«А вот это они напрасно!» — с неудовольствием подумала Джэйн, но в ответ лишь любезно улыбнулась. Расстраивать столь добросердечную волшебницу ей совсем не хотелось. Однако чужие ожидания вынести на хрупких плечах Джэйн явно было не под силу. Пока Льюис достигал всё новых успехов, она испытывала только невероятное давление и собственную беспомощность. К лету этот груз окончательно раздавил её самооценку. На очередном Совете мастеров, созванном по просьбе Найиль Брэйт, было решено закончить подготовку Льюиса и, наконец, доверить ему столь важный пост.

— Хотел бы я похвастаться и твоими успехами, юная Джэйн, — проворчал старый мастер Иллюзий.

— Я просто ещё не нашла то попроще, на котором смогу проявить себя! — фыркнула в ответ Джэйн, пряча за нахальной фразой своё разочарование. За четыре месяца бесконечных уроков и тренировок она продвинулась от силы на пару шагов, и пока по многим искусствам могла соперничать разве что с начинающими. И всё же, не обошлось без исключений. Как бы ни третировала Джэйн Анхелика, тонкая наука преображения дала свои плоды. На первый взгляд отличий почти не наблюдалось, но, если приглядеться, то можно было заметить, что овал лица стал заметно благороднее, глаза чуть шире, ресницы гуще, а нос слегка меньше и аккуратнее.

— Твоя осторожность меня удивляет, — пристально изучая её изменившиеся черты каждое утро, приговаривала Анхелика. — С твоей усидчивостью, я была уверена, что ты будешь неделями ходить с кривым носом и перекошенной челюстью.

— Есть вещи, в которых я предпочитаю не торопиться, — парировала Джэйн. И пока Анхелика продолжала восхищаться её выдержкой, мысленно намечала новые изменения. На самом деле ей руководил страх: она настолько боялась что-то в себе испортить, что применяла каждое новое заклинание сначала на крохотном участке своего лица, и лишь потом, в случае успеха, начинала понемногу продвигаться.

Кроме Анхелики, лишь мастер Боевых искусств подмечал в ней изменения.

— Эйс Редиан расцветает день ото дня, — с шутливой улыбкой произносил он при встрече.

Впрочем, ему, в отличие от других мастеров повезло. Защитные чары, к огромному удивлению самой Джэйн, давались ей невероятно легко. И хотя ей недоставало изящества и ума, однако невероятная сила помогала в любом поединке. Число побед неуклонно росло, хотя противников мастер менял с изрядным постоянством. И вот в один знойный летний вечер напротив Джэйн внезапно нарисовался Дик.

— Как ты здесь оказался? — удивлённо спросила она. Обычно ученики мастера Травника становились целителями и боевыми искусствами не интересовались.

— Да вот, решил, что пора менять свою жизнь, — хмыкнул он в ответ.

— Это из-за неудачного прохождения Алой Аллеи? — неловкий вопрос сам собой сорвался с губ Джэйн.

— Почему неудачного? — Дик вздёрнул нос и назидательно заметил: — Знаешь, сколько волшебников в прежние времена, срывали испытание на Врата Земли? Каждый второй!

— О, прости, я, как всегда, ляпнула не подумав, — пошла на попятную Джэйн.

— Зато честно! — отмахнулся Дик. — Лучше уж так, чем слушать очередное лицемерие, а потом получить нож в спину.

— Тебя кто-то предал?

— Можно и так сказать, — фыркнул он, явно не планируя вдаваться в подробности, но Джэйн достаточно было одного жалобного взгляда, чтобы тот сдался. — Отца не устроил мой результат. Видите ли, он рассчитывал на большее. Как будто владелец аптеки обязательно должен иметь статус мастера! Он сам-то и первых Врат не прошёл, но… Что теперь говорить, пусть тешит свои надежды на моём младшем братце.

— Получается, тебя лишили наследства? — с сочувствием переспросила Джэйн.

— Скорее, я сам от него отказался. К демонам эту аптеку, целитель-странник достойное поприще. Хоть другие миры увижу, да действительно нуждающихся спасать буду, вместо того чтобы за глаза кости перемывать жителям Волшебного города! — Дик самодовольно тряхнул головой и гордо выпрямился. Джэйн даже показалось, что за время разлуки, тот немного вытянулся, став ещё выше.

— А я всё удивлялась, куда ты пропал. Думала, как и братья Хэйдли, знать меня не хочешь!

— Да мне и обижаться не на что! — вновь хмыкнул он. — Знаешь, если бы ты сорвала моё прохождение, я был бы даже рад. Хоть что-то интересное! А теперь давай уже потренируемся. Мне надо поскорее набрать форму, я думаю убраться из города этой осенью!

— Ты серьёзно?

— А что? — Дик хитро прищурился и задал внезапный вопрос: — Хочешь со мной?

— Я… — Она на миг застыла в нерешительности, а мысли заметались в голове, будто разворошённый пчелиный рой. А что, если… действительно сбежать? И никаких уроков, тренировок и чьих-то надежд. — Была бы не против! — выпалила Джэйн, ощутив прилив воодушевления. Путешествия, новые знакомства, миры и полная свобода! Разве это не замечательно?

— Ты так сразу-то не соглашайся, — попытался успокоить её Дик. — Подумай, поразмышляй. А там, ближе к осени и дашь ответ.

Однако мысль засела твёрдо. Подогретая успехами в спарринге, она лишь росла и крепла, помогая пережить тяжёлое лето. Заниматься в жару было просто невыносимо, как и слышать шум моря, но не иметь и секунды свободного времени, чтобы выйти на пляж! Это досадное недоразумение Джэйн, конечно, несколько раз исправляла, вновь прогуливая самые нелюбимые занятия или сбегая в ночи. К счастью, теперь у неё был соратник. Услышав о желании Джэйн искупаться, Дик сразу же её поддержал. И его не смутило ни время, ни возможные последствия.

— Ты представляешь, что будет, если нас поймают? — игриво крутя выбившийся из наскоро собранной причёски локон, спросила она.

— Не помню, чтоб в городе был запрет на ночные прогулки, — усмехнулся Дик.

— А если с нами что-то случится? — не отступала Джэйн. Как же ей нравилось нарушать правила и делать что-то безумное! Внутри все плясало и пело, а сердце замирало от чувства опасности и счастья одновременно.

— Я ведь с тобой. Значит, ничего не случится! — парировал Дик.

И его непоколебимая уверенность передавалась Джэйн, и ещё сильнее её раззадоривало.

— Ну тогда догони, если сможешь! — едва завидя тропу к пляжу, она бросилась бежать сломя голову. Быстрее, к заветному морю и шепчущему шелесту его тёплых волн, ласкающему бризу и живительной прохладе. Джэйн летела, словно ветер,