Любопытство смешалось со скукой. Я схватила кожаную куртку с меховой подкладкой из шкафа, сунула ноги в чёрные ботинки с овечьей шерстью и вышла из дома.

Ночь была пронизывающе морозной. Я бы не удивилась, если скоро пойдёт снег. Раньше я любила снег, но это было тогда, когда моё тело было горнилом. Как бы я справилась с этим этой зимой?

Я вздрогнула, войдя в тёмный лес.

Меня не будет здесь этой зимой… вот как я справлюсь с этим.

Затрещали ветки, зашевелились кусты, что заставило меня идти быстрее. С тихим рычанием я подпрыгнула в воздух, достаточно высоко, чтобы животное, издающее этот звук, не могло достать меня.

Поскольку я уже была в воздухе, я решила пролететь остаток пути. Идти было невыносимо медленно и утомительно. Кроме того, прогулка по жуткому лесу противоречила здравому смыслу, если Каджика действительно был в беде. Я добралась до сверкающего озера в форме цветной капусты меньше чем за минуту. Я прищурилась в темноте. Когда я не смогла его видеть, я сосредоточилась на его координатах. Он был на другой стороне озера. Что заставило меня нахмуриться, потому что единственной вещью на другой стороне озера был заброшенный одноэтажный дом, обшитый вагонкой.

Я была неправа.

Он не был заброшен.

Внутри горел свет. Я скользнула над озером и приземлилась на небольшой понтон, который опускался в воду, затем прошла остаток пути до дома пешком. Вместо того чтобы позвонить в дверь, я подошла к окну и заглянула внутрь.

Каджика был там. Он стоял ко мне спиной.

Обнажённый.

Моё сердце сжалось при виде его смуглого, подтянутого тела, завитков пыли, обернутых вокруг его плеча. Я так увлеклась его видом, что забыла о нашей маленькой связи.

Он развернулся так быстро, что я отскочила назад, но не раньше, чем увидела, отчего у него участилось сердцебиение. Я бросилась прочь, но это не помогло мне достаточно быстро отдалиться, поэтому я взмыла вверх и улетела.

Мне следовало бы беспокоиться о его реакции на моё подглядывание или, по крайней мере, задаться вопросом, почему он вообще оказался в доме у озера, но меня занимал более насущный, сокрушительный вопрос: о ком он думал, пока ублажал себя?

Одна из двух оставшихся охотниц? Кэт? Или, может быть, одна из его поклонниц из сарая? У него было так много…

В итоге я оказалась на пляже, где опустилась на холодный влажный песок. Подтянув колени к груди, я стала смотреть, как чёрный прибой извивается, разбивается и пенится.

Небеса, я была жалкой.

Влюблена в мужчину, который поносил моё существование. А потом шпионила за ним в такой интимный момент. Он же ещё больше возненавидит меня теперь.

Глядя на чернильную воду, я приняла решение. То, которое уведёт меня из Роуэна. Подальше от Каджики.

Я отправлюсь в приключение.

Одна.

Завтра первым делом я выдвинусь в сторону озера Верхнее.

— Что находится в озере Верхнее?

Моё бедное, измученное сердце дрогнуло при звуке грубого голоса.

ГЛАВА 5. КОППЕР-ХАРБОР

«Мне очень жаль», — прошептала я в его сознании.

Я чувствовала на себе всю тяжесть его взгляда.

— Почему озеро Верхнее?

«Ни почему».

Он хмыкнул.

«Мне нужно выбраться из Роуэна, вот и всё».

— Катори свернёт мне шею, если я позволю тебе уйти.

«Позволишь мне? Ты не имеешь права голоса в том, что я делаю, Каджика. Кроме того, подумай о том, как спокойно будет в твоей голове, когда меня не станет».

Он снова хмыкнул — охотник был немногословен — и сел рядом со мной.

— Что находится в озере Верхнее?

«Я тебе не скажу, так что перестань спрашивать».

Я очень усердно работала, чтобы не отвлекаться, концентрируясь на звуке плеска волн и солёном запахе озера, смешанном с горячим мускусным ароматом, исходящим от Каджики.

Охотники обычно воняли — по крайней мере, для фейри, — но опал маскировал их запах. Учитывая, как неплохо пах Каджика, я представила, что на нём была нитка коричневой кожи, продетая сквозь грубо огранённый опал. Однажды я спросила его, почему он не носит его на железной цепочке. Железо сжигало фейри, так что это было бы хорошим инструментом для добавления в его арсенал оружия против фейри. Он сказал мне, что именно так магазин продал ему камень, что побудило меня спросить, почему он не перепродал его, и он чуть не откусил мне голову за то, что я лезу не в своё дело.

— Я могу подождать. Ответ на мой вопрос, в конечном счёте, заполнит твой разум.

Единственный раз, когда я хотела, чтобы он оставил меня в покое…

Я уже собиралась встать и уйти, когда мне в голову пришла идея получше. Та, которая заставила бы его сбежать, не заставив меня сдвинуться ни на сантиметр.

«О ком ты там думал, а?»

Его тело стало таким жёстким, что я почти слышала, как все его суставы срастаются воедино.

«Это была Трейси? Или… напомни, как зовут другую охотницу?»

Я точно знала, как её зовут — Диана, — я просто пыталась привести его в бешенство.

— Я не думал ни об одной из охотниц.

«Кто же тогда?»

— Никто, Лили. Никто, хорошо? — его голос был похож на рычание, которое я слышала в лесу.

«Почему ты был в том доме?»

— Я купил его.

Я повернула к нему лицо. «Ты купил дом? Этот дом?»

— Да, я купил его.

Он сделал ударение на глаголе, явно раздражённый моей реакцией.

«Я не имела в виду, что ты украл его или повлиял на кого-то, чтобы он тебе его отдал».

Его тёмный взгляд скользнул к моим глазам, как будто он искал подтверждения моим мыслям в выражении моего лица.

«Поздравляю. Это отличный дом. Катори любит этот дом. Она всегда так говорила» — когда она была ребёнком, Кэт мечтала жить там…

Моя кожа покрылась мурашками, и я задрожала так сильно, что у меня застучали зубы. Я снова перевела взгляд на озеро.

Он купил его для неё.

— Я покупал его не для Катори, — его голос мягко рокотал. — У меня нет никаких планов на твою невестку.

Я прижала колени к груди.

— Пожалуйста, перестань думать, что я желаю её. Потому что это не так. Хорошо?

Он ожидал, что я скажу «хорошо»? Его действия говорили об обратном.

Он прорычал:

— Меня влечёт к кому-то другому.

Я крепко зажмурила веки. Этот разговор должен был заставить его сбежать, а не признаться мне в