Звонить и предупреждать ее о приезде он не стал. Схватил первые попавшиеся билеты туда-обратно, арендовал на пару часов капсульный отель. Мог провести время в зале ожидания, а лучше, в какой-нибудь едальне, где Ковалеву бы налили порцию выпивки, но толпа бесила. Потому что тоже словно говорила ему: нас много, а ты один.

Зализывать раны он забрался в дурацкое строение, больше похоже на маленький космический корабль. В нем и провел время, уставившись в потолок. И все думал, думал, думал… Особенно о том, как сейчас сам себе кажется не уверенным мужиком, а маленьким заблудившимся мальчиком, которого все бросили.

Фигня! Они еще пожалеют, что так с ним обошлись. Он ведь пришел сегодня к жене и детям, чтобы пойти на мировую. Ну, положим, Арина с ним разведется, если не передумает. Но им же нужно как-то растить детей и дальше вместе. И перед Дашей он хотел извиниться. Конечно, не считал себя виноватым — его дочь попросту узнала от него правду, за которую ему не было стыдно. Но он был мудрее и с большим жизненным опытом, так что ему и надо было делать первые шаги. И как его встретили? Чуть не под ручку с мужем Нины, а после и вовсе выставили вон.

Честно говоря, он не поверил в замужество любимой. Потому что Арина прокололась, когда сказала, что они с Игорем нашли общий язык давно. Это было просто не в характере жены, значит, все это была какая-то постановка. Арина как-то прознала про его роман с Ниной, наняла детектива, который наделал ей фотографий и видео. И обстряпала все так, чтобы его наказать. Точно-точно… именно так все и обстояло. По крайней мере, именно в это хотелось верить, а не в то, что Нина отказала ему из-за того, что была несвободна. А Арина уже переключилась на другого, вот и вела себя так спокойно и даже жестоко.

Когда объявили посадку на рейс, Ковалев едва не довел себя этими мыслями до какого-то идиотского депрессивного состояния. Когда хотелось лишь продлить аренду чертовой капсулы и пролежать в ней еще сутки. Но он не позволит с собой так поступить. Прежде всего, самому себе.

Поэтому, оказавшись снаружи, где вокруг все так же была безликая и бездушная толпа, он направился на посадку. Надеясь, что сегодняшняя встреча ему хоть что-либо объяснит.

Если раньше ему казалось, что вся проблема решилась бы, согласись Нина выйти за него замуж, то когда Алексей стоял возле двери в ее квартиру, он осознал простую вещь: самообман, в который бы он погрузился, не исправил бы главного. А именно того, что он не понял важную вещь. С Ариной действительно так поступать было нельзя. Она бы попросту не позволила такого с собой обращения, а главное — обращения с детьми. Но это он решит после, когда разберется с главным.

— Алексей? — удивилась Нина, открыв ему дверь.

Она выглядела осунувшейся и бледной, как будто ночами не спала в тревоге.

— Да, нам нужно поговорить, — без приветствия сообщил Ковалев, заходя к ней домой и отмечая тот факт, что в сравнении с предыдущими его приездами ощущения праздника как не бывало.

Вот это же навалилось за него за последнее время душевных терзаний, способных как по щелчку пальцев перекроить его жизнь кардинальным образом!

— Антон не дома? — спросил он, поняв, что сына Нины не видно, не слышно.

— Он гуляет, — уклончиво ответила она и вдруг, сложив руки на груди, заявила: — Вообще-то, я тебя не ждала. И такие сюрпризы меня совершенно не радуют!

Покачав головой, она всплеснула руками, Ковалеву показалось, что сейчас Нина выдаст какую-нибудь банальность вроде того, что она попросту не успела приготовиться к его приезду.

— Не радуют? Почему? Ты же сама говорила, что теперь, когда я разведусь с Ариной, у нас будет больше времени на встречи.

Она закусила губу и отвела глаза.

— Но я не имела в виду, что они будут настолько частыми. У нас все равно у каждого должна быть своя жизнь, — передернула Нина плечами.

И Ковалев решился. Взял в грудь побольше воздуха и обманчиво-милым голосом спросил:

— И твоя жизнь, отдельная от меня, подразумевает, что я разведусь, а вот ты так и останешься при муже, которого зовут Игорь и который уже повадился ходить к моей жене?

Потемневшие глаза Нины, в которых заплескался страх, навели Алексея на мысли, что с этим муженьком, как он и думал, что-то нечисто. Его снова затопило злостью, и он опять, как и в предыдущий раз, не мог понять, на кого же она направлена в первую очередь.

— Нина, не молчи! — рявкнул он.

Она вздрогнула и на глазах любимой выступили слезы. Проявлять и дальше агрессию в сторону этого белокурого ангела было решительно невозможно.

— Прости, — буркнул он. — Я не хотел, чтобы дошло до всего этого, но, как понимаешь, оставаться все и дальше так не может.

Пройдя вглубь квартиры, он убедился в том, что Нина последовала за ним. Взгляд цепко оглядел обстановку. Из мужских вещей здесь были только те, что принадлежали ему, и то в очень маленьком количестве. Значит, этот хрен с горы здесь не жил. Или если и появлялся, то крайне редко.

— Ну! — подогнал он Нину, которая выглядела сейчас очень притихшей.

— Я действительно замужем, Алексей… — проговорила она.

Тонкий голосок показался дуновением легкого ветра. Правда была озвучена, назад дороги не имелось. С другой стороны, теперь все ведь проще. Если Нина не хотела замуж за Ковалева, то причина оказалась сейчас на поверхности. Так что они просто избавятся от препоны в виде ее супружества, после чего смогут пожениться. Или она любила этого Морозова?

— Мы с Игорем не живем вместе уже давно. Поэтому я и позволила себе быть с тобой счастливой. Но он страшный человек, Леша!

Подойдя к кушетке, она рухнула на нее, словно подкошенная, закрыла лицо руками и тело ее содрогнулось.

— Он не отец Антона, но постоянно угрожал мне, что с ним что-то может случиться, если я перестану быть его женой…

Она убрала ладони и посмотрела на него наивным, нежным, чистым взглядом.

— Знаешь, наверно, легко говорить, что Антошка, может, например, провалиться в канализационный люк, когда будет гулять. Или его может сбить машина… Легко делать это, когда речь не идет о твоем ребенке!

Вскричав