Я не отступила, чувствуя, что должна узнать правду, или хотя бы попытаться понять, что его привело сюда.

— Но ты мог бы быть где угодно, делать что угодно… Почему ты выбрал именно это? Неужели деньги? Или Леон насильно держит тебя здесь?

Он резко выпрямился, и в его глазах мелькнула тень — гнев, боль или что-то ещё, чего я не могла разобрать.

— Не задавай вопросов, на которые не готова знать ответы, — прорычал он, его голос стал угрожающим.

Он сделал несколько глубоких вздохов, пытаясь успокоиться, и продолжил уже более ровным тоном:

— У каждого свои причины, Картер, — он снова отвернулся, наклоняясь за бинтами. — И свои демоны, которые заставляют нас делать то, что мы делаем. Не все решения в жизни принимаются по доброй воле.

В дверь постучали. Охранник выглянул внутрь:

— Время вышло.

Грей кивнул в знак согласия, не глядя на меня.

— Завтра в шесть. Не опаздывай, — сказал он, и в его голосе не было ни тепла, ни дружелюбия, только холодный профессионализм. Его слова прозвучали как приказ.

Когда я вышла в коридор, в голове крутился только один вопрос — чьи демоны страшнее: мои, Элая или этого загадочного тренера? И что скрывается за его непроницаемым взглядом?

Внезапно я вспомнила о ключах, которые тяжело лежали в кармане. Я достала их и обратилась к охраннику:

— От чего эти ключи?

— От частного тира с оружием, — ответил он, невозмутимо глядя прямо перед собой.

Интересно… Значит он доверяет мне настолько, что не боится пустить меня в подобное место,— подумала я, сжимая холодный металл.

— Хотите потренироваться? — спросил охранник, заметив мой взгляд на ключах.

— Да, — ответила я, не раздумывая.

— Хорошо, пройдёмте за мной, — и он двинулся вперёд, показывая мне дорогу.

Этот охранник (тот самый, что постоянно дежурил у моей двери) … оказался нормальным. Относительно. По сравнению с другими громилами Леона, он хотя бы не грубил и не бежал применять силу за малейшее непослушание.

Тир оказался скрытым за потертой дверью в подвальном коридоре. Внутри — приглушенный свет, создающий атмосферу секретности, слабый запах пороха и машинного масла, витающий в воздухе. Стены были обиты звукопоглощающим материалом, что делало это место почти полностью изолированным от внешнего мира. На стеллажах было выстроено впечатляющее собрание коллекционного оружия: от компактных Glock до массивного Desert Eagle, вызывающего трепет своим видом.

Я прошла мимо стеллажа, внимательно рассматривая оружие, и выбрала привычный SIG Sauer. Взвесив его в руке, почувствовала, что он кажется слишком лёгким и непривычным. Магазин с щелчком выскользнул из пистолета. Пусто.

— Сейф с патронами слева, — раздался за спиной мужской голос.

Я резко обернулась, инстинктивно напрягаясь. В дверном проёме стоял Элай, прислонившись к косяку здоровым плечом, а его левая рука в косыночной повязке была прижата к груди. Вид у него был уставшим и измученным, но в глазах по-прежнему горел знакомый огонь.

— Элай? Как ты… — начала я, удивлённая его внезапным появлением.

— Я уже был здесь час назад, — перебил он меня, словно оправдываясь.

— Ты тренировался?

— Да. Пытался.

— Но разве тебе здесь можно быть? — прошептала я, машинально проверяя затвор пистолета. Его присутствие здесь казалось чем-то невероятным.

— А тебе? — он сделал шаг ближе, сокращая расстояние между нами.

— Леон дал мне ключи и позволил заниматься здесь.

— А, вот как, — сказал он, и резко опустил голову, словно его что-то сильно расстроило.

Тишина. В его глазах читалась досада, смешанная с ревностью. Последняя наша встреча закончилась далеко не лучшим образом. Я отвернулась, вгоняя магазин в рукоять пистолета с немного большей силой, чем требовалось.Сейчас лучше сосредоточиться на оружии, чем на его молчании и на том, что оно может значить.

Послышался едва уловимый хриплый выдох. Он подошёл сзади, когда я уже приняла стойку для стрельбы. Настолько вплотную, что между нашими телами оставался лишь тонкий слой воздуха. Его грудь почти касалась моей спины, вызывая дрожь.

— Локоть выше, — прошептал он, и его дыхание обожгло мою шею.

Шершавые пальцы скользнули по моему запястью, мягко поправляя хват. В тишине тира я отчетливо слышала его неровное дыхание и бешеный стук его сердца — словно пойманный в ловушку хищник отчаянно бился о прутья клетки.

Когда я сделала первый выстрел, отдача резко отбросила меня назад, и я всей спиной вжалась в его грудь. На мгновение мир сузился до одной точки — до ощущения его тела, прижатого к моему. Его бедро непроизвольно упёрлось в мои ягодицы, и сквозь слои одежды я почувствовала, как напряглись все его мышцы. Запах пороха смешался с его терпким ароматом — кедра и чего-то металлического, как будто он сам был частью этого арсенала. Мы замерли в этом странном объятии, где граница между случайностью и намеренностью была почти стёрта.

— Снова… — его голос прозвучал настолько хрипло, что по спине пробежали мурашки. — Стреляй снова.

Мои пальцы сжали пистолет с новой силой. Выстрел. Ещё один. И ещё. С каждым хлопком его руки становились всё увереннее — сначала просто поправляли стойку, затем скользили по моему бедру с намеренной медлительностью. Внезапно я ощутила твёрдое давление его колена между моих ног, заставляющее принять более устойчивое положение. Его дыхание стало горячим и прерывистым у самого моего уха.

— Ты слишком зажата, — его губы едва коснулись моей шеи, вызывая дрожь. — Расслабь пальцы… вот так.

— Так? — я повернула голову и осознала, что между нашими лицами остались считанные сантиметры.

Его взгляд был как прицел — точный, не оставляющий шансов на отступление. Время остановилось. Всё вокруг словно померкло, оставив лишь нас двоих в этом замкнутом пространстве тира. Его обычно красные глаза сейчас горели странным внутренним светом, в них не было привычной агрессии или отстранённости — только глубокая, почти болезненная сосредоточенность на мне, будто он пытался прочитать мою душу. Он едва заметно наклонился. Его зрачки расширились…

Оглушительный стук в дверь, словно выстрел в упор, разорвал момент. Мы отпрянули друг от друга, как обожжённые. Дверь с грохотом распахнулась, и в проёме возникла Сиян. Её острый взгляд, словно лезвие бритвы, скользнул по моему раскрасневшемуся лицу, запечатлевая каждую деталь, затем по Элаю, чья рука всё ещё замерла в воздухе там, где секунду назад была моя талия, словно