Трент всегда великолепно смотрелся в седле. Но сегодня? Сегодня его светлые волосы почти ослепительно белели на солнце, а зелёные глаза скрывались под тенью козырька. Когда-то ему, как и всем эльфам его поколения, укоротили уши, но заклинание вернуло им естественную форму — вытянутую, заострённую, точно такую же, как у Люси и Рэй.

Стройный и уверенный, он выровнял Тульпу с нами. За его спиной болтались два рюкзачка с принцессами и радугами — всё, что девочкам понадобится на выходные у Элласбет.

Глядя на него — не просто справляющегося, а процветающего — у меня подпрыгнуло сердце. Я любила его. И он любил меня.

Иногда всё действительно бывает так просто.

Трент подвёл Тульпу ещё ближе, и наши ноги соприкоснулись.

— Скоро должна быть лей-линия, — сказал он. — Квен уверял, что на реальной стороне ФВБ её не охраняют. — Он прищурился, глядя на небольшой подъём впереди. — Эден-парк был бы ближе. Сюда ехали не меньше двадцати минут.

— Возможно, но у Эден-парка нельзя оставлять машину без присмотра, — ответила я, крепче приобняв Рэй, когда девочка указала пальцем вдаль.

— Видишь? — пропищала Рэй, тоненький голосок прозвучал отчётливо, и я кивнула, включая второе зрение.

Недалеко от нас, чуть выше уровня груди, колыхалась в воздухе тусклая красная лента — тонкая и мерцающая, словно мираж на раскалённой дороге.

Лей-линия уходила не только в небо, но и в землю, и лишь этот тонкий светящийся срез оставался видимым над нетронутой высокой травой.

Солнце словно померкло, стоило мне воспользоваться вторым зрением. Контуры города всплыли в траве, неясные, словно наслоения другого мира: машины, люди, здания — всё немое и лишённое красок. Я поморщилась и тут же отказалась от второго зрения — и реальность исчезла.

Никогда бы не подумала, что когда-нибудь Безвременье будет казаться мне предпочтительнее настоящего… но сейчас это было именно так.

— Мне надо пройтись, — сказал Трент, легко соскальзывая с седла и помогая Люси спуститься на землю.

— Сорви-ка цветочек для мамы, — мягко сказал он, и девочка умчалась, её прямые светлые волосы развевались на ветру.

Всё ещё улыбаясь, он потянулся к Рэй. Тихая, темноволосая девочка уже тянулась к нему сама.

— И ты тоже, — добавил он, опуская её на землю. Она светилась от счастья и быстро побежала вслед за сестрой.

Они не были кровными сёстрами, но благодаря Тренту, Квену и Элласбет их воспитывали как родных. В любви.

Я ещё немного посидела в седле, оглядываясь по сторонам с высоты.

Несмотря на то, что Безвременье принадлежало демонам, здесь не было ничего, что могло бы навредить девочкам.

Я перекинула ногу и соскочила на землю, тяжело приземлившись. Верхом я давно не ездила — и чувствовалось это моментально.

Рука Трента тут же нашла мою. Уводя за собой лошадей, мы пошли следом за девочками, скакавшими от цветка к цветку.

Я снова ощутила красоту Безвременья и склонилась к Тренту, пока наши плечи не соприкоснулись.

Наверное, это было единственное место, где девочки могли бегать свободно, потому что попасть в Безвременье теперь могли только эльфы или демоны.

А демоны — несмотря на всю их склонность превращать мою жизнь в ад — в последнее время оставляли меня в покое.

Наверное, в знак благодарности… или, может, в знак уважения — ведь я сумела вернуть проклятие ведьм им же обратно.

Всё потому, что, испугавшись, ведьмы нарушили главный принцип: не навреди.

— Рейчел? — позвал Трент и приподнял мою руку, чтобы поцеловать её. — Я уже говорил, но скажу ещё раз: Безвременье — потрясающее.

Я провела свободной рукой по колышущимся злакам. Перстень с жемчугом на мизинце засверкал, перекликаясь с тем, что был на руке Трента, всего в нескольких сантиметрах.

— Спасибо. Думаю, большая часть — заслуга Биса. Я бы в жизни не догадалась добавить горы.

