Он целует ее в висок и обхватывает руками, шепча ей на ухо что-то, чего не слышу.

Я снова смотрю на свой компьютер, голова болит.

— Ария, что скажешь? — спрашиваю я. Если что и люблю в своей невестке, так это то, что она абсолютно гениальна на уровне Менса, вероятно, это самый умный человек, которого когда-либо встречал. Ради интереса она выучила русский язык за несколько месяцев. В эпоху цифровых технологий наличие в нашей команде лучшего в мире хакера дает нам неоспоримое преимущество.

Но даже Ария не смогла установить личности преступников.

— Хорошо, я расскажу вам, мальчики, о чем думаю, — ее пальцы летают по клавиатуре, словно она исполняет магический трюк. — У нас есть два информатора, которым мы можем доверять, и я думаю...

— Может быть, можем доверять, — перебиваю я. — Они не убедили меня. Ты ведь знаешь, что мы еще не освободили их, верно?

Глаза Михаила сужаются. Ему не нравится, что я прервал его жену, но с этим мы разберемся позже, если он захочет быть козлом.

— Ты все еще не доверяешь им? — спрашивает она, поднимая брови. — Серьезно?

— Конечно, нет.

— А что для этого нужно? — она бросает на меня любопытный взгляд.

— Проявление лояльности. Разговоры по душам, — пожимаю плечами. — Они должны пролить за нас кровь, прежде чем я стану им доверять.

— Согласен, — трезво говорит Михаил.

— И я тоже, — кивает Коля.

— Ладно, ладно, — говорит Ария. — Успокойтесь. Все, что я хотела сказать, это то, что они могут дать подсказки.

Я качаю головой, и мы с Михаилом отвечаем в унисон: — Нет.

Ария вздыхает: — Это сводит меня с ума.

— Нас всех, — бормочу я. — Из-за того, что они в масках, мы не можем использовать распознавание лиц.

Она задумчиво смотрит на экран своего ноутбука.

— А качество видео, будто его снимали на iPhone во время рейва. Я просто думаю, что у ваших пленников может быть полезная информация, вот и все.

Дмитрий Петров и Павел Кузнецов отвернулись от своего братства, после смерти Пахана Федора Волкова. До того, как он повесился в тюрьме, всю жизнь Волков старался уничтожить нашу семью. Он держал своих людей на расстоянии и управлял ими с помощью тактики запугивания. У них не было лидеров, а лишь фиктивная иерархия, и после его смерти они начали разваливаться на части.

Петров и Кузнецов сдались Михаилу после самоубийства Волкова. И находятся у нас под стражей уже несколько месяцев. Они не имели никаких контактов с бывшими соратниками.

— Может быть, если бы вы послали меня.

Михаил ругается и крепче сжимает ее в объятиях: — Ты с ума сошла? Христос, Ария. Ты к ним и близко не подойдешь.

— Но если бы я могла попросить правильно...

— Хватит, — Михаил редко повышает на нее голос, но то, что она предлагает, просто немыслимо. Насколько нам известно, это могут быть кроты.

Вздохнув, Ария выходит из системы и задумчиво прислоняется к Михаилу.

— Ребята, вы знаете о дереве секвойя?

Иисус. Сжимаю челюсть, чтобы не сорваться. Я чертовски устал, и мне не нужна какая-то гребаная научная викторина...

— Алекс, — смотрю на Михаила. Он не произносит больше ни слова. Мое имя — лишь предупреждение. Удивительно, как он может читать мои мысли.

Я выдыхаю и закрываю ноутбук. Глазам все равно нужен отдых.

— Да. Секвойя — одно из самых больших деревьев в мире. Они могут вырастать до трехсот футов в высоту и настолько велики в окружности, что в некоторых из них есть настоящие туннели, достаточно большие, чтобы через них могли проехать машины. Почему ты спрашиваешь?

Ария бросает на меня самодовольный взгляд, который иногда бывает у нее, когда она побеждает меня в забеге наперегонки. Ей повезло, что я люблю ее как сестру.

— А что вы можете сказать мне об их корнях, Александр? — спрашивает она тоном учителя, когда тот просит ученика прочесть алфавит.

Я бы сказал ей, чтобы она отвалила, но Михаил смотрит, а я все еще дорожу своей жизнью.

— Я ничего не знаю о корнях, — признаюсь сквозь стиснутые зубы.

Глаза Арии светятся триумфом. Она обожает меня переигрывать.

— Можно предположить, что у них массивные корни, верно? Но нет, это не так. Их корни совсем неглубокие. И не глубина корней делает их такими крепкими, а то, как далеко они распространяются.

Коля подмигивает ей и кивает. Михаил слегка сжимает ее.

— Вы, ребята, секвойи. Короли джунглей. Волков? В добрый путь. Он думал, что обгонит вас, но не вышло. И к счастью для вас, он был настолько полон самодовольства, что практически сам себя похоронил.

Она снова запускает свой ноутбук.

— Так что да, ты прав. Все выглядит не очень хорошо. Хоть вы и сильны финансово, наша группа сравнительно невелика. Хоть вы и сильны физически, вам все еще не хватает надежной рабочей силы для укрепления. И хоть мы делаем все возможное, чтобы вырасти, — говорит она, похлопывая себя по животу, — на это потребуется время, которого у нас нет. Михаил был прав, когда предложил заключить брак с семьей Бьянки, Алекс. Нам нужно подумать и о дальнейших союзах для других мужчин.

— Да. После смерти Волкова мы пережили три нападения и две кибератаки. Мы не единственные, кто хочет нажиться на его смерти, — говорит Коля. — Нам нужно укреплять наши альянсы как можно скорее.

Мысли в голове крутятся: — Верно. Что предлагает Бьянки?

— Связи, — говорит Михаил. — Я согласен с Колей. Нам нужен союз, который укрепит нашу оборону.

Ария кивает: — Верно. Кроме того, ребята, мы изучили бухгалтерию, и хоть вы все еще богаче Бога, некоторые из ваших инвестиций прогорели. Пока вы все усердно работали над тем, чтобы стать главной группировкой Братвы здесь, в Бухте, другие пытались сделать то же самое.

Бухта, расположенная в самом сердце Нью-Йорка, между Кони-Айлендом и Манхэттеном, — это наше место обитания, место, которым мы владеем.

Я вдыхаю рваный воздух, когда сквозь туманную дымку изнеможения пробивается леденящая душу ясность. Бремя того, что произойдет, полностью ложится на мои плечи. У нас больше нет времени. Каждая прошедшая секунда может означать гибель моей семьи.

— Времени больше нет. Мой брак с Харпер Бьянки должен состояться сейчас.

Я выдерживаю взгляд Михаила и прячу