Стоило мне только оказаться в прихожей, где я принялась снимать обувь, как рядом очутился Игорь Морозов.

— Арина, я забыл у вас шарф, — сказал он, появившись в поле моего зрения.

И я не нашла ничего лучше, чем сказать Ковалеву:

— Милый, познакомься. Это муж твоей неземной Нины.

Надо было видеть лицо Алексея в этот момент. Клянусь, если бы на него сейчас надвигалась лавина, он бы и тогда не мог бы выглядеть более ошеломленным и ужаснувшимся.

— Его зовут Игорь. Морозов. Он муж Нины, к которой ты летаешь по выходным… ну или в командировку, в общем, куда-то там, — неопределенно помахала я в воздухе рукой.

— В каком смысле — муж? — задал вопрос Ковалев.

— В прямом, — отрезала я. — Так называют человека, которому в загсе обещал быть рядом и в горе и в радости. И почему ты так удивлен? Думаешь, что только вы с Ниной можете общаться? Мы вот с ее мужем тоже нашли общий язык. Правда, Игорь?

Улыбнувшись Морозову так открыто, насколько это было возможным от того, что мое лицо буквально сковало холодом, я стала ждать от него ответа. И он не подвел.

— Конечно, Арина, — ответил Игорь, подавшись ко мне и взяв меня под руку. — Общий язык найден давно…

Как и в какой момент мужчины стали драться, я поняла не сразу. Алексей вдруг бросился на Морозова с каким-то диким ревом, как будто был медведем, который должен был уничтожить соперника. Я же юркнула к детям в комнату, чтобы быть рядом с теми, кто непременно пострадает. Потому что они уже слышали, что творится, и изолировать их от всего, что творилось, я попросту не могла.

— Мам, что происходит? — с этим вопросом ко мне бросилась Дашка, когда я оказалась в детской.

Обменявшись взглядами с моей матерью, я мысленно показала ей: сейчас ружье с антресолей добывать точно не нужно, чем она грозилась регулярно. Просто стоит переждать, пока мужчины сами разберутся.

— Происходит то, что ни вас, ни меня не касается, — ответила дочери, схватив ее в охапку и прижав к себе. — Я не знаю, как тебя оградить от этого, милая, но очень стараюсь это сделать.

Я смотрела на дочь, пытаясь передать ей то, что ощущала сама — я рядом, мы со всем справимся. Но Даша вдруг поразила меня в самое сердце:

— Мама, да это я хочу тебя оградить! Тебе нужна моя помощь, а не наоборот! — заявила она, и пока я пыталась осознать сказанное, в дело вступила уже моя родительница.

— А вообще-то, именно я должна вступиться!

Отодвинув нас с дочкой с прохода, она вышла из комнаты, после чего по ту сторону двери раздалась отборная ругань. Я так и видела, как мама растаскивает по сторонам двух мужчин, словно провинившихся котят.

Впрочем, когда последовала за ней, поняла, что это не так.

— Алексей, ты вообще стыд потерял? — вещала мама, уперев руки в боки.

Я оглядела «поле боя» и поняла, что Морозов и Ковалев, конечно, знатно друг друга помутузили, но до смертоубийства не дошло.

— Сначала пошел налево с какой-то дрянью, потом попытался обвинить во всем мою дочь, когда она справедливо от этого сбежала…

— Справедливо сбежала? — тут же возмутился муж. — Она бросила детей…

— Она оставила их со своим отцом… Точно таким же родителем! — выставив указательный палец в сторону зятя, констатировала мама. — Так что перестань себя оправдывать. Как известно: «Черного кобеля не отмоешь добела».

Припечатав этим Ковалева, она попыталась схватить его за шкирку и вытащить из квартиры. Муж стал упираться, но в бой с тещей не вступил.

— Арина, ты действительно выставишь прочь меня, а не этого человека? — воззвал ко мне Алексей.

— Я же очень четко тебе все сказала, Ковалев. Со мной так нельзя. Я не потерплю к себе такого отношения. И не понимаю, почему ты еще этого не осознал!

Воздев руки к небесам, я едва не застонала. Неужели господь лишил меня способности изъясняться внятно? Иначе как объяснить тот факт, что Алексей все еще считал, что со мной можно обращаться так? Приходить, когда вздумается, драться с другим мужиком в нашей квартире? Втравливать в происходящее наших детей?

— Со мной так нельзя! Нельзя! Нельзя! Нельзя! И с Дашкой нельзя, и с Люси, и с мамой! Я запрещаю тебе это делать! Запрещаю, слышишь? Убирайся вон и вопросы со своей неземной женщиной решай сам! Но только не здесь! А без меня и моих родных!

Все же выпихнув Ковалева из квартиры, я встала напротив, загораживая собой пространство дома. Не желала, чтобы этот человек имел даже крохотную возможность вернуться и влиять на нашу жизнь. Которая уже пойдет без него. Потому, с чистой совестью захлопнув дверь, я, тем самым, закрыла все шансы для Алексея вновь быть с нами.

— Вы шарфик забыли? — спросила я у Морозова, повернувшись к нему.

На его скуле начал расцветать синяк, который явственно говорил о том, что в долгу Игорь во время драки не остался.

— Да, забыл, — кивнул муж Нины. — И знайте, что если будет нужно, я встану за вас горой. Потому что вы богическая женщина, Арина.

Он выдал данное суждение с абсолютной искренностью. Впрочем, я не хотела сейчас даже думать о том, что говорил или как действовал Морозов. Мне просто нужно было отдохнуть.

— Я сама справлюсь. Но за ваши слова спасибо, — ответила ему и прибавила: — Давайте просто выпьем чаю. Надеюсь, пятнадцати минут хватит на то, чтобы Ковалев понял: здесь ему ничего не светит и стоит срочно бежать и разбираться со своей Ниной.

* * *

Такой злости Алексей не испытывал никогда в жизни. И если до того момента, когда его, как видите ли, познакомили с мужем Нины, он думал, что агрресировать больше, чем в сторону сбежавшей жены, не сможет, то сейчас обстоятельства показали — сможет.

Он хотел убивать, причем сам понять не мог, кого именно. Арину, что стала вести себя с ним так, будто всем своим существом показывала: он еще и наполовину не узнал ту женщину, с которой прожил больше десятка лет? Этого странного типа, который представился мужем той, которой он готов был бросить под ноги весь мир? Или тещу, вылезшую, словно чертик из табакерки?

А может, всех сразу? Ведь они всей толпой в одночасье показали ему, что он для них пустое место! Включая маму, которая занималась исключительно собой. Но это, положим, было привычным и даже уже не огорчало. А остальные? Как