Впервые за всю свою жизнь я по-настоящему ощущаю себя дома, на своём месте.

Жаль, Матильда отказалась ехать со мной. Но они с мужем выстроили свой особнячок в пригороде столицы. Им теперь понадобится больше места. Не думаю, что остановятся на одном малыше. Ведь половину своего целебного отвара я отдала подруге.

- Не спишь?

За моей спиной бесшумно отворилась дверь. Когда мой муж входит в спальню, плети каменных роз крепко-накрепко перевивают дверь, чтоб нам никто больше не помешал.

Хьюго подходит ко мне и кладёт ладони мне на плечи.

- Не могу. Просто не в состоянии.

- Я знаю. Я тоже.

И мы просто стоим с ним и смотрим в тишине.

На то, как в прозрачно-лиловой колыбели, вырастающей прямо из пола, спит наш сын.

Тушканчик прикорнул на краю и балансирует там, смешно дёргает ушами. Покачивается из стороны в сторону, баюкает младшего хозяина.

Мой взгляд обводит пухлую щёку. Крохотный кулачок, прижатый ко рту. Светлые пушистые кудряшки, разметавшиеся по подушке.

Хьюго сжимает руку на моём плече. И нам не надо читать мысли друг друга в этот момент, чтобы знать, о ком они.

Наш сын.

Наш наследник.

Наше сердце.

Теодор.

***

Следом за ним появились Жанель, Вильгельм и Шарлин.

Я подарила своему королю четверых наследников.

Он по-прежнему много занимался делами королевства.

Но каждую ночь запирались двери королевской спальни. И мы снова были всего лишь мужчиной, и всего лишь женщиной. Линии жизни которых однажды сошлись на сжатых в объятии ладонях.

И это счастье мы несли бережно и тихо, боясь расплескать, долгие и долгие годы.

В нашей семье царили любовь, покой и безмятежность.

До тех пор, пока не подросли наши дети.

Но это уже совсем другая история.