Эмилия кивает и берет меня за руку. Она быстро сжимает ее. — Позвони мне, как только сможешь, и дай знать, что происходит. Если с тобой что-нибудь случится, позвони мне, и я заставлю Давиде приехать за тобой.

Я смеюсь и сжимаю ее руку в ответ. — Все будет хорошо. Тебе не нужно беспокоиться обо мне. Я знаю, как позаботиться о себе.

— Мне все равно. — Она бросает на меня строгий взгляд. — Пообещай мне, что позвонишь, если тебе понадобится помощь. Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя пойманной в ловушку, во что бы ты ни вляпалась.

Убирая пудреницу, я снова сжимаю ее руку. — Я позвоню тебе, если понадобится. Я обещаю. Я не сделаю ничего глупого, и я знаю, что ты придешь за мной, если я когда-нибудь окажусь в беде. Но это займет всего два месяца. Я уверена, что все будет хорошо. — Мне нужно в это верить.

— Перестань отмахиваться от опасности, Билли. Ты можешь умереть. Тебе нужно быть осторожной с тем, что ты делаешь. Я не хочу хоронить свою лучшую подругу.

— Ты не собираешься хоронить меня. Я буду звонить тебе так часто, как смогу. — Я надеюсь, что у меня получится сделать хотя бы это.

— Хорошо. — Глаза Эмилии наполняются слезами, и она отпускает мою руку, чтобы смахнуть слезы. — Я люблю тебя, Билли.

— Я тоже тебя люблю. — Я улыбаюсь ей, прежде чем открыть дверь и выйти на тротуар. — Спасибо тебе за это. Ты не представляешь, что это значит для меня. Мне так повезло, что у меня есть такая подруга, как ты.

Эмилия машет рукой, уже сдерживая слезы. Я проглатываю комок, который поднимается в моем собственном горле, прежде чем закрыть дверь.

Поворачиваясь лицом к клубу, я высоко держу голову. Я иду в логово льва, и мне нужно быть готовой. Я не только понятия не имею, что меня ждет, кроме двухмесячной продажи, но и есть шанс, что некоторые люди могут узнать меня. Если это произошло, весь этот аукцион был бы проведен ради меня. Эти люди должны думать, что я Эмилия.

Если они не поверят в это, я покойница.

Я шагаю к двери, мои каблуки стучат по цементу. Раздается несколько приглушенных протестов, когда я прохожу мимо нескольких человек, ожидающих очереди, и направляюсь прямо к вышибале. Мужчина скрещивает руки на груди, его бицепсы выпирают, когда он смотрит на меня сверху вниз.

— В конец очереди, — говорит он хриплым голосом.

— У меня приглашение, — говорю я, залезая в сумочку и вытаскивая маленький черный конверт.

Вышибала берет его и изучает приглашение, прежде чем кивнуть мужчине, стоящему сразу за дверью. Мужчина кивает мне и, развернувшись, исчезает за первой дверью, ведущей в клуб.

Я улыбаюсь вышибале, прежде чем последовать за другим мужчиной в клуб. Есть одна дверь, которая ведет в главный клуб, где гремит музыка и мигают стробоскопы. Мужчина ведет меня в небольшой коридор справа.

Мы спускаемся по темной лестнице, освещенной только теплыми красными лампочками, которые горят вдоль крыши. Мужчина останавливается у подножия лестницы, достает ключ и вставляет его в замок, который я не вижу на черной стене. Открывается еще одна дверь, и доносится более тихая музыка.

— Сюда, — говорит мужчина, оглядываясь на меня.

Я киваю и следую за ним, дверь за мной закрывается с громким стуком.

Пока мы прогуливаемся по этой новой части клуба, я пытаюсь оценить все, что меня окружает. Черные замшевые кабинки окружают периметр клуба, посередине расставлены глянцевые черные столы. Мужчины и женщины в дорогих костюмах и платьях разговаривают друг с другом.

Маски из кружева и кожи скрывают их личность, когда они перемещаются по комнате и смешиваются с толпой. Я бросаю взгляд на нескольких людей, пытаясь понять, почему они кажутся такими знакомыми.

— Мистер Марино, она здесь из-за аукциона, — говорит мужчина, когда мы переходим в другой конец зала.

У меня перехватывает дыхание, когда я смотрю на Паоло Марино. Хотя я знала, что аукционом руководит он, я не думала, что увижу его здесь. Я надеялась, что его не будет рядом со мной, если честно.

Он единственный человек, который может раскрыть мое прикрытие. Он знает меня всю мою жизнь, и когда-то давно он был близким другом моего отца и Алессио.

Я вздергиваю подбородок, пытаясь выглядеть более уверенной, чем на самом деле. — Привет.

— А ты кто такая? — Спрашивает Паоло, ухмыляясь и скрещивая руки на груди. — Я не могу сказать, что помню, как посылал тебе приглашение.

— Эмилия Бугиа. — Я надеваю свою лучшую знойную улыбку и протягиваю руку. — Приятно познакомиться с вами. Большое спасибо, что пригласили меня на это мероприятие. Это очень много значит для меня.

Мне требуются все силы, чтобы прикусить язык и сохранить улыбку на лице, когда я смотрю в лицо человеку, который, как я подозреваю, стоит за избиением моего отца. Мне нужно попасть на этот аукцион, и Паоло — это то, что стоит между мной и моим шансом на свободу.

— Рад познакомиться с тобой, Эмилия, — говорит он, растягивая имя. — Надеюсь, ты знаешь правила моего аукциона?

— Я слышал о них, но мне не помешало бы освежить информацию.

— Отлично, — говорит он, протягивая мне руку. — Давай пройдем в комнату, чтобы подготовиться, и мы сможем обсудить правила, пока будем там.

Я беру его под руку, чувствуя, что меня сейчас вырвет. Он ведет меня через другую дверь в комнату с дюжиной других женщин, одетых только в нижнее белье и туфли на каблуках.

— Тебе нужно переодеться. У нас есть гардероб вон там, если ты не захватила что-нибудь свое. — Паоло кивает на вешалку с одеждой в углу. Дом получает пятнадцати процентную выручку со всех денег, которые ты принесешь сегодня вечером. Остальные деньги ты будешь получать еженедельными платежами до окончания срока действия вашего контракта.

— И контракт рассчитан только на два месяца, верно? — Спрашиваю я, отпуская его руку и роясь в сумочке в поисках нижнего белья, которое купила только на сегодняшний вечер.

— Всего на два месяца, хотя, если вы хотите договориться о чем-то еще, это касается только вас и того, кто купит вас сегодня вечером. — Паоло прислоняется к одному из диванов в примерочной, его взгляд блуждает по моему телу.

Взгляд, которым он одаривает меня, почти хищный.

О боже, я надеюсь, что он не сделает на меня ставку, потому что, если он тот, кто купит меня, я не уверена, что