На ногах остались только риторы и пара выпускников — жалкая горстка. Они пробегали мимо висящих Стражей, удерживающих их Пастухов, отворачивались и огибали чудовищные туманные фигуры. Молча, не пытаясь помочь, спеша к Башне. Бойцов осталось мало. Шансы выжить без Стражей — мизерны, пси-энергией пользоваться опасно. Испорченный периметр и капли как-то влияли на силы, и я пока не понимала, что можно сделать. Мои мысли метались между: «Бежать, звать на помощь» и «Броситься в бой — будь что будет».

У разрушенной дальней стены, почти полностью поглощенной Порталом, в дыму и мареве издевательски покачивающихся капель защитники разбились на две партии. Риторы били в извивающийся хвост Башни, стреляя из револьверов, даже нанося удары кинжалами. А Камачо и Дагерт — отвлекали хаосита, не давая ему развернуться.

Они крутились, кричали, даже изображали формирование рун, но пси-энергию не использовали. Каждый прыжок и поворот давался все сложнее, разъяренный Башня молотил жгутами в воздухе, стараясь достать, прибить раздражающую мелочь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​И… зацепил-таки Дагерта, полоснув так, что старшекурсник упал, задергал ногами и замер в пугающей неподвижности. Перед огромным монстром остался только один человек. Камачо уворачивался от хлещущих наискось жгутов, оставаясь последней надеждой для всех нас. Если нобиль споткнется, ошибется, пропустит удар, и Башня развернется к крохотной группке риторов, сегодня не выживет ни один защитник Земли. Мои руки почти не дрожали, когда я поставила коробку с Яей на пол, выдохнула и сжала кулаки так, что ногти взрезали кожу ладоней. Я с тобой, Райден, я с тобой. Когда-то на дуэли ты спас меня, подарив свои таланты и способности. Вот и пришло время помочь в ответ, потому что уклоняться я умею намного лучше тебя, возможно, лучше любого из здесь присутствующих. И сейчас я подарю свои умения тебе. Всю себя я подарю тебе…

Я следила за движениями Камачо. Вот тут он еле успел, а здесь надо довернуть стопу и пригнуться. Дышала в такт, дергалась словно прыгала вместе с ним, охала от полученного вскользь удара. С каждой секундой зрение становилось яснее, место битвы словно приближалось. Коричневая рваная туника на Башне, странный запах пепла и гари, свист жгутов. Я была тут и… оказалась там.

Вместе с Райденом… Сочетая, объединяя наши силы. Я передавала свою ловкость, рефлексы, сформированные ежедневными многочасовыми тренировками и доведенные до автоматизма, передавала инстинктивную нелюбовь к чужим прикосновениям. Себя. Гибче, еще гибче. Никакой резкости, минимум затрат, пусть жгуты проходят в миллиметре — чтобы увернуться, не обязательно отпрыгивать. Вот так, сохраняй силы. И он уклонялся. Его тело танцевало, двигалось, играло, уходило от града ударов. Райден один сдерживал, отвлекал Башню. На моем лице расползлась шалая, счастливая улыбка. Я вытерла текущую из носа кровь и растерла ее в трясущихся пальцах. Все-таки я сделала это, смогла. Только почему-то быстро уходят силы.

О, проклятие! Я же задействую пси-энергию, и сейчас слабею как Стражи. Тихо сев на пол, уже не в силах стоять, я обняла коробку с яичницей. Не разрывая контакта, продолжая транслировать себя туда, где во мне нуждались. Ничего, сейчас важнее всего Райден. На краю зрения что-то дернулось. Чуть повернув голову, я увидела, как с пола поднимается худая скособоченная фигура. Рохо. Правда очень странно выглядящий, словно кукла-марионетка, потерявшая часть шарниров. Одно его плечо было выше другого, он хромал — при каждом шаге его левая нога нелепо подламывалась и тряслась.

— Так-так-так. Какая прелесть, — хриплый голос излучал довольство. — Неужто наш маленький Страж обессилел? И, наконец, перестанет лезть куда не просят — по кустам, по подвалам, по душевым. Не будет тыкать пальцем и называть меня хаоситом. Он подошел совсем близко, и теперь приходилось напрягаться, чтобы не потерять связь с Камачо, которого я почти перестала видеть из-за нависшей надо мной фигуры секретаря.

— Слабенькая, даже говорить не можешь. Не Стрела. Просто поломанная щепка. Достаточно ли в щепке тьмы?

