— В академии будет много перемен, Бель, — он снова приподнял меня и усадил на свои колени. — Триаль еще не знает, что с нового семестра он декан факультета Магического естествознания. Повышение ждет не только живых, но и мертвых.

— Призраки? — быстро смекнула я о ком он.

— Да. Среди них так много опытных учителей, привлечем их. В качестве оплаты — свободный доступ к светлой магии. Также я хочу среди них отобрать и комендантов в общежития. Ну и в качестве лаборантов в новые учебные лаборатории. Чего подземелью простаивать?!

Довольно расслабившись, я обняла мужа за шею, запустив ладони в мягкие темные волосы. И хоть снаружи шел мелкий снежок, в карете было тепло и уютно.

Дункан, почувствовав мою ласку, довольно прикрыл глаза.

— Ты не спрашиваешь у меня ни про Лагрю, Бель, ни про Жак Жаковича, — тихо произнес он. — Почему?

— Не знаю, — я пожала плечиками, — жду, пока ты сам все расскажешь.

— За поцелуй? — он приоткрыл один глаз.

Подавшись вперед, я легонько коснулась его рта. Потерлась о сухие твердые губы и тихо выдохнула.

— Я люблю тебя.

— Я тебя тоже, моя красавица, — шепнул он в ответ. — Жоржета Лагрю суда избежит, потому как непростительно сошла с ума. Главный целитель, сообщил, что как только она увидела свое лицо в зеркале, так умом и тронулась. Раны ее нанесены магией крови, а потому исцелению не поддаются.

Я поморщилась. Все равно мне не было ее жаль. Нисколечко.

— Тебе ведь когда-то она нравилась?

— Я считал ее другом и даже не подозревал, что она, как и остальные, метит в мою постель. Только путь она в нее выбрала не через кокетство, а в обход.

Опустив голову, он провел носом по моему плечу.

— Жак Жаковича будут судить, — продолжил он спустя мгновение. — Рауль собрал на него все, что мог. У этого домового руки не по локоть, а по самую шею в крови.

— Его казнят?

— Нет, Бель, — Дункан покачал головой. — Слишком легкая для него смерть. Я повредил ему позвоночник, наступив лапой. Он теперь на всю жизнь прикован к койке. Овощ, но способный мыслить. Чувствовать. Все понимать. Вот и пусть лежит годами в темнице. Гниет там, как живой покойник.

Снаружи раздался веселый свист. Выглянув в окно, я сообразила, что мы выехали из города и нас встречают местные фермеры на телегах, везущие товар на рынок. Не сговариваясь, мы с Дунканом помахали им в ответ.

— Не хочу больше о плохом, — муж легко снял меня со своих колен и внезапно завалил на мягкий диванчик.

Его горячая ладонь легко пробралась через мой пышный подол платья и обхватила лодыжку.

— Дункан! — шепнула я испуганно. — Мы в карете! Снаружи Бель и Рауль. И... И до трактира еще далеко...

— Ну и что, — глаза Его Высочества озорно блеснули. — Брать нельзя, но потискать же можно.

Ладонь мужа опасно двинулась к колену.

— Ты невыносим, — шепнула, позволяя ему эту вольность. — Но я все равно тебя люблю.

— И правильно делаешь, моя проказница. Тебе меня любить сами боги велели.

Склонившись, он впился в мои губы страстным поцелуем. Над нами открылось оконце для кучера, раздались понятливые смешки и створка вернулась на место, оставляя нас одних.

Впереди было так много интересного. Вся жизнь. Но сейчас меня интересовал только один страстный дракон.

Дотянуть бы только до трактира!