И вот она здесь, дома, в родных стенах. А в них, оказывается, есть то, чего она не знает. С личными отношениями, свадьбой и зацикленностью на своём личном упустила что-то важное, связанное с самым главным: с мамой и папой. В городе энергично занялась организацией чужих праздников, различных мероприятий, написанием сценариев. Работой своей была увлечена, а потом встретила Андрея и от родителей отдалилась ещё больше.

Глава 3

Письмо

Утром Тамара проснулась от того, что кто-то стучал в калитку.

Неужели тётя Шура?

Она спустилась на первый этаж и выглянула в окно, заставляя себя быстрее взбодриться. За палисадником увидела машину. Схватив плед с дивана, укуталась в него и вышла на улицу. Приоткрыла калитку и потеряла дар речи: за оградой стоял Андрей с букетом цветов.

— Тома, привет, это я.

— Привет.

Она вышла к нему. Во взгляде чётко читались недоверие и обида.

— Не пустишь меня?

Внезапный гость переминался с ноги на ногу.

— Зачем?

Тамара скрестила руки на груди.

— Ну как? Это, кстати, тебе. Он протянул букет.

— Спасибо, не нужно было. Тебе ведь есть на кого тратиться.

— Тома, прекрати. Если хочешь, давай здесь поживём. Отдохнём, воздухом подышим, а потом домой вернёмся.

— От чего отдохнём? Не говори ерунды, Андрей. Мне не нужны твои цветы. И тот, кто может с лёгкостью предавать, — тоже. Тебя я не пущу и с тобой не поеду.

— Тамара, не упрямься, — уже не мог скрыть раздражения Андрей. — Я к тебе сюда ехал, чтобы ты меня даже на порог не пустила?

— Я не заставляла тебя ехать сюда.

— Ну а как я мог за любимой женой не поехать? — Андрей обернулся, положил букет на капот машины, протянул к жене руку.

А её просто разрывали противоречивые чувства. Одна сторона была очень даже за то, чтобы пустить примчавшегося к ней мужа, а вторая умоляла этого ни в коем случае не делать, потому что потом будет ещё хуже, ещё больнее. И как-то сама Тамара была больше согласна со второй.

— Почти поверила. Ты мне очень больно сделал, понимаешь?

Она отстранилась.

— Тома, понимаю, ну прости меня, мы же с тобой семья!

— Ты забыл об этом, Андрей. Вряд ли ты думал о нашей семье, пуская в дом других женщин.

— Да не было никаких женщин. Только одна.

Он сунул руки в карманы и отвернулся.

— Ты так говоришь, что одна — это прям и не считается! Я даже не хочу знать, кто она!

— Вот и правильно, — буркнул себе под нос Андрей.

— Что?

— Каюсь, говорю. Извини. Ну, давай больше не будем на эту тему, пошли в дом уже!

— Нет!

Тамара вытолкнула мужа, так как тот уже перенёс одну ногу через порог калитки во двор, и захлопнула калитку. Внутри всё сжималось и кипело. Жалость к себе, страх вечного одиночества, желание переписать историю — все эти чувства разом принялись устраивать в душе Тамары дикие пляски.

— Дура! — выкрикнул Андрей.

Она не знала, правильно ли сделала или нет, но сердце заныло, и в глазах снова потемнело.

— Да что ж такое!

Она согнулась, добралась до крыльца, присела и закрыла лицо руками.

«Ой, только бы не потерять сознание, как в прошлый раз!»

— Тамара, не дури!

Андрей с силой потряс ручку калитки.

— Я ведь уеду сейчас, и ты меня больше никогда не увидишь! Пожалеешь ещё, что не пустила!

— О, аргументов нет, пошли угрозы, — смогла усмехнуться Тамара. — Некогда мне твои крики слушать, мне ребёнка кормить надо.

— Какого ребёнка? Совсем ты там уже с ума сошла, что ли?

— Щенка я вчера приютила.

— Тома, неудобно через забор разговаривать, иди сюда!

— Не пойду!

— Ай, как была дура, так и есть!

Тамара услышала, как Андрей хлопнул дверью машины и резко дал по газам. В этот раз сознание она не потеряла, но расплакалась. С одной стороны казалось, что упустила что-то важное. Может быть, это действительно был шанс всё наладить, но с другой — понимала, что как раньше уже не будет. Потому что не сможет забыть предательства и простить. И соответствующие мысли, чувства, воспоминания не дадут им нормально жить. Она будет изводить и себя, и его, счастливой семьи теперь точно не получится. А несчастной она может и одна побыть. Нарыдавшись, Тамара пошла в дом, где уже пищала Мила в поисках порции молока.

— Ты ж мой малышик, пойдём кушать. Она аккуратно взяла щенка на руки и, поглаживая, понесла в кухню.

— Интересно, какой ты породы?

Чувства одолевали скверные, поэтому забота о собачке хоть как-то отвлекала.

Прошло несколько дней. Тамара налаживала свой одинокий быт и постепенно влилась в работу новым для неё удалённым способом. Ей нравилось организовывать то, что порадует людей. Устраивать праздники она могла на любой вкус и бюджет. Ко всем заказчикам относилась с уважением, пониманием и теплом. Люди это чувствовали и возвращались в агентство снова и снова.

Однажды, по пути из магазина, она встретила доктора Антона, который тогда приезжал на «скорой». Тамара сразу узнала его и даже имя вспомнила. Необычные зелёные глаза, наполненные добротой и искренностью. Ей показалось, что они улыбаются сами по себе, тогда как выражение лица остаётся серьёзным. Такого раньше наблюдать не приходилось.

— Здравствуйте! — Она решила поприветствовать доктора первой.

— Ой, добрый день! Как себя чувствуете? Тамара поняла, что он тоже узнал её.

— Спасибо, по-разному. В целом сойдёт.

— Угощает, наверное, вас тётя Шура своим успокаивающим чаем?

— Да, бывает.

— Вот и славно, берегите себя! Побегу, жена ждёт. Обещал сегодня в город свозить.

— Здорово! — попыталась улыбнуться Тамара. — До свидания!

— Всего доброго, тёте Шуре привет!

— Передам обязательно!

Тамара смотрела вслед удаляющемуся врачу. Он просто сиял, торопясь домой. Оказывается, жил от неё не слишком далеко. Она увидела, во двор какого дома он зашёл.

— К жене торопится. Счастливая! Вот он-то её не предаст! Сразу видно — настоящий мужик! Везёт же некоторым, — бурчала Тамара, закончив своё наблюдение.

Она свернула к дому, где её ждал ласковый пушистый комочек. «Как же всё-таки здорово, когда тебя кто-то ждёт», — мелькнуло в голове. Мила уже открыла глазки и начала оформляться в забавного щенка.

— Ох, собаконька ты моя! — нежно приговаривала Тамара, приучая питомицу кушать из миски.

***

Прошло чуть больше недели, как Тамара приехала в родное село.