Инициативу в повествовании взял на себя Пён Сок. Оказывается, Ын Су повезло или , скорее, не повезло привлечь внимание самого известного в столице плейбоя, Ким Ки Хона, младшего сына командира столичной стражи – красивого, высокомерного, дерзкого, наглого, но умного, циничного и жестокого мажора, вхожего во дворец и пользующегося не только положением и деньгами отца, но и покровительством главного евнуха (Ын Су хмыкнула про себя), находящегося в родстве с семьей Ким. Похождения этого парня стали притчей во языцех: дуэли, пьянки и дебоши, любовные интрижки соседствовали с умением выполнять щекотливые поручения королевской семьи и всегда выходить сухим из воды. Друзей не имел, обид не прощал, враги его долго не жили. Своей цели добивался любыми способами.

Пён Сок был уверен – молодой Ким будет землю рыть, но найдет Ын Су в городе. Зацепила она его не на шутку… Сон Иль Ман был с ним согласен.

Поэтому гости собрались в течение часа, распрощались с хозяином, обещавшим держать их в курсе новостей и позаботиться об отводе глаз, и уже в темноте ехали домой, предпочтя крытую повозку передвижению верхом.

Несмотря на скоропалительный отъезд и приведшую к нему неприятную ситуацию, и Ын Су, и Му Ён были рады покинуть столицу: женщина стремилась к привычным занятиям, а старый лекарь был доволен известиями, полученными от купца.

Глава 7

Благодатная летняя пора приближалась к середине, когда в размеренной жизни Ын Су произошли события, значение которых она осознала гораздо позже..

В один из особо жарких дней коллеги решили закончить прием по-раньше: полевые работы не оставляли крестьянам времени на болезни, поэтому пациентов было мало, да и тех старались управиться по утренней прохладе, так что уже к полудню лекарская изба пустела. Ын Су убирала столы и инструменты, а доктор упаковывал лекарственные сборы для соседского мальчика, простывшего после купания в ручье.

Вот тогда он и появился, необычный посетитель : высокий , прямой, поджарый наголо бритый немолодой мужчина в пыльной одежде, с длинной палкой, похожей на копье, на конце которой висел холщевый узелок, на плече. Что-то было в нем смутно знакомое..

Он внимательно оглядел приёмную, девушку, снял с плеча посох и спросил, улыбаясь:

- Это ты приёмная дочь Чжан Му Ёна? Здравствуй! Я – Лу Бао. Кормить будешь?

Женщина растерялась: к такому поведению незнакомцев здесь она не привыкла. Все же средневековая Корея предписывала крайнюю сдержанность в общении, с чем Ын Су приходилось считаться и заставлять себя следовать правилам. А тут прям запросто…

- Кормить?

- Ну да, жрать хочу, сил нет, а ещё помыться бы надо, да и поспать…– назвавшийся именем Лу Бао продолжал шокировать женщину.

- О, а вот и ты, мой старый друг–произнес гость совсем другим тоном: тихим, немного грустным, но таким теплым , что Ын Су поняла – сзади стоит Учитель.

Никогда прежде Ын Су не видела его таким: старый лекарь стремительно преодолел разделяющие их расстояние и обнял гостя, надолго задержав крепкие объятия. Лу Бао ответил не менее искренне. Мужчины стояли, обнявшись, закрыв глаза, молча, будто общаясь телепатически. И было в этом что-то настолько интимное, что у Ын Су защемило сердце, а в горле образовался комок. Она отвернулась, дабы не смущать старых друзей и не смущаться самой.

Торжественность момента была нарушена резким криком снаружи: мимо лечебницы на полном скаку промчался всадник, а следом за ним так же на большой скорости пронесся конный отряд стражников. Мужчины разомкнули объятия, неловко засмеялись, разошлись немного, и Ын Су заметила, как оба смахнули с глаз скупые слезинки.

Пора домой.

***

Ын Су поторопилась уйти вперед, чтобы приготовиться встретить мужчин ванной, едой и опрятным видом. На пару с экономкой они успели погреть воду, прибрать в неиспользуемой ранее дальней комнатке, состряпать соответствующий событию обед и накрыть на стол.

Встречу отмечали с размахом: помимо редких в обычной жизни мясных блюд, на столе оказался алкоголь, в котором Ын Су с удивлением узнала соджу. Оказывается, из столицы Му Ён прихватил несколько бутылочек входящего в моду напитка. За выпивкой разговор тёк неторопливо, но интересно, от общения все участники застолья получали явное удовольствие. Ын Су давно не было так хорошо и спокойно.

Так в её жизни появился еще один важный человек – шаолиньский монах Лу Бао.

***

Сидящий за столом мужчина, с аппетитом поедающий отварную курицу и не отказывающийся от очередной рюмочки соджу, а ещё и обладающий несомненным талантом рассказчика, никак не вписывался в хранившийся в памяти Ын Су, благодаря кино и телевидению, образ немногословного сурового монаха-воина, ради помощи угнетенным покинувшем горную обитель и противостоящем десяткам мечников или лучников с посохом в руках, или вообще голыми руками. Правда, лысым монах был обычно только наполовину, а длинная коса обматывалась в бою вокруг шеи, но это так. Детали. А, ещё покер-фейс. Невозмутимый такой.

Лу Бао же был…Необыкновенно живым! Остроумный, обаятельный, лукавый, с чертовщинкой в глазах, артистичный, ироничный, быстрый в мыслях и точных движениях, он был как ртуть подвижен и также смертоносен, несомненно. Ын Су с трудом отводила от него взгляд – настолько харизматичным был монах, – а истории из его уст слушала и вовсе с открытым ртом. Эта реакция ею самой определялась как ненормальная, но устоять девушка не могла: Лу Бао гипнотизировал зрителя, иначе не получалось оценить его воздействие.

Несмотря на ощущения, за беседой Ын Су следила и узнала, что знакомство Учителя и монаха произошло более 30ти лет назад, во время одного из путешествий Му Ёна по Китаю (в категориях иномирянки). Караван атаковали разбойники, Учитель был ранен, а Лу Бао его спас; потом они несколько лет колесили по свету, много вместе пережили и расстались, когда лекарь решил вернуться на родину. Монах последовал своим путем.

- А как Вы оказались здесь?

- Почувствовал, что нужен? – он издевается, что ли?! – Не пыхти, девочка, Му Ён позвал. Сказал, тебя надо учить, он один не справляется…Чему? Жизни, милая.. И смерти…

Финиш… Больше она ничего не помнила. Соджу в Корё оказался таким коварным…

***

Ын Су плыла в сером тумане то ли сна, то ли яви…Голоса, вроде мужские… что-то говорят…Прислушалась…

- Сколько?

- Месяц, может, чуть больше…Помоги ей, друг! Она должна уйти, здесь не ее мир. Она мне дорога…Она единственная, кто остался…

- Она знает?

- Нет, ещё нет, но скоро поймет…Она хороший лекарь, просто я