за три месяца – задача посложнее, если вообще выполнимая. У одной знакомой по книжному клубу дочь выходила замуж прошлой осенью, так они почти полтора года только этим и занимались. От споров из-за выбора места до целой семейной драмы – кого где усадить на домашнем торжестве. Эсме Рэмер тогда чуть не свихнулась. И это при том, что у них было столько времени на подготовку. Как, во имя всего святого, должна Мелани со всем справиться в такой короткий срок?!

Конечно, Теннисон вызвалась поделить расходы пополам, но цена будет очень высока. От предложения тянулись явственные нити – да не нити, а веревки, которые обовьют горло, не позволяя вздохнуть. Бывшая подруга определенно хочет запустить свои руки во все, будет вмешиваться в каждую мелочь, от почерка на приглашениях до группы, которая будет играть на свадьбе. Все так и было, когда они вместе планировали вечеринку по случаю окончания школы. Мелани предлагала обычную непринужденную тусовку на пляже, но Теннисон быстро продавила собственную идею – элегантный праздник на открытом воздухе в южном стиле.

Разодетые в платья из льна и сирсакера[9], в замысловатых шляпках, они сидели и делали ставки на кентуккийских скачках. Потом одна из лошадей упала, и ее пришлось пристрелить. Мелани проревела добрых двадцать минут, затем опрокинула несколько мятных джулепов, совершенно опьянела, и в итоге ее вырвало прямо в бассейн. Мать была вне себя и выставила с их заднего двора всех – включая официантов в белых перчатках, на которых Теннисон уговорила подругу истратить деньги, подаренные к выпускному. Мелани до сих пор помнила кислую вонь извергнутого ею бурбона, и как на скаковой круг вынесли специальную завесу, чтобы скрыть убийство несчастного животного. Так что да, горький опыт совместного планирования у них с Теннисон уже имелся, и было очевидно – некоторые ни перед чем не остановятся, лишь бы сделать по-своему. С другой стороны, когда-то Мелани действительно была тряпкой, однако с тех пор хорошо научилась давать отпор таким людям и отстаивать свою позицию.

«Только не собственной матери. Или другим близким. Или когда тебя просят возглавить какой-нибудь комитет».

Отмахнувшись от этого голоса совести, Мелани улыбнулась – в мессенджер пришло сообщение: «Не спишь, Мелли-Джелли?»