— Я думал, что сильный. Я думал, что недосягаемый. Потом появилась ты и разрушила меня, и, черт, Софи, я не хочу восстанавливаться, если жизнь дальше будет без тебя.

Он качает головой, эмоции вырываются из него волнами.

— Я сделаю все, что угодно, ладно? Я встану на колени прямо здесь, если это необходимо. Я выйду в коридор и буду кричать во весь голос...

Он поворачивается, тянется к дверной ручке, его голос становится громче.

— Я люблю Софи Уилсон! Я люблю ее! Я люблю ее, и мне плевать, кто об этом знает!

И он говорит это искренне. Каждое слово.

Что-то внутри меня разрывается.

Я прижимаюсь губами к его губам, хватаю его за рубашку на груди и притягиваю к себе. Мы сливаемся друг в друге, как взрыв, неистово и отчаянно, все, что мы сдерживали, наконец вырывается наружу.

Его руки обхватили мою талию, скользнули к бедрам, потом ниже, схватили меня и подняли, а я обхватила его ногами за талию. Он прижал меня к стене, с такой силой, что загремели полки, но мне было все равно. Я не хотела пространства. Я не хотела воздуха. Я хотела его.

Он прижался ко мне, его тело горячее и твердое, и из глубины его груди раздался низкий стон, когда я в ответ задвигалась навстречу ему. Трение восхитительно, мучительно и его совершенно недостаточно.

Он поднял меня выше, идеально прижимаясь ко мне. Одна рука скользнула между нами, прижимаясь к болезненному жару в моем лоне, через тонкую ткань моих леггинсов.

Я задыхаюсь, прижавшись к его губам, мои бедра поднимаются навстречу его руке, отчаянно желая большего. Его пальцы находят нужное место и медленно, уверенно кружат, заставляя меня задыхаться и дрожать, пока я цепляюсь за него, как за спасательный круг.

— Тео... — задыхаюсь я, прижимая лоб к его плечу, пока удовольствие быстро нарастает. Острая, мучительная спираль скручивается все туже и туже внутри меня.

— Вот так, — шепчет он, его голос грубый. — Кончи для меня.

Я не могу остановиться, даже если бы хотела. Волна оргазма накрывает меня, вырывая из моего горла стон, я дрожу и сжимаюсь, все мое тело расслабляется в его объятиях.

Он держит меня, целуя в щеку, в шею, шепча слова, которые я не могу полностью расслышать из-за шума крови в ушах. Когда я наконец успокаиваюсь, дрожащая и полностью разбитая, я понимаю, что его дыхание такое же неровное, как и мое.

Я смотрю вниз и замечаю мокрое пятно, темнеющее на его джинсах.

Мой взгляд возвращается к его глазам, широко раскрытым от удивления. Он смеется, задыхаясь, щеки краснеют.

— Да, — говорит он тихим голосом. — Вот что ты со мной делаешь.

Я не могу сдержаться. Я тоже смеюсь, наклоняюсь, чтобы снова поцеловать его, мои движения медленные, губы задерживаются на его. Я не хочу отрываться, пока не хочу.

— Тебе лучше переодеться, пока тебя никто не увидел, — дразню я. — Думаю, нам следует... — я смотрю на дверь, и реальность с новой силой возвращается ко мне. — Может, одному из нас следует уйти первым?

— Да, — говорит он, и в его голосе слышится сожаление. — Иди первая. Я подожду несколько минут.

Он сжимает мою руку и в последний раз нежно целует мои пальцы.

— Увидимся позже, нарушительница.

— Пока, Тео, — шепчу я.

Я выскальзываю в коридор, сердце все еще бешено колотится, а тело гудит от электричества. Не могу поверить в то, что мы только что сделали. В школе. В кладовой.

Это было смело, безрассудно... И чертовски рискованно. Но это было идеально.

Мое сердце словно сшито по кусочкам. Может, я должна была доверять ему с самого начала. Может, в следующий раз я так и поступлю. Хотя, нет, забудьте. Лучше, чтобы следующего раза не было.

Я иду по коридору, пробираясь сквозь толпу после обеда, чувствуя себя легче, чем всего час назад. Когда я встречаю Сал после последнего звонка, она прислоняется к моей машине, скрестив руки, с поднятой бровью.

