– Салфетки, кокосовый ликёр и коричневый сахар.

Он издевается? Похоже, что так.

Принесла всё в кабинет, там мужчины беседовали ровными голосами. За мной следил глазами мой деспот, пока я выходила. Я точно это знаю, у меня спина горела от его взгляда.

Время шло, а я пока что теряла ещё один день оплаты долбанного кредита. Может быть приехав домой, поискать подработку? Слышала, некоторые девчонки развозили заказы по домам. Правда, я на велике ездить не умею, а машины нет. Села, схватила голову руками и ждала окончания заседания в кабинете напротив. Кстати, Данилов мне обещал билет на поезд. Не долго думая, взяла лист А-4. Размашисто написала:

“Мой поезд уходит в 20-50. Поторопитесь для меня с билетом.” Положила лист в папку. Вошла в кабинет, положила перед ним на стол. Громко сказала:

– Срочное!

Глава 10

Глава 10.

Света

Дверь кабинета открылась, оттуда вышли мужчины. Дождавшись, когда за ними закроется дверь, влетела к Данилову. Представьте себе, этот громила уже натягивал пальто.

– Я не выпущу вас, бессовестный вы человек, если сию минуту не подпишите мне разрешение на публикацию материала о вас. Чего написать сама придумаю.

– Завтра поговорим. Иди в гостиницу. Там для тебя всё бесплатно.

– С кем вы собрались говорить? Завтра я буду дома, у меня поезд скоро.

У меня бухало за ушами от того, что планы мои неслись под откос. Мужчина не обращал на меня внимания. Мне хотелось помахать ему перед лицом, выкрикнуть: “Эй, нахал несусветный, я всё ещё тут”. Однако, экземпляр чёрствости не замечал меня.

– Так, водителя я отпустил, сам выпил, значит вызываю такси, за руль сам не сяду, – кажется, Данилов говорил сам с собой.

– Я сяду за руль вашей тарантайки. Без интервью я не уеду, а денег у меня нет. Так что вы мне ужин должны, билет на поезд и такси до вокзала. За ужин могу деньгами взять – сказала, тут же поправилась:– Это была шутка. Я вас отвезу домой, возьму интервью в машине и сдам вас вашей жене. И мы расстанемся.

– Я не женат.

– Почему я не удивляюсь?

Он удивлённо завис на мне взглядом. Как будто бы что то раздражающее всё время крутилось с ним рядом, а он не обращал внимание. А тут вдруг обратил. Наши взгляды встретились, мы уставились друг на друга, я со всех сил пыталась не моргать. Смотрела в тёмно-синие омуты его глаз и читала в них равнодушие вперемешку с раздражением.

Всё равно не сдамся!

Бессовестный человек обошёл вокруг меня и отправился к лифту по коридору.

Я семенила за ним не отставая.

– Слушай, ты чего ко мне прилипла, журналистка? У тебя дети дома плачут и муж голодный сидит. А ты тут чёрт знает чем занимаешься.

– Если вы и есть “чёрт знает что”, то именно вами я и занимаюсь, это верно. Детей нет. Зато есть вы. Муж меня поменял на длинноногую губастую щуку с чёрным каре.

– Почему я не удивляюсь? – вернул мне мою фразу злопамятный Данилов.

Мы подошли к его машине, я немного испугалась. Машину я водила и неплохо. Но в таком танке ещё за руль не садилась. Джип Роллс Ройс чёрным сараем стоял в центре парковки. Обалдеть, тут под капотом резвых коней больше, чем во всех степях Монголии.

Я это поведу?

Устроилась на водительском месте, отрегулировала сидение, потрогала руль, приловчилась.

– Чего ты возишься, нахалка, за рулём моей машины? Ты точно умеешь водить?

– Не плачьте, дяденька. Сейчас поедем.

Я завела в навигаторе куда ехать, плавно тронулась. Ехала в правой полосе, как бы прощупывая дорогу. Гражданин на соседнем сидении молча сопел, напряжённо вглядываясь в дорогу. Чувствовала, он мне не доверяет и, возможно, у него поджилки трясутся. Так ему и надо.

Когда приехали по адресу, я тоже нервно выдохнула. Вышла из машины, у меня ладошки вспотели и ноги были как деревянные. Ещё бы, многомиллионный внедорожник не входил в число моих любимых машин.

Дом моего несговорчивого олигарха внешне мне не понравился. Стекло, бетон в три этажа. Вылизанный стриженный газон, кованый забор, клумбы возле ступеней. Всё.

Чисто, строго и уныло.

В доме было тоже самое. Мрамор на полу, мебель отражается как в зеркале, свет сияет на всех поверхностях. Чистота как в хирургической. Тишина и пустота.

Я озиралась до сих пор не решив, зачем я сюда приехала. Вроде, пока ехала, думала, что прям на пороге его дома подпишу бумагу с разрешением на статью, а саму статью придумаю в поезде. А теперь растерялась. Я в чужом доме, рядом с одиноким мужчиной. Хозяин дома мне не рад. Мне по большому счёту надоело виться вокруг него назойливой мухой.

Смотрела ему в спину, наблюдала, как он не спеша вешал пальто на вешалку, как плавно двигался на нём шёлк рубашки, вырисовывая рельефы тела. Было в нём что то звериное: мягкое и одновременно мощное.

– Осмотрелась? Иди на кухню, там всё должно быть готово, собери ужин. Давно пора перекусить.

– Нет.

– Не понял, – он удивлённо воздел брови уставившись на меня глазами цвета июньской ночи.

– Вы достали меня своим упрямством, – я что то хотела ещё сказать и вдруг почувствовала, что у меня закончилось терпение. Я повернулась, взялась за ручку входной двери:

– Пойду я. Прощайте.

– Стой, – он положил мне здоровенную лапищу на плечо, – ты чего? Приезжала тогда зачем?

– За надеждой на вашу совесть. – я почувстволвала адскую, просто смертельную усталость,: – И вообще, мне на вокзал пора.

– Зачем тебе вокзал? Любишь дышать паровозной копотью?

Выдернулась плечом, хотела открыть дверь, он не пустил. Я до сих пор была в своём жиденьком пуховике, в обуви, с рюкзаком на плече. Патовая ситуация. Развернул меня к себе лицом, уставился на меня долгим взглядом, и… Что он делает? Мне показалось, он потянулся ко мне губами:

– Даже не думайте! – я прошептала так грозно, как могла, пытаясь закрыть ему губы рукой. Он смахнул мою руку, смял меня, коснулся губами. Нежно, как будто просто опалил горячим дыханием. Пропали звуки, только жар большого, сильного мужчины, придавившего к себе.