это ее злило, и с каждым разом все сильнее, – он твердо решил выяснить, что же случилось с женщиной, которую он до сих пор вспоминал с нежностью, как любовь всей своей жизни, даже несмотря на то, что в свое время он не решился сбежать с ней и прожить вместе долго и счастливо. Что поделать, в Ирландии восьмидесятых годов царили очень строгие правила касательно брака и семьи, и нарушение этих правил было чревато не только моральными, но и финансовыми трудностями. О разводе в то время не могло быть и речи, а тем редким людям, которым все же удавалось развестись, это, как правило, не приносило никакого счастья (и это еще не считая тех случаев, когда на кону стояли миллионы).

Короче говоря, Роберт просто-напросто струсил. Он подвел Эвелин. И сейчас, хотя с тех пор минуло уже сорок лет, он был полон решимости доказать ей свою вечную преданность, чего бы ему это ни стоило. По меньшей мере возраст позволил ему взглянуть на вещи несколько шире.

Несмотря на прошедшие годы, Эвелин показалась ему еще прекраснее, чем когда-либо. Она просто светилась красотой. Она блистала. Когда он обнял ее, она вздрогнула – она была потрясена, но, несомненно, и рада их неожиданной встрече спустя столько лет. Потом она вырвалась, такая же бледная, растерянная и задыхающаяся, как и он. Все это, а заодно и мысли о безвозвратно потерянных годах придали Роберту храбрости, которую он, казалось, давно утратил.

Он повернулся и оглядел всех собравшихся. Молодая темноволосая красавица – вылитая Эвелин, какой он ее помнил. Должно быть, какая-то родственница. Другая женщина, незнакомая ему, уже в возрасте и очень серьезная на вид. И наконец, красивый молодой человек, сидящий подле Эвелин, такой же изящный, как она, только со светлыми волосами. Нет сомнений, это их сын…

Их сокровенная тайна, которую Эвелин хранила в своем сердце, хранила такой дорогой ценой все эти долгие, полные одиночества годы.

– Сынок… – Роберт, уже рыдая в голос, потянулся обнять перепуганного Тристана. – Я знаю, что подвел тебя… но теперь все позади. Я постараюсь искупить свою вину… Я сделаю все, что нужно. Ты моя плоть и кровь… А все остальное не важно… Только то, что я никогда не переставал любить твою маму. – Тяжело дыша, Роберт опустился в свободное кресло. – Эвелин, я думаю, пора все объяснить нашим родственникам. Сынок…

– Меня зовут Тристан, – отрезал тот. – И я понятия не имею, кто вы, черт возьми, такой! Мама! – Он повернулся к Эвелин.

Но Роберта уже было не остановить. Он весь дрожал от восторга.

– Я Роберт Рэдклифф, Тристан. И я понимаю, что это может стать для тебя шоком… Но я твой отец… А ты мой сын. Скажи ему, Эвелин…

Повисло гнетущее молчание. Наконец Эвелин, которая все это время слушала Роберта с заметно нарастающим раздражением, пристально посмотрела на него и холодно процедила:

– Я не буду этого делать. Я не спрашиваю, как ты меня нашел и что ты здесь делаешь… или, что еще более важно, кто тебя сюда впустил без моего ведома. – Она метнула свирепый взгляд на Мору, которая стояла у двери, ловя каждое слово. – Я только хочу, чтобы ты немедленно покинул мои апартаменты. Я не видела тебя больше сорока лет. Должно быть, за это время ты успел тронуться головой. А возможно, ты просто находишься во власти какого-то глупого заблуждения… – Ее лицо даже побелело от гнева. – Прости, Тристан. Не обращай внимания на этот горячечный бред. Видишь ли, много лет назад, когда я еще была замужем за твоим отцом, Ленни, Роберт совершенно по-идиотски на меня запал. Но я не ответила тогда на его чувства. И, разумеется, я глубоко возмущена его сегодняшним вторжением в мой дом и мою семью. Тристан, тебе достаточно взглянуть на это фото, чтобы понять, кто твой настоящий отец. – И она указала на фотографию Ленни, висевшую на стене в рамке.

Роберт слушал ее речь с открытым ртом, явно не веря своим ушам.

– Итак, Роберт, – продолжила Эвелин, – я вынуждена настаивать, чтобы ты немедленно покинул мой дом…

– Лгунья!

Все разом повернулись к Море. Она стояла, прислонившись к стене и скрестив на груди руки.

– Вы были лгуньей – и остались ею. Возможно, Тристан и вправду ваш сын, Роберт, а возможно, и нет. Об этом я ничего не знаю. – Она обвела взглядом всех собравшихся. – Зато я знаю, что у Роберта и Эвелин действительно был тайный роман, хотя они оба на тот момент состояли в браке. Я точно это знаю, ведь много лет назад я работала в вашем доме и видела все своими глазами. Помните? – Теперь Мора повернулась к Роберту, который молча открывал и закрывал рот, как рыба. – Эвелин всегда была лгуньей. Она украла вашего настоящего сына, маленького Джоуи… Помните, когда я оставила его возле магазина и он пропал? Так вот, это ее рук дело. Она забрала его. С единственной целью – подставить меня, его няню. И ваш план почти сработал, верно я говорю, Эвелин?

– Вы… – с неверием в голосе произнес Роберт. – Вы та самая няня? – Он замотал головой, словно пытаясь утрясти все мысли.

– Да, это я. Мора Финли. Давненько мы с вами не виделись, не правда ли, мистер Рэдклифф? И Эвелин?

Но ей никто не ответил, даже Эвелин. Внизу послышался шум, хлопанье дверей, кто-то быстро взбежал наверх по лестнице, а затем за дверью квартиры, которую Мора оставила открытой, кто-то ужасно закричал и стал звать на помощь… потому что маленький Фредди бесследно исчез.

Глава 55

– Что ж, – сказала Эвелин, когда все ушли на поиски Фредди и они с Робертом остались в комнате вдвоем, – ты прекрасно выступил, ничего не скажешь. – Она принялась нервно теребить пальцами тройную нитку жемчуга на своей шее.

– Эта женщина… Мора… – Роберт сидел напротив нее с таким видом, как будто ему дали пощечину, и все еще пытался осмыслить происходящее. – Ты знала… знала, кто она такая?

– Конечно нет, – огрызнулась Эвелин. – Откуда? Тогда мне не было до нее дела… и тем более до ее имени. Я бы ее вообще не заметила, если бы ты тогда не сказал, что она угрожала выдать нас Саре.

– Так это… это правда? Это ты тогда забрала Джоуи?

Эвелин презрительно фыркнула:

– Конечно я. Я оказала тебе услугу. Эта девица оставила его одного возле магазина. С ним что угодно могло случиться.

– Она оставила его всего на минутку. В те времена люди часто так делали.

– Но