— Садись ко мне, — кивает Серега. — Держись крепче.

Сажусь позади него, обнимаю руками за талию. Мопед срывается с места, и мы мчимся прочь от дома.

Ветер бьет в лицо, по сторонам мелькают деревья. Мы углубляемся в лес, сворачиваем на узкую тропинку. Странно, вроде бы трасса в другой стороне или я ошибаюсь?

Что-то не так.

Но я уже не могу остановиться. Мопед мчится вперед, а я лишь крепче сжимаю Серегу за талию и молюсь, чтобы мы успели. И если с ним что-то случилось, то я… я не знаю, что буду делать.

Глава 30 Богдан

Какого черта я вообще поехал?

Эта мысль бьется в моей голове, пока я еду обратно домой. Руки сжимают руль так, что белеют костяшки пальцев, джип мчится по разбитой дороге, подпрыгивая на ухабах.

Идиот. Полный идиот.

Утро началось с телефонного звонка. Шесть часов утра, Каролина сладко спала рядом, прижавшись ко мне, а телефон разрывался на тумбочке.

Участковый Петрович. Голос встревоженный, какая-то срочная история, нужна моя помощь. Что именно — не сказал, только попросил приехать как можно скорее.

И я поехал. Как последний лох.

Оставил записку, достал из тайника ее сумочку, положил на стол и уехал. Даже не разбудил, не предупредил толком. Просто написал: «Сиди дома, никому не открывай».

Гениально, Лукьянов. Просто гениально.

Приехал в участок — пусто. Дверь заперта, машины нет. Пошел к Петровичу домой — жена говорит, что он уехал еще в четыре утра. Куда — не сказал, связи нет, телефон вне зоны доступа.

Вне зоны доступа. Как удобно. Звоню ему — действительно вне зоны доступа. Проклинаю себя, его и весь этот день, разворачиваюсь, еду обратно.

Но уже тогда, когда я выезжал из поселка, в груди начала нарастать тревога. Тупая, животная тревога, которая говорила: что-то не так. Что-то очень не так.

Надо было запереть Каролину. На замок. Как в тюрьме. Или вообще разбудить и взять с собой, пусть даже она спросонья ругалась бы на чем свет стоит. Но я решил, что она в безопасности.

В моем доме. На моей территории. В безопасности. Ха!

Жму на газ сильнее, двигатель ревет, спидометр показывает цифры, которые на этой дороге — чистое безумие. Но мне плевать. Мне нужно домой. Нужно убедиться, что с Каролиной все в порядке. Что она там, где я ее оставил. Но сердце колотится так, будто знает то, чего я еще не хочу признавать.

Наконец поворот, знакомые деревья, вдалеке мой дом. Притормаживаю у забора, глушу двигатель и замираю. Тихо. Слишком тихо. Даже Валера не орет как обычно.

На входной двери висит замок. Большой амбарный замок, который я использую для сарая. Замок? Почему дверь заперта снаружи?

Выскакиваю из джипа и тут вижу Валеру. Петух стоит у крыльца и смотрит на меня, а потом начинает махать крыльями и кукарекать — не обычное утреннее приветствие, а какие-то истеричные, панические звуки. Он знает. Этот проклятый петух знает, что что-то случилось.

Сердце проваливается куда-то в желудок. Бегу к двери, опускаюсь на колени, шарю рукой под половиком. Ключ. Он здесь. Значит, она сама заперла дом? Но почему?

Руки дрожат — впервые за много лет дрожат, — когда я вставляю ключ в замок. Поворачиваю, щелкает, замок открывается. Срываю его, толкаю дверь, врываюсь внутрь.

— Каролина! — кричу, но в ответ лишь тишина. Пустота, которая сжимает горло.

Бегу на кухню. Стол накрыт так, как я его оставил. Ее сумочка лежит на месте — паспорт, карточки, телефон.

Выбегаю на крыльцо. На перилах чашка с остывшим кофе. Она сидела здесь, пила кофе, а потом… А что потом?

Бегу к ее домику. Дверь не заперта, внутри все на месте: чемодан, вещи, косметика. Ничего не собрано, ничего не взято. Баня — пусто. Озеро — никого. Возвращаюсь во двор, оглядываюсь по сторонам, как загнанный зверь.

На земле следы от мопедов — свежие, утренние. Два мопеда. Они были здесь. Витек и Серега. Эти суки были здесь.

И тут до меня доходит.

Как пазл складывается в голове, каждая деталь встает на свое место. Звонок от Петровича в шесть утра. Срочно нужна помощь, но без подробностей. Потом участковый вне зоны доступа, дома его нет, жена ничего не знает.

А я мчусь через весь район, теряя время, пока эти двое едут сюда. План. Это был план. Они развели меня, как последнего лоха.

Каролина умная, она бы не поехала с ними просто так. Значит, они ей что-то сказали. Что-то, что заставило ее довериться им.

Что я попал в аварию. Что я в больнице. Что ей нужно срочно приехать ко мне. И она поехала. Конечно, поехала.

Потому что она… потому что ей не все равно. Потому что она боялась, что со мной что-то случилось. А я оставил ее одну.

Боль в груди такая острая, что я хватаюсь за край крыльца, чтобы не упасть. Это не физическая боль — это что-то похуже. Это ощущение потери.

Как будто из груди вырвали что-то важное, живое, и теперь там зияет дыра. Я потерял ее. Потерял навсегда. Каролина где-то там, с этими отморозками, которые хотят продать ее за пятьдесят миллионов. А я стою здесь и даже не знаю, куда они ее увезли.

Нет. Не навсегда. Я ее найду. Даже если придется перевернуть весь этот гребаный район. Бегу к джипу, завожу двигатель. В голове уже формируется план. Поселок. Нужно ехать в поселок.

Витек и Серега там, у них там свои норы, свои люди. Если Каролину увезли, то, скорее всего, туда. И если они хоть пальцем ее тронули…

Руки сжимают руль так, что кожа трещит. В голове — только красная пелена ярости. Я разнесу все в щепки. Всех, кто к этому причастен. Витька, Серегу, участкового, любого, кто посмел встать между мной и ней.