На лице Трента появилось странное, почти тоскующее выражение:

— Когда у Ала выдастся свободный день, я бы хотел, чтобы он зашёл в конюшню. Если он хочет создать полудикий табун, ему будет приятно самому выбрать главного жеребца.

Улыбка расплылась по моему лицу — я просто не могла её сдержать.

Оказалось, демон обожает лошадей — этого я раньше не знала.

Может, любовь к лошадям наконец-то сблизит эльфов и демонов.

Боги знают, им нужно было хоть что-то, что могло бы залатать трещины шириной с пропасть.

— Думаю, ему бы это понравилось, — сказала я, глядя, как Люси срывает цветок и, громко напевая, разбирает его на лепестки. Она и не подозревала, что воссоздаёт сцену, которая разыгрывалась веками — пусть и не этими же словами.

— Заклинанье в понедельник! Время постирано, сушится! Маленькие девочки бе-е-е-гут! Всё готово! Чёрный котёл на солнышке! Волшебная дама в блёстках! Беги, беги, беги! — распевала Люси, скачущая по траве.

— Маленькие девочки идут, — поправила её Рэй, но Люси уже выбросила обобранный цветок и погналась за стрекозой.

Это был маленький кусочек рая. Я вздохнула, уронив голову Тренту на плечо. Я любила его. Я любила свою жизнь — даже если сейчас всё в ней слегка пошло вкось.

Но улыбка увяла, стоило вспомнить о теле, которое я накануне кремировала, чтобы затормозить расследование убийства.

И о запретной магической книге, которую теперь хотела видеть Элис.

Той самой, из-за которой я рисковала угодить в Алькатрас.

— Маленькие девочки идут! — крикнула раскрасневшаяся Рэй, упрямо вставая перед более громогласной сестрой.

— Бегут! — не уступала Люси.

— Идут! — выкрикнула Рэй.

— Бегут!

Я ахнула и потянулась вперёд, когда Люси толкнула Рэй — та шлёпнулась на задницу прямо в высокую траву. Зелёные глаза сверкнули гневом, устремившись на сестру.

— Подожди, — остановил меня Трент, сжав руку. Он смотрел напряжённо, внимательно.

У девочек под пальцами уже были заклинания — благодаря Алу.

Они росли эльфами. И мир уже никогда не будет прежним.

— Волшебная дамочка сказала «идут»! — заверещала Рэй с земли. — Скажи: «Прости!»

Люси скорчила гримасу, но всё же уступила:

— Прости, — сказала она, помогая сестре подняться и крепко обняв её так, что они чуть снова не упали.

— Волшебная дамочка сказала «бегут».

— Ничего подобного, — фыркнула Рэй и вручила Люси цветок. В следующую секунду они уже умчались вместе, смеясь.

Я, улыбаясь, легонько стукнула Трента кулачком в плечо:

— Впечатляет. Ты дал им разобраться самим.

Трент выдохнул, не сводя взгляда с девочек, бежавших к лей-линии:

— Это куда труднее, чем кажется, — признался он.

— Ага. На твоём лице прямо написано, насколько трудно. Кто такая эта «волшебная дамочка»?

— Без понятия, — пожал он плечами. — Может, ведущая детского шоу? Они с тех пор поют это каждый день — с тех пор, как вернулись от Элласбет на прошлой неделе.

— Ммм, — протянула я, прижимаясь к Тренту, чувствуя себя хорошо — и собой, и в этом моменте.

Лей-линия была совсем рядом, но мне не хотелось уходить. Ему предстоял долгий путь обратно с Тульпой и Рэд — и снова быть одному.

Наверное, это было своего рода благословением — иметь в распоряжении целую реальность, куда можно сбежать при необходимости.

— Сегодня суббота, — напомнила я ему, а он, улыбнувшись, повернулся за сумками девочек. — Есть какие-то планы?

— Думаю… нарядиться, поужинать где-нибудь по запредельной цене, немного пообщаться, а потом заскочить посмотреть, как идут работы в новой квартире, — ответил он, но плечи его поникли.

— Ага, — усмехнулась я и обняла его вбок. — А чем ты на самом деле будешь заниматься?

Он посмотрел на Люси и Рэй, стоящих в лей-линии и хихикающих, пока их волосы вставали дыбом от статического заряда магии:

— Наверное, буду копаться в старом маминым кабинете, за камином. Перебираю её книги — решаю, какие отправить в хранилище, а какие передать университету.