От его лица отделилась тень. Вылезла как выглядывает белка из дупла, вытягивая шею, с любопытством поводя головой. Такой же как новопришедшие. Те, которые сейчас запускали корни в Стражей. Вот ты какой, офицер Хаоса, сумевший подселиться в секретаря академии Стражей. Мой враг Черная осминожья голова склонилась в сторону, с интересом меня рассматривая. А потом из тела Рохо вылез тонкий щуп и, ударом, резко вонзился мне в плечо.

— Ох. Какая плоть. Отлично подходит, — Я слушала его бормотание. Хаосит, в своей истинной форме, разговаривал сам с собой, считая, что я не смогу его услышать, и крутил жгутом в моем плече, вызывая острую кинжальную боль. — Чуть не помешала управлению боем, глупая человечка. Зато теперь послужит…

Можно было попробовать вырваться, убежать. Его прежнее тело-носитель было повреждено, а значит, у меня были шансы. Но я смотрела мимо «секретаря», туда, где Камачо продолжал танцевать смертельный танец и не шевелилась. Там я была нужнее. Прощай, Райден. Ты для меня много значил. Я никогда тебе этого не говорила, прости. Но я…

Хаосит еще больше вылез из трясущегося тела Рохо повиснув между нами и второе щупальце вонзилось мне в шею, связывая с паразитом.

— Есть! — где-то очень далеко, как сквозь толщу воды, звучал хриплый голос Сантаны. — Почти! Давай Камачо, держи его, парень! Мы почти…

Смогу ли я дотянуть до этого «почти»? Беда в том, что я не знала сколько осталось времени до полного вселения этой твари в мое ослабленное, плохо контролируемое тело. Пока, несколько я могла судить, присутствия хаосита не чувствовалось, не считая мучительной рези на физического уровне. Но что, если переселение уже рядом и состоится на третьем, четвертом или пятом жгуте? Тверь моргнула белыми пустыми глазами, и в бедро, уже не быстро, ввинтился третий жгут. Вот для чего нужны были удерживающие Пастухи, чтобы жертва не дергалась, не мешала «пришиванию». Или как я, отказывалась двигаться сама.

Шорох и боль. Боль, сбивающая дыхание и заставляющая стонать. Лайгер вздернул меня вверх, со стороны могло показаться — Рохо просто удерживает. Если не присматриваться, и не заметишь моих волочащихся ног. Да и кто на нас сейчас смотрит? Все заняты закрытием Портала.

Я ухватилась руками за щупальца, вошедшие в шею и плечо. Внизу что-то зашебуршилось, и я обнаружила ползущую по ноге яичницу. Закрыв глаз, она лезла, решительно и широко распахнув прорезь рта. Из блекло-розовых десен вылезли длинные, острые как иглы зубы. И… впились в третий, только что поставленный мне жгут. Хаосит заорал, я вторила ему стонами, а Яичница подвываниями. Ее трясло от страха, но она продолжала грызть туманную конечность с вполне материальным треском. Как баранкой хрустела. Некоторое время я пыталась собрать разбегающиеся чувства. Уже не понимая, сохранилась ли наша связь с Камачо или истончилась так же неумолимо как оставляла меня энергия, утекая водой сквозь пальцы. Лишь одна мысль цеплялась, не уходила, бередила что-то упрямое и гордое в моей душе.

Если Яя сражается, почему сама я лишь безвольно вишу бесхребетной жертвой? Тихо уплываю в небытие. Да, пси-энергии нет, жизни почти нет, но… разве я из тех, кто сдается? Кто не цепляется за возможности руками-зубами? Запах. Как же противно. Удушливый горьковатый запах кружил голову. Я сжала ладони и ощутила под пальцами упругое, сухое нечто. Первая мысль, которая пришла в голову — вцепиться как Яя зубами в хаосита. Но я держалась за два щупальца, и некоторое время ушло на размышление — с какого начать кусать.

— Нет! Камачо! Нет!

Голос Сантаны прозвучал издали, словно сквозь толщу воды. Но я внезапно, несмотря на беспомощную кашу в моей голове, остро и ясно испугалась за Райдена. С пониманием, что у Портала что-то происходит, а увидеть я это не могу. И от ладоней пошел черный дымок, въедаясь в темную плоть, разрывая. Крик хаосита мгновенно перешел в рев ужаса, он торопливо рванулся ко мне, продолжая отделяться от Рохо, спеша переселиться. Мои ноги перестали чувствовать пол, сердце застучало еле-еле. А секретарь вдруг открыл глаза.