Я будто попала в сумасшедший дом, где всех больных выпустили разом, но поймала себя на мысли, что мне тоже хочется стать одной из «психов», испытывать тот же ураган эмоций, пока недоступный мне. Однако, осматривая людей, ничего не понимая и оставаясь равнодушной к самому процессу гонок, я ощутила себя как никогда чужой. И мне не понравилось это чувство. Оно заставило сожалеть о том, что я сюда пришла.

– Девушка! Угощайтесь!

Я не сразу поняла, что обращаются ко мне. Рядом очутился молодой человек с колпаком на голове и лотком разноцветного мороженого в вафельных стаканчиках.

– Это вы мне?

– Да-да, вам! Возьмите!

– Но у меня нет денег, – смутилась я.

– Берите просто так! – засмеялся парень, вытирая руки о фартук. – Угощаю.

– Берите, здесь не принято отказываться, – посоветовал мужчина, сидящий справа. На нем была красная футболка с номером 85 на груди.

– Л-ладно. Спасибо.

Я приняла стаканчик, удивленно осматривая свою руку. Будто отдавать что-то даром – это в порядке вещей.

– Не бойтесь, ешьте. Здесь такое на каждом шагу, – заверил меня пожилой болельщик. – Вам следует быть осторожнее, чтобы не оскорбить чужую щедрость своими сомнениями.

– Не привыкла, чтобы еду раздавали бесплатно.

– Привыкайте. Гонки на Гранж Пул Драйв – это что-то вроде пира, большого праздника, где все общее. Здесь совсем иные правила, нежели в обыденной жизни. Не стоит удивляться чему бы то ни было, что происходит на автодроме. Нужно просто принимать и благодарить.

– Меня зовут Сара Фрай, а как ваше имя?

– Стивен Смит. Приятно познакомиться.

– Взаимно. Скажите, а гонки давно начались?

– Как вы можете не знать точного времени начала соревнований? Весь город обклеен плакатами. – Мужчина почти смеялся, стараясь скрыть свое раздражение.

– Я недавно в Уотербери и еще ничего здесь не знаю, – призналась я и на всякий случай добавила: – Извините, если это вас обижает.

Стивен Смит окинул меня странным взглядом.

– Так вы, получается, впервые и на Гранж Пул Драйв?

– Именно.

Он покачал головой то ли с восхищением, то ли с недоумением.

– Я очень вам завидую.

– Почему?

Публика прильнула к ограждению, застыв на мгновение. Мужчина дождался, пока стихнет визг резины пары проносящихся болидов, от которых нас обдало волной горячего воздуха, и продолжил:

– Сегодня самый счастливый день в вашей жизни. Можете мне поверить.

– Ну не знаю. Я пока что ни в чем не могу разобраться.

– Я прекрасно помню, как впервые побывал здесь десять, нет, одиннадцать лет назад. Незабываемый день, после которого я влюбился в Гранж Пул Драйв навсегда и больше не пропускал ни одного соревнования. Пилоты, механики, тренеры, болельщики – все они меняются с годами, но Гранж Пул Драйв остается неизменным. Он все тот же, что и много лет назад, я имею в виду атмосферу. Уотербери по-прежнему сильно любит гонки и ни за что не променяет свой аналог на настоящую Формулу–1.

Мы помолчали. Я не знала, что на это ответить, ведь чувство трепета и любви, с которыми мужчина описывал свое прошлое, на тот момент не были мне близки.

– Как долго обычно все длится? – спросила я наконец.

– Так как это пробное соревнование, а не чемпионат, осталось четыре круга, это около двадцати двух минут.

– Хотелось бы мне больше об этом знать. А то чувствую себя не в своей тарелке.

Стивен Смит, одарив меня едва уловимой улыбкой, указал куда-то рукой.

– Взгляни туда. Это фан-зона. Там располагаются родственники и близкие друзья гонщиков. Финишная черта находится ярдах в тридцати от нас, сразу за пит-лейном. Когда все кончится, пилоты окажутся поблизости. Для зрителей откроют дальние ворота, как только последний участник пересечет финишную линию и все болиды остановятся.

– Болельщиков пускают на трек? – удивилась я.

– Разумеется. Чтобы они могли лично поздравить победителя и еще двух гонщиков на подиуме.

– А за кого болеете вы?

– А по мне не видно? – засмеялся мужчина. – Посмотри на эти красные футболки и шлемы вокруг, на плакаты, даже стаканчики с колой. Что между ними общего?

– Восемьдесят пять, – ответила я, уже догадываясь. – Это чей-то номер, да?

– Это номер самого лучшего пилота Нью-Хейвена на данный момент. Гектора Соулрайда.

Он произнес это имя с такой искренней гордостью, с таким восхищением, словно говорил как минимум о своем сыне. Должно быть, 85 считается священным числом в Уотербери. А Гектор у них вместо Иисуса Христа. От нетерпения я дергала ногой, постукивая ступней по железной перекладине. Мне хотелось, чтобы гонка поскорее закончилась. Было стыдно встать и уйти прямо сейчас, проявив такое неуважение к чьим-то чувствам.

– Почему вам всем так нравится Гектор? Почему лично вы за него болеете? – кусая губу, обратилась я к своему новому знакомому.

Мужчина повернулся ко мне. Вид его выражал глубокое изумление.

– А ты его что, не видела?

– Нет.

– Никогда?

– Никогда.

– Ну, тогда смотри. Сама все поймешь.

– Мне все так говорят, – кисло заметила я.

– И они правы.

– Но почему? Почему вы все сводите к внешности? Зачем мне на него смотреть? – ощутив сильное раздражение, я повысила голос. – Вы хоть что-то знаете о нем, кроме визуального облика? За что вы любите его? Только за то, что он красивый? Я не понимаю!

До сих пор для меня является загадкой, отчего я тогда так разозлилась и почему мужчину не обидели мои слова. Должно быть, Стивен Смит был слишком снисходителен к тем, кто впервые посещал гонки и вопросов имел гораздо больше, чем терпения. Выслушав мою тираду, мужчина коротко усмехнулся, а я попыталась взять себя в руки.

– Предпоследний круг! Лидирует восемьдесят пятый. С небольшим отрывом от него идет шестьдесят третий! Сорок девятый зашел на пит-стоп! – громогласно объявил один из комментаторов, и трибуны зашумели, размахивая бесчисленным количеством рук.

Складывалось впечатление, что здесь действительно собрался весь Нью-Хейвен – размеры стадиона это позволяли. И ребята из салона сейчас где-то тут, и Гвен, и Патрик, и Хартингтоны, и наверняка все, с кем я успела познакомиться. Может быть, даже тот приятный булочник.

Не выдержав напряжения, я резко поднялась, чтобы покинуть Гранж Пул Драйв. Стивен Смит схватил меня за руку – не грубо, но настойчиво. Я взглянула ему в лицо, нахмурившись.

– Нет, не уходи. Я тебе не позволю пропустить самое интересное.

– Зачем мне оставаться?

– Не увидев финала, ты многое потеряешь. Сядь. Ты все поймешь.

Трибуны затихли, сотни глаз наблюдали за экранами видеотрансляции. Последний круг подходил к концу, комментаторы смолкли, всеобщее напряжение накапливалось в невидимый глазу энергетический купол, готовый рвануть над автодромом подобно атомной бомбе.

В