— Ты выглядишь подозрительно самодовольной, — говорит она.

Я смеюсь, мои щеки краснеют от жара, но я не даю объяснений. Некоторые вещи касаются только меня, по крайней мере, пока. Она берет меня под руку и тянет к водительской двери.

— Ладно, но я права, что теперь все в порядке?

Я киваю, на губах играет легкая улыбка.

— Хорошо. Эй! Хочешь пойти со мной на ярмарку в эти выходные?

Я колеблюсь, прикусывая нижнюю губу.

— Э-э, может быть. Я надеялась погулять с Тео...

Сал драматично стонет.

— Ой, да ладно тебе! Мы всегда ходим вместе! Это традиция! Пригласи его тоже. Я приведу Джейса.

— Я не думаю... — я замолкаю, оглядываясь по сторонам. — Мы не можем появляться вместе на публике. По крайней мере, до тех пор, пока я не закончу школу, — я скривила лицо от разочарования. — И даже тогда...

Она закатывает глаза, как будто я веду себя как ребенок.

— О, просто приходите по отдельности и притворитесь, что встретились случайно. Все будет хорошо.

Я вздыхаю.

— Все школьники и их матери ходят на эту чертову ярмарку.

— Ладно! — она фыркает, размахивая руками. — Тогда я пойду одна.

Я смеюсь и толкаю ее локтем.

— Ты такая драматичная. Ладно, я пойду. Он переживет одну ночь без меня.

Она поднимает брови.

— Ты в этом уверена?

Я снова смеюсь, наслаждаясь ее поддразниванием.

— Увидимся завтра?

Она крепко обнимает меня.

— Конечно.

Я сажусь в машину, опускаю окна, весь мир сияет в золотистом свете солнца, и еду домой. Улыбка не сходит с моего лица всю дорогу.

Глава 33

Софи

Следующие несколько дней проходят в тумане украденных мгновений. Его рука случайно касается моей, мы обмениваемся долгими взглядами через класс, шепчем «думаю о тебе», когда никто не слышит. Мы по-прежнему разговариваем по телефону каждую ночь, мечтая о будущем, в котором никто ничего от нас не ждет. Он говорит мне, что у меня будет солнечная художественная галерея в центре города, и он будет приходить каждое утро с кофе, чтобы просто смотреть, как я рисую. А потом до слез смеемся.

Признание Тео, его прекрасные слова, его нежное прикосновение... они запечатлелись в моей памяти и крутятся в голове бесконечным циклом. Они как сон, от которого я никогда не хочу просыпаться. Но я смотрю на часы и понимаю, что пора вставать, больше нет времени для мечтаний. Я иду в ванную, чтобы собраться в школу.

Я вижу свое отражение в зеркале, пока чищу зубы, и сразу же хмурюсь. Боже, я выгляжу смешно, улыбаясь как идиотка. Перестань. Ты все испортишь.

Но я не могу остановиться. У меня болят щеки, в животе трепещет, и клянусь, что с понедельника я сияю. Я обречена. Он полностью меня разрушил.

Внизу Беллс прищуривает глаза, глядя на меня через свою миску с хлопьями Captain Crunch.

— Ты ведешь себя странно, — говорит она, поднося ложку ко рту. — Странно даже для тебя.

— Спасибо, сестренка, — я закатываю глаза. — Я тебя тоже люблю! — я беру батончик мюсли, бутылку воды и выхожу из дома, не давая ей возможности допросить меня.

Когда я прихожу в школу, позже, чем обычно, на моем столе меня ждут кофе и бисквит, еще теплые, но Тео нигде не видно. Мое сердце делает небольшой кувырок. Он балует меня такими тихими, внимательными жестами, как будто знает, что мне нужно, еще до того, как я об этом попрошу.

Я быстро съедаю все, заканчивая как раз в тот момент, когда первые ученики начинают появляться, а Тео следует за ними.

Он быстро улыбается мне, и его ямочка на щеке появляется на мгновение только для меня. Мое сердце сжимается. Клянусь, эта проклятая ямочка каждый раз сражает меня наповал.

Стало почти невозможно притворяться, что между нами все нормально. Каждый раз, когда я смотрю на него, тепло наполняет мою грудь, и мои пальцы дергаются, как будто умирают от желания дотянуться до него. Я удивлена, что никто этого не замечает.