А там…

— Лёшка… — выдохнула, глядя на белого волка, стоящего у окна с ребёнком на руках.

Точно такой же, каким я его запомнила. И совершенно другой. Немного бледный, худее обычного, но с ласковой улыбкой на лице. И… живой!

Я ведь не верила. Не думала. Запрещала себе надеяться. Потому что если смерть отца и Романа я не видела, то его — намертво отпечаталась в памяти. Красное на белом. Никогда не забуду. И вот теперь он стоял передо мной живой и почти невредимый. Лишь виднеющийся из-под ворота футболки бинт говорил, что волк пребывает не в полной силе.

— Всё хорошо, — произнёс мужчина, на что я только кивнула.

И Романа обняла крепче, уткнувшись носом в шею, спрятав ото всех, кроме него, очередной поток радостных слёз. Да, я опять плакала. В n-ный раз. Но иначе не могла. Слишком хорошо было на душе. Алексей стал тем самым завершающим штрихом в произошедшей вакханалии, дарующим ощущение того, что теперь уж точно всё будет хорошо. Да и разве может быть иначе, когда рядом со мной такой волк, как Роман Рязанов? Тот, кто сперва разбил все мои грёзы о нас, а затем сам же построил новые, оправдав каждую из них не только словами, но и поступками. Возродил во мне все прежние мечты, подкрепил действиями и сделал самой-самой счастливой. Не только здесь и сейчас, но и потом… до конца наших дней. Мой любимый злобный серый волк.