Валери пыталась разглядеть отвращение или брезгливость в его взгляде, но еще больше хотела разглядеть раскаяние, но выглядел он слишком непроницаемо. Слишком мрачно и каменно.

Вдоволь насмотревшись, Говард опустил голову и закрыл глаза. Давящая тишина стала для Валери невыносимо густой и вязкой. Злость и разочарование, гнев и обида смешались в ядовитый коктейль, который наполнял ее вены. Если Говард немедленно не оставит ее, она умрет.

- Уходи! - выкрикнула она.

Он отрицательно качнул головой.

- Тогда я уйду!

Она стремглав бросилась к двери, но Говард легко преградил ей путь и сгреб в охапку. Он прижал ее голову к груди и сказал на ухо:

- Прости меня.

Он старался удержать ее, но Валери вырывалась. Не обращая внимание на ее сопротивление, он продолжал говорить:

- Я не должен был затевать этот спор. Я совершил ошибку. Как же я сожалею…

- Мне не нужна твоя жалость! - завопила Валери и со всей силы вцепилась в отвороты его фрака. Она оттянула их в сторону, выгибаясь назад, а потом от бессилия принялась колотить кулаками по его груди. - Оставь себе свое запоздалое раскаяние! Я ненавижу тебя!

- Я знаю: мне нет прощения. Я не достоин тебя. Но послушай, Валери. Мои чувства к тебе настоящие. Я люблю тебя больше жизни! Мне неважно что скрывают твои платья. Для меня нет никого прекраснее тебя. Ты моя мисс Совершенство! Богиня! Ни одна красотка и в подметки тебе не годится!

- Хватит! Замолчи!

Валери отвесила ему сразу несколько пощечин.

- Бей меня! Бей! Сильнее! - сказал Говард, не пытаясь спрятаться, а только вытягивая шею, подставляя лицо для новых ударов. - Моя боль ничто, по сравнению с той болью, которую я причинил тебе. Я никогда не искуплю свою вину. Я готов быть твоим рабом. Валяться у тебя в ногах, только остаться с тобой.

- Я не могу быть с чудовищем! Отпусти меня! - Валери резко дернулась и наконец освободилась от него.

Она рванула подальше от Говарда, но нечаянно наступила на подол платья, отчего мгновенно потеряла равновесие. Взмахнув руками и издав крик, рухнула навзничь. Благо, мягкий ковер смягчил падение и она не ушиблась. Но понимая, как жалко сейчас выглядит, ее охватила досада. Она опять была в униженном положении. Боль и обида душили ее. Из груди вырвались рыдания. Она не хотела плакать, но предательские слезы хлынули из глаз и потекли по щекам, затуманивая взор и лишая последних сил.

Но, как оказалось, ужас еще не закончился. Вместо того, чтобы оставить ее в покое, Говард упал на колени и… полез к ней под юбку!

Валери почувствовала, как его рука задирает ткань и оголяет ногу. Боже! Что он собирается делать?!

Валери не могла подняться, но, продолжая давиться от рыданий, попыталась согнуться, схватить его лапищу и оторвать от себя.

Как после всего он еще мог домогаться ее?!

И тут произошло совершенно неожиданное. Говард обхватил ее изуродованную ногу ладонями и припал к ней губами. Он принялся осыпать испещренную мелкими и крупными неровностями кожу многочисленными поцелуями. Из его глаз текли слезы, которые оставляли мокрые следы на ноге. Он целовал ее так, будто это было что-то очень хрупкое. Он не пересиливал себя, не брезговал касаться ее шрамов.

Сердце Валери пронзила стрела. Разум и чувства заметались в душе.

То, что делал Говард, мог делать только любящий человек. Тот, кто по-настоящему любил. Он тоже страдал. Страдал не меньше нее. Он совершил низость и теперь раскаивался. Из чудовища он превратился в чуткого мужчину, готовый на все, даже целовать ее изуродованную ногу.

Жалость к нему охватила Валери.

Она хотела остановить его, но чувства захлестнули ее и, не в силах совладать с ними и вымолвить хоть слово, она уткнулась в согнутые руки, громко заплакала и вся затряслась.

Заботливые ладони проскользнули у нее подмышками, приподняли ее и перевернули на спину. Говард оказался сверху и наклонился к ней.

- Валери, прости меня, - скользнул он губами по ее щеке, слизывая соленые слезы. - Девочка моя. Мой воробушек. Я люблю тебя. - Он снова поцеловал ее. - Даже если когда-нибудь ты простишь меня, я себя никогда не прощу. - Говард перестал целовать ее и, нависая над ней, смотрел ей прямо в глаза. Его взгляд пронизывал ее насквозь. - Я ненавижу себя, но если бы не это пари… Если бы я не предложил Брендону спор… Я бы никогда не узнал какая ты. Я бы продолжал вести пустую жизнь, наполненную пошлыми развлечениями и эгоистичными желаниями. Я бы не разглядел тебя. Не понял бы, какое сокровище находится рядом со мной. Мне не важно, что у тебя под одеждой, я хочу быть с тобой. Ты нужна мне именно такая.

После жаркой речи Говард накрыл ее губы и смял их. Он ничего не требовал, не ждал. Он показывал, что не может жить без нее.

Все бастионы внутри Валери рухнули и превратились в руины. Тяжесть сменилась лёгкостью, а тьма светом.

Вал обвила его шею и прильнула к нему, отвечая на поцелуй. Руки Говарда сжали ее тело. Его пальцы впились в нее, причиняя ей боль, но Вал понимала, что Говард делал это неосознанно. Испытывая сожаление и душевные муки, он страдал. Сожалел о содеянном. Понимал, как низко поступил. И считал, что не заслужил ни ее прощения, ни этого поцелуя.

Все это только сильнее убедило ее, что Говард изменился. Она могла отбросить сомнения и принять его.

Долгий эмоциональный поцелуй закончился словами Говарда, которые он хрипло выдохнул ей в губы:

- Ты простила меня? Могу я надеяться… - спазм сдавил его горло.

Валери подняла руку и коснулась ею темного локона, свисающего с его лба, а затем убрала его назад, запустив пальцы в волосы.

- Можешь, любимый, можешь. – Она опустила руку и провела ей по его щеке, лаская взглядом лицо. - Ты можешь надеяться, что я буду с тобой.

- Ты примешь мои руку и сердце? Станешь моей женой?

- Да.

Из груди Говарда вырвался вздох облегчения, после чего он опустил голову и прижался виском к ее виску.

Валери тоже расслабилась и закрыла глаза. Оба наслаждались моментом сближения. Но уже через секунду Говард приподнялся и сел на колени, а потом достал из