Но прежде чем я успел отодвинуть ее от него, Найл поднял ее на руки и тут же отшвырнул прочь так, что она приземлилась на кровать и отлетела к противоположному краю. Ее ноги взлетели на головой, когда она чуть не свалилась с нее, взвизгнув от тревоги и ярости.

Он взревел, как разъяренный бык, когда бросился на меня, ударив кулаком по прутьям моей клетки с дикой и яростной ревностью, горящей в его глазах.

— Я, блядь, убью тебя! — заорал он. — А потом я убью твою маму, твоего папу и ручного бурундука твоей двоюродной бабушки Далии. Я найду каждого ублюдка, на которого ты когда-либо смотрел с нежностью, и убью их страшнее, чем я когда-либо кого-либо убивал. Я заставлю тебя смотреть на все это, а потом вырву твои гребаные глаза из твоей головы и сделаю из них ожерелье, чтобы ты был вынужден смотреть на все ужасы, которые я совершу, из загробного мира!

— В чем дело, bastardo (Прим.: Пер. Испанский: Ублюдок)? Думал, что красивая девушка может захотеть тебя? Hijo de puta, который похитил ее и запер в подвале, как собаку? — Я плюнул ему под ноги, смеясь над ним, а он продолжал пытаться дотянуться до меня через решетку, но наши роли поменяли местами, когда он обнаружил, что не может добраться до меня.

— Прекрати, Адское Пламя! — Крикнула Бруклин, спрыгивая с кровати, подбегая к нему и запрыгивая ему на спину. Она обхватила руками его мускулистую шею и повисла так, словно всерьез думала, что сможет оттащить его.

— Слезь с меня, ты, маленький монстр, — прорычал он, хватая ее за лодыжку и разворачиваясь, пытаясь сбросить ее. Но она просто вскарабкалась по нему, как мартышка, пока не повисла на его груди, обхватив руками его шею, а ногами талию, хмурясь на него и оскаливая зубы, как животное.

— Ты не можешь игнорировать меня несколько дней, а потом спускаться сюда и орать, как бабуин, — огрызнулась она. — Если ты хочешь накричать на меня, то просто сделай это, не срывай злость на Мертвеце.

— Ты ожидаешь, что я позволю ему выйти сухим из воды после подобного дерьма? — в ярости заорал он на нее.

— Если тебе есть что мне сказать, просто скажи это, — отрезала она.

Найл сердито посмотрел на нее, а затем на меня через ее плечо.

— Я поговорю с тобой наедине, — процедил он мне сквозь зубы, а затем снова перевел взгляд на нее, после чего резко отвернулся, понес ее вверх по лестнице и скрылся из виду.

Дверь громко хлопнула, за ней последовали звуки закрывающихся замков, и я остался здесь, в темноте, один, кипящий от злости, гадая, увижу ли я когда-нибудь снова дневной свет.

Найл отнес меня наверх, и в ту секунду, когда мы оказались в коридоре, я вырвалась из его рук и попятилась, злобно нахмурившись.

— Этот кусок дерьма использует тебя. — Он обернулся ко мне, решительно шагнув вперед, а я отступила. — Я сказал тебе соблазнить его, а не трахнуть! — Он продолжал приближаться ко мне, а я продолжала отступать, пока гнев затоплял каждый дюйм моего естества.

— Матео мой, мой, — сказала я.

— Твой? — выплюнул он, бросаясь на меня, но я отпрыгнула назад, вздернув подбородок и словно бросая ему вызов попытаться подойти ко мне снова.

— Да, у нас что-то есть. Очевидно, не отношения парня и девушки, но кое-что. В моем сердце есть чувства к нему, и я думаю, что, возможно, он тоже их испытывает.

— Ты отсосала его гребаный член, а мужчины не испытывают чувств к девушке, стоящей перед ними на коленях, — бросил он, и от этих слов словно нож вонзился мне в сердце. — Ты ему безразлична, любовь моя. Он гребаный змей. — Его глаза вспыхнули зеленым ярче, чем когда-либо прежде, и я покачала головой, отрицая его слова.

Я открыла рот, чтобы возразить, что ему не все равно, но слова не шли с языка. Они застряли у меня в горле, как комок из угольной крошки. Потому что я не могла найти ни одной причины, по которой Матео могло бы быть на меня не плевать. Но он был единственным мужчиной, который когда-либо прикасался ко мне и заставлял меня чувствовать себя хорошо, разве это ничего не значило?

— Я знаю, что я просто какая-то никем нелюбимая уличная крыса, но он может быть моей принцессой Жасмин, — настаивала я, пытаясь заставить себя поверить в это так же сильно, как Найла.

Он издевательски рассмеялся, снова бросаясь на меня, пытаясь поймать, но я метнулась за угол, сорвала со стены рамку с фотографией и разбила ее о его голову. Он сердито взревел, вытряхивая стекло из волос, но продолжил приближаться.

— Ты не нелюбима, женщина, — отрезал он. — Но ты наивна, и El Burro пользуется тобой в своих интересах. — Его руки сжались в кулаки, и он начал двигаться быстрее, пытаясь поспевать за мной, а я продолжила отступать, ища другое оружие, чтобы огреть его по голове. Я была вся в ярости. Он пришел туда и опозорил меня, отшвырнул от Матео, как фрисби. Типа, что за хрень, Адское Пламя?

— Пошел ты, — выплюнула я. — Я хочу, чтобы его руки были на мне, а он хочет, чтобы мои были на нем. Так зачем ему пытаться использовать меня?

Его лицо покраснело еще больше, когда я произнесла эти слова, и гнев отразился в каждой черточке его лица. Он и так был огромным, но в тот момент казалось, что он занимает весь коридор, а вокруг него витала огромная тень, словно сама смерть.

— Он использует тебя, чтобы выбраться оттуда, — прошипел он. — Скажи мне, что он не упоминал об этом, и, может, я подумаю о том, чтобы поверить тебе. — Он холодно рассмеялся, и этот звук был настолько жестоким, что у меня защемило сердце.

Мои губы приоткрылись, но снова закрылись, потому что я не могла этого сказать. Матео попросил меня помочь ему, убить Найла, найти способ освободить его. Это действительно все, чего он хотел? Меня заманили в рыбацкую сеть, а я даже не подозревала об этом? Может, я была просто маленькой голодной креветкой, охотящейся за крилем, чтобы съесть его своими маленькими креветочными усиками, не подозревая, что рыбак заманивает меня к себе на ужин?

Я сильно зажмурилась и энергично покачала головой, отгоняя эти мысли. Я знала своего Мертвеца, я чувствовала связь между нами. Так ведь?

— Он использует тебя, —