Глупо. Это все равно не имело значения. Я тонула.

Грудь горела, лёгкие кричали, руки беспорядочно били по воде. Страх был настолько настоящим, что никакие светские маски не спасали. Я тонула.

И если он не пошевелится – утону всерьёз.

В следующее мгновение меня резко дёрнуло вверх – холодная вода с хлюпаньем отступила, и я буквально врезалась в чью-то грудь. Его грудь. Он крепко держал меня, как будто я была не мокрой, дрожащей девушкой, а пакетом с ценными артефактами.

Каэл каким-то чудом остался совершенно невозмутимым.

– Осторожнее, – сказал он с ледяным спокойствием, – здесь скользко.

Ах, правда? Какое полезное замечание. Где же вы были со своими рекомендациями мгновением ранее?

Я задыхалась, захлёбываясь страхом, сердцем и мокрыми волосами, прилипающими ко лбу, щекам и губам. Меня трясло. От холода, от ужаса, от негодования. Мокрая ткань платья прилипла к телу, в нём мгновенно стало невозможно находиться – тёплый воздух сада вдруг сделался промозглым и неприятным.

Я оттолкнулась от него, насколько позволяли дрожащие руки. Но он не сразу отпустил. Только когда убедился, что я стою более-менее уверенно, медленно отступил.

Я дышала, как после бега.

– Вы… вы специально! – голос сорвался, но я не дала ему опуститься до истерики. – Вы знали, что там скользко. Вы… толкнули меня! Или подвели к краю!

Он не сразу ответил. Сперва чуть приподнял бровь.

– Если бы я хотел вас утопить, леди фон Арлен, я бы сделал это гораздо изящнее. И уж точно не на глазах у двух сирен и кустов, склонных к сплетням.

– Прелестно! – я обхватила себя руками, пытаясь согреться. – Какой утончённый подход! Ваше чувство юмора восхитительно, особенно когда кто-то едва не погибает! Надеюсь, вы довольны своим «лотом»!

Он, кажется, даже не моргнул. Зато его взгляд опустился ниже. Я последовала за ним – и мгновенно вспыхнула.

Он смотрел на мою грудь.

Конечно. Мокрая ткань, чёртово приталенное платье, акценты швеи – благодарю вас, модные дома столицы.

– Ах вот как? – я шагнула вперёд, голос мой звенел от ярости и холода. – Вас едва ли заботит моё состояние, но зато вы нашли повод полюбоваться. Как оригинально, господин Драйвен. Настоящий джентльмен!

Каэл нахмурился. Его губы чуть дрогнули, но он не дал волю словам.

– Я смотрел на камень, – спокойно сказал он. – Иолит. Интересная вещь. Он нагрелся, не так ли? Почти засиял.

Я замерла. Действительно… Кулон на моей груди излучал ощутимое тепло. Раньше он казался просто украшением. Сейчас – будто реагировал на происходящее.

– Я не… – начала я и осеклась. Он был прав. Противно, но прав.

Каэл не стал развивать тему. Он молча снял пиджак – без суеты, без жестов на публику – и накинул мне на плечи. Плотный, тёплый, пахнущий чем-то дорогим и пряным. Я вздрогнула, но не отодвинулась.

– Вы дрожите, – тихо произнёс он. – Позволю себе хоть в этом проявить участие.

Я хотела вырвать какое-нибудь язвительное замечание, но слова не шли. Всё внутри сжималось от холода, обиды, унижения – и ещё чего-то, от чего мне становилось особенно неуютно.

Каэл отступил. Ровно на шаг. Как будто признавая моё пространство. Или возвращая мне контроль. Или просто не желая дальше смотреть, как я превращаюсь в трясущийся комок растоптанной гордости и промокших кружев.

Я стояла, укутавшись в его пиджак, и впервые за весь вечер не знала, что сказать.

– Полагаю, все обязательства по этому лоту я выполнила от и до, – произнесла я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. Почти равнодушно. Почти не дрожа.

Каэл кивнул. Он выглядел не триумфально и не извиняющимся – скорее, задумчиво. Как будто происходящее стало для него неожиданным поворотом.

Я повернулась и направилась к выходу из сада, каждый шаг стараясь делать уверенно. «Даже если твой мир рушится – держи спину прямо, а взгляд на уровень выше сплетниц».

Мысленно я уже слышала: «Она упала в озеро!», «В платье от Лавеллы!», «С кем? С ним?», «Мокрая до костей!»

У ворот сада меня перехватила Вивьен. Бледная, как мел, с глазами размером с луны.

– Элиана?! Что, во имя всех приличий, с тобой случилось? – Вивьен схватила меня за руки, не заботясь о том, что я всё ещё была мокрой и дрожащей.

– Не здесь, – пробормотала я. Рядом с ней стоял её старший брат – высокий, крепкий, с выразительными чертами и чуть нахмуренным лбом. Лорд Теодор де Монтеверде, по всей видимости.

– Тео, найди кого-нибудь из слуг. Пусть сообщат герцогине, что мы доставим Элиану домой, – распорядилась Вивьен с такой решительностью, что я не стала возражать. Чем быстрее я окажусь в чьем-то экипаже, тем меньше посторонних глаз меня увидит.

– Сделаю, – ответил её брат и исчез с пугающей скоростью.

– И даже не думай спорить, – добавила она, уже практически затаскивая меня в экипаж.

Я не сопротивлялась. Через минуту я уже сидела в мягком кресле, всё ещё укутавшись в пиджак Каэла, уже насквозь промокший и источающий аромат тины, озёрного ужаса и дорогих духов.

– Что произошло? – тихо спросила Вивьен, когда мы остались вдвоём. – Эли, ты в порядке? Он что-то сделал?

Я встретилась с её глазами. Добрыми. Встревоженными.

– Я… неудачно поскользнулась и упала, – сказала я наконец. – Не думаю, что в этом был чей-то умысел. Просто… неудача. Но ты появилась вовремя. Спасибо тебе, Вивьен.

Она сжала мою руку.

– Ты теперь моя официальная подопечная. И если этот надутый Драйвен посмеет даже косо посмотреть на тебя после произошедшего – я подожгу его простыни.

Я не сдержалась и хрипло засмеялась.

– Договорились. Только, прошу… Не рассказывай никому, ладно?

– Устроим «официальное молчание», – кивнула Вивьен заговорщицки. – Пусть фантазируют, кто во что горазд.

В этот миг дверь в экипаж вновь открылась, рядом с Вивьен уселся её брат. Бросил на меня обеспокоенный взгляд и стянул с себя пиджак, предлагая сухую альтернативу пиджаку Каэла.

– Благодарю, лорд де Монтеверде, – я приняла его с благодарностью, суетливо меняя промокшую дорогостоющую тряпку на сухую и тёплую дорогостоющую тряпку.

– Тео, – с сухой улыбкой поправил он меня.

Я кивнула, кутаясь в тепло и впервые за весь вечер чувствуя, что сердце начинает биться чуть спокойнее. Экипаж тронулся.

Вивьен, не сводя с меня глаз, резко повернулась к брату:

– Тео. Дай.

– Что – «дай»? – он нахмурился, хотя голос по-прежнему оставался спокойным.

– Ты знаешь, – с нажимом ответила она.

– У меня ничего нет, – отозвался он, уже отводя взгляд к