– Я не сплю?! Это все происходит на самом деле?! – воскликнула Ленор. – Как тебе это удалось?

– Я влиятельный человек в музыкальных кругах, – запрыгал вокруг Джеймс.

Мама с папой безмолвно уставились друг на друга. Все, кто находился в часовне, уже высыпали на улицу. Сэм со священником Дэном начали пританцовывать в стиле кантри. К ним вскоре присоединились прохожие. Камилла с Донной, стоя у входа в часовню, покачивали головами в такт музыке и улыбались небу.

Машина Дакса стояла на парковке. Он сам находился в часовне и мог услышать музыку. Я чуть не сшибла кого-то, кинувшись к распахнувшейся двери его часовни. Но, увы, это был Виктор. Он потряс в воздухе кулаком и грязно выругался. Как в старое доброе время.

Я скисла из-за отсутствия Дакса. Это был знаменательный день, и он понимал это. Но… как я могла скиснуть в присутствии псевдо-Боно?

Я схватила Джеймса за гипс и прокричала:

– В честь чего ты это устроил?

– Ты что, совсем тупая? Это подарок ко дню рождения дедушки.

Не думаю, что я кого-нибудь любила в тот момент больше, чем брата. Лучшей прощальной церемонии с дедушкой и с часовней трудно было придумать. Я обняла Джеймса, но он меня оттолкнул:

– Это не рок-н-ролл.

– Эта песня посвящается Джиму Нолану, человеку-легенде, – псевдо-Боно вскинул кулак к небу.

Мы последовали его примеру. На парковку заехала полицейская машина, и из нее вышел патрульный:

– Эй, ребята, вы решили воссоздать то старое видео с U2?

– Так точно, офицер, – подтвердил папа.

Патрульный пробормотал что-то в рацию.

– Ладно. Сбацайте еще одну песню, а потом я буду вынужден свернуть все это. У вас нет разрешения на этот концерт.

Боно затянул «С тобой или без тебя» – песню, которую дедушка Джим обычно пел новым парам. Отец взял маму за руку и повел ее на парковку танцевать. А мне ужасно хотелось, чтобы из своей часовни вышел Дакс.

Но он не выходил. И я заставила танцевать со мной своего младшего брата. Я не представляла, как будут складываться наши отношения с Даксом после закрытия «Розы Шарона», но у меня все еще есть семья, пусть и такая странная.

Глава 24

В тот день мы поженили девять пар. Мы не стали тратить деньги на рекламу бесплатных услуг. Просто предлагали их всем, кто к нам пришел. Последним «молодоженам» было по восемьдесят. И я была рада, что мы соединили в брачном союзе ровесников нашей часовни.

На следующий день пришли мои друзья – помочь вынести вещи. У мамы было интервью с флористом. У отца концерт. Или свидание. Да, собственно, какая разница? Приход в тот день в часовню был сродни приходу в морг на опознание тела. Какой смысл всех травмировать?

Мы сложили все бумаги, все папки, фотографическое оборудование отца, подсвечники. Скамейки пришлось оставить, как и витражное окно, и «золотые» писсуары. Возможно, вам это покажется глупым, раз все должно было взлететь на воздух, но надобности в них у нас больше не было. А то, что мы собрали, отправлялось на склад – пока мы не решили, что делать дальше.

– Где ты собираешься работать теперь? – поинтересовался Портер, пока мы убирали в коробку дедушкину коллекцию ирландских пейзажей.

– Я пока не буду работать… Хочу отдохнуть.

– Ты хоть знаешь, как это делается?

– Нет.

Майк завопил, удирая от Сэма, погнавшегося за ним с увядшим букетом.

– Уверена, что вы научите меня отдыхать, ребята, – сказала я.

В часовню вошла Камилла и, проигнорировав Майка и своего бывшего, направилась ко мне:

– Я получила твое сообщение. Чем помочь?

Сэм уронил букет:

– Какое сообщение?

Сэм с Камиллой попросили меня перекроить рабочий график так, чтобы их смены не совпадали, и я пошла им навстречу. Но накануне на прощальной церемонии присутствовали все. И ребята продемонстрировали такое искусство в игнорировании друг друга, что я подумала: посредничество не помешает. Мне хотелось сохранить дружеские отношения с ними обоими, даже если бы они никогда не сошлись заново.

– Холли попросила о помощи. Это место много значит и для меня. И потом мы все здесь взрослые люди.

– Я не взрослый. – Сэм протиснулся мимо меня. – Я собираю свои вещи и отчаливаю.

– Сэм! Перестань.

– Гм… Холли! – окликнул меня Грант, смотревший на улицу сквозь жалюзи. – Думаю, ты захочешь на это взглянуть.

– Что там еще?

– Не что, а кто… Дакс. С такой цыпочкой!

Мы все вшестером кинулись к большому окну в приемной. Дакс в футболке университета Алабамы и баскетбольных шортах стоял, прислонившись к водительской дверце своей машины. А у девушки, с которой он болтал, была самая круглая попа из всех, что я видела.

– Я бы с такой замутил, – сказал Майк.

Я ткнула его локтем с такой силой, что могла сломать ему ребро.

Дакс засмеялся над тем, что сказала девчонка, и слегка повел плечами. Я прекрасно знала этот жест. Так Дакс давал понять: да, я знаю, что красив. Но я же не могу выйти на площадь и заявить об этом во всеуслышание.

– А вы, ребята, что, расстались? – спросил Портер.

– Нет, мы типа поссорились, – промычал Сэм.

Дакс обнял незнакомку.

– Может, это его кузина? – с надеждой в голосе предположила Камилла.

– Я знаю, что этот парень из Алабамы, – сказал Грант. – Но лично я так кузину не обнимаю.

У меня внутри все оборвалось. Кто эта особа? Когда Дакс успел с ней познакомиться? Или он давно ее знает? Почему она здесь? Мог ли Дакс видеть нас в щелки жалюзи? Как мне себя вести?

– Почему ты не выйдешь и не сделаешь что-нибудь? – спросил Сэм.

– Кто? Я? – уточнил Майк.

– Да, Майк. Конечно, ты. – Сэм отвесил ему легкий подзатыльник. – Давай, Холлз! Неужели ты его отпустишь? Вот с этой?

Между Даксом и девушкой теперь было пространство. «Ну повернись к нам! Повернись!» – попыталась я внушить ей силой мысли. Мне очень хотелось разглядеть ее лицо, а не только крутую попу.

– Ну ты же отпустил Камиллу…

Грант хлопнул себя по бедру:

– Это намного лучше, чем рядиться танцовщицами кабаре.

– Я не отпускал Камиллу, – заявил Сэм. – И мы совершенно другие, не такие, как вы с Даксом.

– Дакс сказал, что любит