— Ты скажи мне, девонька, за что тебя сослали из дому-то? Али чего натворила?

— Потому что мама любит мужа больше, чем меня.

— Витьку-то? Вот же дуреха! Ну ничего, прозреет скоро маменька твоя.

— Думаете? — вздыхаю горько. — Я и сама об этом мечтаю.

— Гулящий он, слабый на передок. Не может долго с одной женщиной быть.

— Уже год они вместе.

— Значит скоро проявит себя. Вот увидишь.

— Спасибо вам большое! — в порыве чувств обнимаю старушку, и она смущенно отмахивается, мол, прекрати.

Мне была так нужна надежда, а Таисия Петровна ее дала мне. Ведь она хорошо знает своего внука. Очень скоро мама приедет сюда и с виноватым видом будет просить меня вернуться домой. Только вот, знаете что?

Я откажу ей.

Глава 20

Шерханов

Ежечасно, как проклятье, в голове всплывает ее образ. Когда перебираю бумаги, когда сижу в библиотеке, даже когда пытаюсь заснуть. Лицо Аллы, ее улыбка, легкий румянец на щеках, когда она говорит со мной.

Какого черта со мной происходит?!

Я преподаватель, у меня есть профессиональная этика, есть репутация, которую нужно беречь. Но мысли о ней никак не хотят покидать мою голову.

При встрече… шайтан, как же сложно удержаться! При мимолетном столкновении в коридоре, когда она, извиняясь, пропускает меня вперед, а наши руки случайно соприкасаются, по телу пробегает слабый электрический разряд.

Это что-то ненормальное, неправильное.

Эта странная, почти физическая потребность прикоснуться к ней, обнять, поцеловать, сорвать с нее всю одежду…

Это безумие. Я не могу спать со своей студенткой. Нас быстро вычислят, и тогда… мы оба вылетим из института.

Я не могу себе позволить потерять работу, Алла — диплом юриста. Выход один — держаться.

Саид звонил еще днем. Приглашал к себе в клуб. Говорил, что там новые девочки, которые помогут снять напряжение, вызванное трудной рабочей неделей.

Обычно такие предложения я воспринимаю скептически, но сегодня… сегодня за эту возможность я ухватился, как утопающий за соломинку. Нужно выбросить запретную студентку из головы, нужно отвлечься. Любым способом.

Еду в клуб. На улице мерзкий осенний дождь. Небо затянуто серыми тучами. Все вокруг какое-то грязное и бессмысленное. Атмосфера в клубе соответствующая.

Громкая музыка бьет по перепонкам, липкий дым сигарет обволакивает, полуголые тела танцовщиц извиваются на сцене.

Саид уже ждет за столиком, с довольной улыбкой похлопывает по свободному месту рядом с собой.

Присматриваюсь к танцовщицам. Красивые, развязные, профессиональные. Они знают свою работу, умеют возбуждать и дразнить.

Но в голове снова Алла Астахова. Ее скромность, ее интеллект, ее естественная красота. Что я здесь делаю? Зачем мне все это?

Саид подталкивает одну из девушек ко мне. Она садится рядом, обнимает за плечи, шепчет что-то на ухо. От нее пахнет кислым шампанским и мятой.

Нет. Не могу.

Отталкиваю ее, встаю из-за стола.

— Ты куда, Булат? — удивленно спрашивает Саид.

— Мне нужно уйти, — отвечаю, чувствуя внезапную тошноту. — Обещал дочке прийти пораньше.

Выхожу из клуба и глотаю холодный воздух. Глупо притворяться, что связь с падшей женщиной поможет мне забыть Аллу. Она лишь усилит чувство вины, стыда и собственной низости. Что же мне делать? Как избавиться от этого проклятия?

Еду домой и с пристрастием допрашиваю Самиру о том, как они погуляли с подругой по парку.

— Да нормально погуляли, пап. А почему ты спрашиваешь? — удивляется она.

— Ничего необычного не произошло?

— Да нет же, — пожимает плечами.

— А о чем разговаривали?

— О своем, о девичьем. Тебе, правда, это интересно?

Еще не хватало, чтобы дочь начала меня в чем-то подозревать!

— Ладно, спокойной ночи, — целую Самиру в лоб и гашу основной свет.

Она закатывает глаза, видимо, спать еще не планировала.

Иду к себе, раздеваюсь, ложусь в холодную постель и смотрю в потолок.

Почему бы мне не жениться снова?

Мои кавказские родственники сватали мне пару девушек, но я категорически отказывался, и слушать ни о чем не хотел. Так может стоит поехать в республику и присмотреть себе хорошую женщину? Самира выйдет замуж, я останусь один.

Эта мысль сверлит мозг, не давая покоя. Я ворочаюсь, пытаясь найти удобное положение, но безуспешно.

Вспоминаются вдруг лица тех девушек, которых мне показывали на свадьбе троюродного брата. Все как на подбор — скромные, красивые, с покорным взглядом. Но ни одна из них не зацепила. Может, потому что я сам не хотел, чтобы кто-то занимал место Лайлы в моем сердце?

А теперь, вынужден признать, место моей погибшей жены вероломно заняла… Алла Астахова.

Глава 21

Утром я проснулся с твердым намерением позвонить дяде Магомеду. Он всегда был у меня авторитетом и мудрым советчиком. Расскажу ему о своих сомнениях и планах. Может, он подскажет, как лучше поступить. Если уж ехать в республику, то с его поддержкой будет гораздо легче.

В течение дня обдумываю, как преподнести эту новость Самире. Опасаюсь немного ее реакции. Она всегда была против любых разговоров о моей личной жизни после смерти Лайлы. Но я надеюсь, она поймет, что я делаю это не только для себя, но и для нее.

Вечером, за ужином, начинаю издалека. Спрашиваю, как у нее дела, как учеба. А потом, набравшись смелости, говорю:

— Самира, я тут подумал… Может, мне стоит съездить в республику, повидать родственников? Давно я там не был.

Она вскидывает на меня удивленный взгляд, но ничего не отвечает.

— Может, заодно присмотрю себе… спутницу жизни, — продолжаю.

В ее глазах мелькает искра то ли гнева, то ли непонимания.

— Папа, зачем тебе это? Неужели тебе так плохо одному? Неужели тебе нужна какая-то чужая женщина в нашем доме? — выпаливает она раздраженно. — Она будет пилить и тебя, и меня.

Я ожидал такой реакции, но все равно почувствовал укол вины.

— Самира, пойми, я не пытаюсь заменить твою маму. Это невозможно. Но я хочу, чтобы у меня была семья. Чтобы я не был один, когда ты выйдешь замуж.

— Но я не спешу замуж.

— Что значит, не спешишь? Ты хорошо знаешь, что нашим женщинам нужно успеть выйти до двадцати пяти, иначе потом уже не найти хорошего мужа.

— Папа, давай не будем об этом, пожалуйста. Я хочу сначала получить образование, построить карьеру. А потом уже думать о замужестве. И потом, кто сказал, что я должна выходить замуж только за нашего? Сейчас другие времена.

— Что ты сейчас сказала? Повтори!

— Пап, ты чего? — бледнеет она.

— Повтори,