Я приложила лед, и он помог.

— Скажи мне, чем таким важным ты занималась, что не ответила мне? — спросил он.

Я стону.

— Ты также общаешься со своими товарищами по команде?

— Я очаровательно настойчив.

— Спорно, — но я делаю вдох и выкладываю ему все, чувствуя, что признаюсь и обременю его.

Он слушает, его молчание прерывается ровным дыханием.

— Это было унизительно, — заканчиваю я. — Я чувствовала себя так, будто мне снова десять лет, и она победила в конкурсе орфографии, а я не осилила второе слово — катастрофа. Хотя я повсюду носила ее трофей.

— Это достойно.

Я зажмуриваю глаза.

— И притворилась, что он мой.

Раздается звук, похожий наполовину на смех, наполовину на ворчание.

— Не понимаю, какое дело твоей сестре до того, чем ты занимаешься. С кем ты встречаешься или где работаешь.

Ком в моей груди немного ослабевает.

— Раньше мы рассказывали друг другу обо всем. Не знаю, когда это изменилось.

— Ты должна идти своим собственным путем. Все, с кем я учился в школе, хотели стать врачами или юристами. Решение заняться баскетболом было нелегким выбором. Это было трудно.

— Звучит одиноко.

— Иногда быть не таким, как все одиноко.

Мое внимание переключается на мой рисунок. Как бы ни было задето мое самолюбие после вчерашнего вечера, я не готова повесить трубку.

— Ты знаешь что-нибудь о детских благотворительных фондах?

— Спроси Хлою. Фонд команды — часть ее портфолио.

Я прикусываю губу.

— Не хочу впутывать ее.

Я говорю ему, что хочу помочь другу, но не признаюсь, что это ради Харлана. Судя по тому, что сказал мой будущий шурин, у них с Клэем не самые лучшие отношения. Решение этой проблемы определенно выходит за рамки моих возможностей. Сейчас я подозреваю, что даже если я спрошу об этом, меня быстро заблокируют.

— Я немного поработал с фондом, так что мог бы ответить на твои вопросы, — говорит Клэй, когда я заканчиваю.

Я удивлена и потому, что не увидела в его профиле ничего об этом, и потому, что он предлагает.

— Ты вышвырнул меня из своей машины прошлой ночью, а теперь предлагаешь помощь.

— Мне нужно было выспаться.

— Разве это не должна быть моя фраза?

Пауза.

— Если ты станешь еще красивее, это будет проблемой.

Мое сердце замирает.

Комплимент от Клэйтона Уэйда? Это как бриллиант, вытащенный из грязи.

Это — и безопасность того, что я нахожусь за много миль от него — придает мне смелости.

— Я подумала, что тебе, возможно, нужно было попасть в другую компанию. Например, Кардашьян, которая написала тебе сообщение.

— А?

Я поднимаю руку.

— Или как там ты называешь своих горячих поклонниц с Кодиака. Кодашьянки?

Он фыркает. Приятно пошутить с ним.

— Вот и все, твой смешок за весь день, — указываю я.

— Точно.

— Разве что, может быть, на фотографии не была изображена ее левая грудь, так что это было «нет»?

На этот раз он громко смеется.

— Это было бы нарушением сделки.

— О нет, это уже два смешка, — предупреждаю я. — Явное нарушение правила «один в день».

— Похоже, ты — мое исключение.

Мне нравится, как это звучит.

Я снова рассматриваю рисунок перед собой, радуясь, что он его не видит.

— Хорошо, потому что я не выстраиваюсь в очередь, как одна из твоих кодашьянок.

— Я тебя об этом и не просил.

— И мне все равно, с кем ты трахался прошлой ночью, — сообщаю я ему, зажимая телефон между плечом и ухом, когда начинаю добавлять татуировки на его плече.

У него бицепсы больше, я уверена в этом.

Я прикусываю губу и соответствующим образом растушевываю контур.

— Тогда мне не нужно говорить тебе, что это была одиночная миссия.

Карандаш отскакивает от моего колена и со звоном падает на пол.

Я разворачиваю и скрещиваю ноги, чувствуя восхитительное натяжение между бедер, когда представляю, как он ложится обратно в постель, снимает свои треники и обхватывает кулаком свой член.

Прошлой ночью он сделал вид, будто сожалеет о поцелуе. А сегодня он запечатлел в моем сознании образ того, как он сам себя ублажает.

Кто-то выкрикивает его имя на заднем плане.

Я бросаю взгляд на часы и понимаю, что мы разговариваем уже пятнадцать минут.

— Ты на тренировке?

— Да. Мне нужно идти, пока тренер не оштрафовал меня.

— Он может это сделать?! Боже. Поторопись и повесь трубку.

— Повешу.

Но я тронута, что он улизнул, чтобы поговорить со мной.

— Подожди! Передай от меня привет Майлзу, — говорю я, нагибаясь, чтобы достать карандаш.

В ответ на это я слышу раздраженное мычание.

— Что за херня у тебя с Майлзом?

Моя ухмылка становится шире.

— Мы предназначены друг другу судьбой.

Когда он отвечает, я чувствую низкий гул, как будто он прижимается губами к моей коже.

— Прошлой ночью ты цеплялась не за Майлза.

У меня за пульсировала сердцевина.

Я все еще ощущаю покалывание, когда он отключается.

Когда я возвращаюсь к своему рисунку, оказывается, я могу дорисовать его по памяти.

11

КЛЭЙ

— Первая предсезонная игра через два дня. Сосредоточьтесь на обороне, ищите своих товарищей по команде, и давайте одержим победу, — кричит тренер после свистка.

Новичок делает броски и попадает. Остальные ребята подбадривают его, а он ухмыляется.

Я подхожу и делаю то же самое.

С тех пор как я вернулся, я удвоил время, проведенное в спортзале, плюс ванны со льдом каждый вечер.

Восстановление — это больно, и я загибаюсь.

Я чувствую предвкушение предсезонной подготовки. Даже если мое будущее висит в воздухе, соревновательный настрой дает о себе знать.

После тренировки тренер собирает нас вокруг себя.

— Мы видим неплохой прогресс в индивидуальной игре, но мы не узнаем, как это будет выглядеть, пока не начнем играть. Надеюсь, вы, джентльмены, практиковались в пении.

— Пение? — Новичок оглядывается по сторонам.

Джейден смеется.

— Это предсезонная традиция.

Раздаются стоны, но все начинают петь неофициальный гимн команды.

Я фыркаю, когда взгляд падает на меня.

— В прошлом году ты избежал этого, будучи новичком. Теперь ты ветеран, — подтрунивает Джей.

— Я не могу прервать твое шедевральное пение, — бросаю я в ответ.

Глаза тренера останавливаются на мне.

— У тебя проблемы, Уэйд?

Сегодня я не хотел ссориться. А может, и хотел. Сегодня я на взводе, и так было всю неделю.

— Пение не поможет нам выигрывать баскетбольные матчи.

— А здесь помогает.

Мы смотрим друг на друга.

Обычно у меня нет проблем с тренером, но сейчас нет времени на глупые традиции, когда я делаю все, что в моих силах, чтобы снова стать парнем, который может выигрывать