Она продолжала дразнить меня прикосновениями, за которые я отдал бы все, чтобы ощутить их в полной мере. Я застонал от желания и разочарования, но самого слабого ощущения было достаточно, чтобы заставить меня продолжать. Я знал, что мне не следовало заниматься этим здесь, с этой смертной девушкой, которая понятия не имела, что я мертв. Но не смог заставить себя остановить ее, когда она направила меня прямо к себе. Это было все равно что пить из фонтана, утоляя жажду, которую я не мог утолить. Тем не менее, я позволил себе расслабиться, и у меня не было другого выхода, кроме как представить, как тесно и тепло она двигается. Я все равно целовал ее шею сверху донизу, хотя и не чувствовал вкуса ее пота. Я дразнил ее через верх купальника, хотя мог только строить догадки о том, как она возбуждается. Я ничего не чувствовал на своем теле, но я чувствовал боль от того, что хотел ее так сильно, что это причиняло боль. И даже этого было достаточно, чтобы я потерял себя, расслабившись под ней, в то время как она сидела с довольной ухмылкой и чарующим взглядом, который манил меня, как свежий аромат лилий и кокоса.

Она поцеловала меня, ее полные губы соприкоснулись с моими, как бы говоря «спасибо» за те несколько мимолетных мгновений наслаждения. Она и не подозревала, что, несмотря на физическую реакцию моего тела, я не почувствовал ничего, кроме того, что было доступно моему разуму. Если бы она знала, как сильно проклятие мешало мне, подошла бы она ко мне вот так? Мы были просто двумя незнакомцами на пляже, ведомыми каким-то первобытным общим инстинктом.

— Как тебя зовут? — спросил я ее, как только смог отдышаться.

— Серена, — проворковала она, ее дыхание все еще было прерывистым. Не могу забыть, как она в первый раз произнесла свое имя. Это было для меня как блаженство. Я думал, что наши пути разойдутся и я никогда больше ее не увижу. Я попрощался с ней, потому что не хотел причинять ей боль. Но я не мог оставаться в стороне и нашел ее на следующую ночь. И на следующую…

— Отсюда, сверху, все выглядит одинаково. — Катрина вздохнула, вырвав меня из моих грез. — Но внутри все такое разное, постоянно меняющееся, то глубокое, то мелкое, то яркое, то темное.

— Не вид отсюда такой особенный, — сказал я. — Это надежда на то, что находится прямо за горизонтом.

Она улыбнулась мне и слегка кивнула, прежде чем повернуться, чтобы уйти, как будто ей стало скучно. Не то чтобы я мог ее винить. Мы были в море уже несколько часов, и нам было нечем заняться, кроме как размышлять о том, куда мы направляемся, и что это может означать. Я слушал, как ее шаги затихают на палубе, и не смог удержаться от смешка, когда услышал их приближение через несколько секунд.

— Итак… что же там за горизонтом? — спросила она. — Ты знаешь, где этот Бастиан? Имею в виду, я знаю, что он на Кубе, но есть ли у нас план, куда именно мы направляемся?

— Конечно, — ухмыльнулась я. — Ла-Исла. Старое пиратское пристанище, расположенное примерно в 60 милях от материка. За прошедшие годы у него было множество названий, но я думаю, что на ваших последних картах оно обозначено как Исла-де-ла-Хувентуд.

— Остров Молодости, — пробормотала Катрина себе под нос. Я наблюдал, как она ищет что-то в телефоне. Я понял, что она нашла это, когда она подняла на меня обеспокоенный взгляд. — Не похоже, что там что-то есть… только лес.

— Приятно знать, что ничего не изменилось, — я заглянул ей через плечо. — Должно быть, будет легко раскопать убежище старого Дрейка.

— А что, если он не очень приветлив? — Катрина облокотилась на перила, ведущие вниз по лестнице в каюту капитана, и ее голос звучал лукаво.

Я выпустил руль из рук и повернулся к ней лицом. Положил обе руки ей на плечи и встретился с ней взглядом.

— Если бы я не знал тебя лучше, то подумал бы, что ты мне не доверяешь, — тихо сказал я с усмешкой.

Катрина опустила взгляд, ее взгляд упал на пространство между нашими ногами.

— Дело не в этом, — пробормотала она. — Я доверяю тебе. Я просто… просто что… что, если это не сработает?

Я задержал дыхание, готовясь к ответу, чтобы не сказать что-нибудь саркастическое.

— Ну что ж… я не могу обещать тебе, что так и будет. И ты права в том, что с Бастианом может быть, а может и не быть немного трудно иметь дело. Но вчетвером, я думаю, у нас есть неплохие шансы. Особенно когда один из нас может контролировать воду и технически разум.

На последней фразе Катрина неловко поежилась. Я знал, что ей не нравится демонстрировать свою силу, но если мы собирались это сделать, ей нужно было расслабиться, используя свою песню сирены. Ее мама была отличным вариантом для практики, и поэтому я был рад, что она появилась без предупреждения. Рано или поздно Катрине пришлось бы понять, что это был наш лучший шанс.

— Все, что я хочу сказать, это то, что мы что-нибудь придумаем, дорогая. — Я убрал руки, но не раньше, чем нежно погладил ее по щеке.

— Я знаю, что так и будет, — сказала она. — Просто я все еще не оправилась от того, что случилось с Корделией. — Она посмотрела на свои руки, словно испытывая к ним отвращение.

— И я просто надеюсь, что мне больше никогда не придется этого делать.

Я понимающе кивнул.

— Это справедливо, девочка. — Я чувствовал то же самое, когда мне впервые пришлось убить человека — одного из заложников отца, которого он захватил после ограбления корабля. Он заставил меня сделать это как ритуал посвящения. Меня тошнило, но я справился с этим. — Я знал, что она снова убьет, если понадобится, если это вернет Майло. Я в этом не сомневался. Потому что мы были странно похожи, в каком-то извращенном смысле. И если бы это означало, что у меня был хотя бы малейший шанс снова найти Серену, я бы убил, не задумываясь. Так почему бы ей не сделать то же самое?

Когда Катрина отвернулась, я спросил ее, не может ли она принести мне что-нибудь перекусить с кухни. Ожидая ее возвращения, я снова сосредоточился на горизонте передо мной. Белый нос