Повесть о вере, надежде, любви
Глава 1
Ю Ын Су не сразу поняла, что портал привел ее не в то время, в котором остался раненый Чхве Ён и цеплявшийся за неё обезумевший Ки Чхоль, принц Доксон Пувона…
Озираясь, не сразу оценила пустоту и тишину пространства вокруг могучего дерева, цвет и запахи окружающей природы, время суток и все остальное …Главное, она не нашла на поле генерала – ни живым, ни мертвым..
Ын Су бросилась по приметной тропе назад, к постоялому двору, где они провели ночь накануне открытия врат, в надежде найти мужчину там. В голове тревожно звенело, сердце заходилось в тревоге, она боялась думать, что случилось нечто невероятное и страшное… Но, увы, глаза подтверждали: окружающий мир был иным, не тем, который она помнила и в который так стремилась. Постоялый двор был одноэтажным, больше похожим на крестьянский дом, харчевня напоминала кухню с парой столов, а посетителей и вовсе не наблюдалось…
Мысль об ошибке никак не хотела оформляться – настолько Ын Су боялась признаться самой себе, что врата выбросили ее где-то в другом времени. Она со всех ног побежала обратно к мегалиту, однако камни стояли по-прежнему несокрушимо, а свечение между ними пропало – врата закрылись. Ноги подкосились, и женщина рухнула на холодную землю. Тишина оглушила, время остановилось, а в душу вполз страх и отчаяние: она осталась одна, в нигде, а единственный человек, ради которого Небесный доктор рвалась сквозь пространство и время, умирал в иной реальности…
Ю Ын Су просто оцепенела. Мозг отказывался анализировать произошедшее, мысли умолкли, ощущения ушли…Она сидела около врат, смотрела на далекие звезды и ничего не чувствовала, ничего, кроме пустоты, затягивающей её в черную дыру бессознательного…
***
Как большинство жителей стремительного и прагматичного 21 столетия, пластический хирург из Каннама Ю Ын Су не была слишком набожной или суеверной, хотя и посещала иногда и храмы, и гадалок и предсказателей – скорее из-за бытующих традиций и элементарного женского любопытства. Однако ни молитвы священников, ни странные, особенно последнее, про мужчину из прошлого, предсказания, не внушали ей уверенности в божественной мудрости или предначертанности жизненного пути: молодая женщина предпочитала рассчитывать только на себя, любимую, свои умелые руки и светлые мозги, неистребимое жизнелюбие и рассудочный оптимизм. Доктор Ю была человеком слова и дела: сказала-сделала, причем только на «отлично». Сама, всё сама, без помощи всяких там богов или иных сверхъестественных сил. Так она думала, так жила, и даже попав в Корё 14 века, не изменила себе.
А вот у отрицаемых ею этих самых сил явно были на неё свои планы, и оставлять самоуверенную дамочку без присмотра высшие силы не желали. Только вмешательством последних жизнь медноволосой кореянки из Каннама не закончилась у камня мистических врат после её второго пришествия в прошлое...А могла бы, невзирая на знание, что ждало доктора в этом времени…
Ей везло – очевидно, по воле божьей, иначе не скажешь. Подобные мысли позже неоднократно будут приходить Ын Су в голову, заставляя, в конце концов, признать, что происходящее с ней – результат проявления чьей-то нечеловеческой власти, сопротивляться которой можно лишь в отмеренных Провидением рамках.
Дело в том, что впавшая в подобие комы от обрушившегося на неё осознания случившегося и физического истощения после двойного отравления доктор Ю элементарно замерзала изнутри и снаружи, сидя на земле у врат, и если бы её наутро случайно не обнаружили деревенские мальчишки, решившие проверить, что же там светилось вчера у камней, история вполне могла бы изменить направление…
Странно одетую женщину, пребывающую в бессознательном состоянии, ребята кое-как приволокли на постоялый двор, где в это время обедал известный в округе старый лекарь, чудаковатый, но добрый и умелый Чжан Му Ён. Он-то и забрал незнакомку, выходил, а в последствие – оставил как ученицу в своем доме.
***
Холод, темнота и тишина окружали Ын Су там, где она находилась. Где там? Она не знала, да и неважно ей было–где, потому что там не было Его…Он остался истекать кровью на земле Корё, а она попала в другое время. Потеря душила звериной тоской. Изматывала болью, не давала двигаться, только стонать и звать того, кто не откликался. Так и маялась Ын Су в своем небытие, пока в какой-то момент не почувствовала прикосновение влаги к губам и не ощутила эти самые губы. Потом пришло понимание, что ее поворачивают, обтирают тело и льют по капле воду в пересохший рот.
Снова темнота, но холод отступил, пусть и не совсем, но всё же… Её тормошат, поят и опять переворачивают, а к телесным ощущениям добавляются негромкие звуки невнятной речи, но определенно это слова. Сил на анализ происходящего нет, Ын Су уплывает в темноту и растворяется в ней, чтобы вновь и вновь, всё чаще выныривать из небытия благодаря чьим-то рукам, что моют её, поднимают голову и поят то водой, то молоком (откуда-то Ын Су это знает), еще чем-то горьким и горячим. При это действия невидимки сопровождаются все более понятными ей словами: её призывают бороться и очнуться, вернуться в мир живых. Постепенно Ын Су поддается зову и однажды открывает глаза…
Первым она увидела свет, падающий на стену, потом – низкий потолок комнаты, в которой находилась, решетчатые дверцы-створки, заделанные грязно-белой бумагой, ощутила запахи лекарственных трав и чего-то еще, неуловимо знакомого–старого дома? Следом в голову проникли звуки: негромкий разговор за стеной, шум листвы снаружи, квохтанье кур во дворе.. С трудом повернула голову и попыталась приподняться с лежанки, но слабость была так велика, что сдвинуться женщине не удалось. Она даже застонала с досады, и этот тихий звук прервал переговоры за стеной, створки раздвинулись, и перед Ын Су оказался пожилой мужчина, скорее старик, но ясные глаза его лучились светом и добром.
- Очнулась, наконец, девочка? Хвала небесам!
- Кто Вы? – прохрипела Ын Су. – Где я? Что со мной?
-Я лекарь, Чжан Му Ён, ты в моем доме, три недели ты не приходила в себя, то уходила за грань, то возвращалась, мерзла, горела, бредила, звала кого-то, я не понял, но, видимо, этот человек важен для тебя…
- Я…– Ын Су завозилась и заозиралась с опаской.
- Так, помолчи пока, разговоры потом, сейчас главное для тебя – окрепнуть, набраться сил. И – ничего не бойся и ни о
