Я услышала щелканье клавиш, свернула и оказалась в просторной комнате с пятью рабочими столами. И только на двух из них стояли мониторы, остальные были сдвинуты к стене. И только за двумя сидели. Станислав и Рива, которые вскочили при моем появлении.

– Простите, капитан, но вы ничего не говорили о том, надо ли вас забирать с утра, а звонить я постеснялся, – торопливо произнёс Станислав.

– Всё хорошо. – Я пристроила шлем с феями на ближайший пустой стол. – Как видишь, я прекрасно добралась. – Я огляделась и кивнула на дверь кабинета с табличкой «начальник городского отделения полиции г. Иже Куропаткин В.С.»– А ваше начальство?

– В отпуске, – ответила Рива немного неуверенно. – Поэтому вас и вызвали.

– Куда уехал?

– Ну… – протянул Станислав.

– А вы хотите занять кабинет? – испуганно спросила девушка.

– Чур меня чур, залезать в чужие кабинеты, – открестилась я. – Мне вполне хватит обычного стола. – Я похлопала по столешнице рядом со шлемом. – И стула. Просто предпочитаю быть в курсе планов начальства, на случай его внезапного возвращения.

– Ну, – снова протянул Станислав, и она с Ривой переглянулись.

– Он не вернётся, – сказал стажер. – Не сейчас.

– Он в рыбацком домике в нижней части города, – добавил лейтенант.

– Рыбачит? – уточнила я.

– Пьет, – ответил Станислав. – Горькую. Обычно это продолжается недели две, не больше.

– И часто у него такие отпуска?

– Четыре раза в год. На день рождения жены, на день её смерти, в годовщину их свадьбы и почему-то на Новый год, – со смущением призналась Рива. – Он приехал к нам лет семь назад. Сначала говорили, что назначение временное, но…

– На большой земле к его «отпускам» относились не так терпимо, как здесь, – закончила я за неё. – И временное назначение превратилась в постоянное.

– К нам сюда не рвутся, наоборот молодёжь все чаще уезжает, – сказал Станислав таким тоном, словно сам не был этой самой молодёжью. – Как видите, нас тут всего двое.

– Вижу, – согласилась я. – Так начальство его планы мы обсудили, они меня вполне устраивают. Разберёмся с убийством Болотова, я уеду, и всё вернётся на круги своя.

– Кстати, об убийстве, – Станислав сел обратно за стол, – пока нет заключения патологоанатома и постановления возбуждении уголовного дела, я не могу запросить медицинские документы Софии Болотовой.

– Значит, подождём официального приказа, – согласилась я, подошла к столу Ривы и взяла одну из фотографий с места преступления. Лежащий на крыше Сергей Болотов с перьями волосах и на одежде.

– Итак, на крыше своей фабрики найден ее владелец. – Я оглянулась, взяла со стола лейтенанта скотч и маркер. А потом за неимением лучшего, прикрепила фото прямо к зелёной стене и написала имя жертвы.

– Вау, мы будем оформлять доску? То есть стену? Как в самых крутых детективах? – обрадовался Станислав.

– Знаешь, моя учительница математики всегда говорила: смотри на пример, пока он не решится. Этот способ меня ещё никогда не подводил. А этой учительницей математики была София Ивановна Болотова. – Я посмотрела на Риву, и та, поняв все без слов, включила принтер. Через минуту я держала в руках фотографию своей старой учительницы. Одно движение, и она заняла место рядом с фотографией мужа. – Она вела математику и химию года два, а потом у нас появился новый учитель. Нам не сказали почему она ушла, да мы не интересовались. Я помню, что она была очень грустной.

– Математику и химию? – удивился лейтенант.

– Людей не хватает ни только в полиции, в школе у многих двойная специализация, если можно так выразиться, – пояснила я. – Ну вот чего я не помню, так это её замужества.

– Она вышла за Болотова в одна тысяча девятьсот девяносто восьмом году, – тут же принялся рассказывать Рива, снова зашуршал принтер. – Это год большого наводнения, не знаю, помните ли вы, но говорят, тогда Кихеу едва полностью не ушел под воду. Об этом ещё была заметка в «Островитянине», не о наводнении, а о свадьбе. Вот. – Девушка достала из принтера распечатку и протянула мне.

– Островитянин? А он ещё издается? – спросила я, стараясь, чтобы голос не дрожал. Я помнила наводнение девяносто восьмого года очень хорошо, но они не должны были догадаться насколько.

– В основном перешли на электронный формат, Илья Трошин, хоть и остался её владельцем и единственный репортёром все равно еженедельно выдает по статье, – пояснила стажер.

Я посмотрела на копию статьи. Сухие строки, чёрно-белое фото, на котором двое молодых людей стояли на фоне мэрии. Сергей Болотов крепко держал Софию за руку, словно боялся, что она может сбежать. Дата – через три месяца после наводнения.

– Интересно, – протянула я, – богатейший промышленник острова женился без фейерверков, ресторанов на тысячу гостей и даже без белого платья невесты?

– Ну настолько богатым он стал лет десять спустя, а тогда все было не так радужно. – Станислав защелкал мышкой и уточнил: – Начать с сотворения мира? Или рассказывать конкретно только про нашего покойника?

– Как сам считаешь нужным, – дала я карт-бланш лейтенанту, и он принялся рассказывать, то и дело сверяясь данными на экране:

– Ну тогда так… Первый Болотов появился на острове ещё до революции, когда на месте фабрики стоял прядильный работный дом, куда направляли нарушивших закон женщин.

– Думаю, работный дом мало чем отличался от тюрьмы, – заметил я.

– Отличался, – ответила Рива. – Из тюрьмы выходят.

– Болотов служил там охранником, ушел в отставку в чине капитана, – продолжил рассказ лейтенант. – А вот его сын стал замом по производству, при советской власти были построены первые и второй ткацкие корпуса, но работали там по-прежнему осуждённые по лёгким статьям женщины. Трудовой лагерь расформировали в семидесятых, и фабрика стала просто фабрикой. Отец нашей жертвы стал её первым и последним директором. А в девяностые он приватизировал фабрику.

– Находчивый парень, – сказал Рива.

– Как и многие другие в то время, –