– Мне тоже, – прислушалась я к собственному телу.

Мы снова остановились. Дотошный Дарк заметил наше промедление и подъехал узнать, в чём дело. Ринка зарделась, вынужденная озвучить деликатную причину задержки.

– Желаете присоединиться? – нахально предложила я.

– Давайте быстрее, – сквозь зубы рыкнул мужчина и вернулся к основной группе.

Однако из-за его предосторожности внимание остальных переключилось на наш квартет, вынудив забраться в самую чащобу. По колено проваливаясь в снег, я шутливо ворчала про везучих мужиков, которым для столь интимного дела достаточно лишь отвернуться. Ринка хихикала. Лира вторила матери, хотя совершенно не понимала моих завуалированных по смыслу словесных оборотов.

– Что между вами с Киаром? – на обратном пути поинтересовалась подруга. – Такое чувство, что вы очень близки, но при этом ты замужем за Алом.

– Всё сложно, – вздохнула в ответ. – Сейчас времени не хватит объяснить. Но не могла бы ты снова поехать с ним?

Однако тут заартачилась мелкая, неожиданно выдав:

– Хочу к дяде!

– Если он не будет против, – осторожно заметила Яра.

Киаритэй был очень даже «за» продолжить исследовать феномен под названием «Лира». Он разрешил девчушке подержать поводья, потеребить лошадиную гриву и снять варежки, которые та терпеть не могла, и носила лишь по настоянию матери. Ярина хотела было возмутиться, но я шикнула на подругу, чтобы не мешала чужому общению, наблюдать за которым было интереснее, чем участвовать. Ташид обстоятельно, как взрослому, отвечал на вопросы, в том числе на те, которые явно не понимал. Соответственно Лира не понимала ответы, однако слушала благосклонно и продолжала с удовольствием лопотать.

Неудивительно, что, как и в первый раз, я проморгала очередную волшебную границу. За спиной охнула Яра: мы внезапно очутились у подножия крутых гор – тех самых, вершины которых совсем недавно щетинились на горизонте.

– А дальше куда? – прошептала девушка.

Впереди не было ни накатанной дороги, ни натоптанной тропы. Лишь тут и там лежали огромные каменные валуны, припорошенные снегом, и росли раскидистые сосны-одиночки. Стемнело. Небо затянули тяжёлые, повисшие ниже горных круч тучи.

Остальные всадники остановились, подтянулись друг к другу. Нам тоже пришлось подъехать ближе, чтобы выслушать указания, предназначенные для людей. Говорил один из ташидов. Он объяснял, как необходимо действовать для прохождения последней границы. В конечном итоге всё сводилось к «не отставать» от едущих впереди хаттанцев.

Нашей целью, очевидно, были два каменных зубца, напоминающих клыки исполинского зверя. Снова растянувшись в цепочку, мы крупной рысью двинулись в их направлении, подняв вокруг себя клубы снежной пыли. Когда первый всадник достиг прохода между «клыками», он попросту исчез. Это не было похоже на телепортацию, которая требует неподвижности, чётко очерченной рамки переноса и сопровождается ярким свечением. Зубцы служили простым ориентиром, чтобы найти складку в пространстве, благодаря которой можно существенно сократить расстояние.

Я поддала коню шенкелей, испытывая нешуточный исследовательский азарт. Подруга крепче обняла меня за пояс. Лира довольно повизгивала. Они с Киаром скакали замыкающими. Всадники один за другим чудесным образом растворялись в воздухе. Чудесным даже для меня, веды.

– А-а-а!!! – не сдержалась Ринка, когда настала наша очередь, и я, ещё сильнее стиснув бока лошади, заставила её совершить длинный прыжок, будто через невидимое препятствие.

Мгновенное ощущение полёта, кромешная тьма, и по глазам ударил солнечный свет, а в лицо – тёплый ветер, напоенный сладким ароматом.

ГЛАВА 36

Оторопели все: и люди, и кони. Животные недоверчиво фыркали, но всё-таки тянулись к сочной зелени под ногами в россыпи мелких, серебристо-белых, будто упавшие на землю звёздочки, цветов.

– Зимницвет, – раздался за спиной голос Киара.

Мы обернулись. Ташид заботливо снимал с Лиры ненавистные варежки, шапку и шарф.

– Хочешь сказать, у вас зима? – недоверчиво хмыкнула я, расстёгивая кожух.

– Как здесь красиво, – восхитилась Яра. – И тепло.

– У нас смена времён года не такая отчётливая как у вас, – пояснил Киар, – тем не менее тоже присутствует.

– Хочу здесь жить! – мечтательно вырвалось у подруги, которая терпеть не могла холод и резкие перепады температур в межсезонье.

– Так оставайся, – деловито предложила я. – Выходи замуж за местного жителя, получай гражданство, и никакие Дэйвисы тебе не будут страшны.

– Тай! – возмутилась Ярина, очевидно чрезмерной простотой решения проблемы, немного подумала и согласно кивнула: – Я всесторонне изучу данное предложение.

Рассмеявшись, я спрыгнула на землю и опустилась на корточки понюхать цветы, дабы убедиться, что витающий в воздухе аромат принадлежал именно этим крошкам.

Как же хорошо…

Нет, я люблю зиму, но лето чуточку больше.

Мы стояли на пологом горном склоне. Перед нами простиралась широкая долина со змеящейся посередине рекой, темнеющими лесами, разнотравными холмистыми лугами. На террасированных склонах противоположного хребта, маячили красно-коричневые крыши домов в окружении пышной растительности.

Здесь тоже был вечер, и заходящее солнце уже окрасило одну половину долины в золотисто-розовый цвет, а другую погрузило в глубокую тень.

– А там что? – кивнула я в сторону далёкого радужного сияния, виднеющегося на горизонте, где два хребта, казалось, сближаются и сливаются друг с другом в один.

– Ладуга! – быстрее всех ответила Лира, успевшая заскучать и перебраться на руки к матери.

Спешившийся следом за мной Киар подошёл и встал рядом:

– Будет время, обязательно покажу.

Остальные нас больше не торопили, но и не ждали, а начали спускаться, уверенно направляясь в сторону поселения.

Я повернулась к ташиду:

– Мы можем здесь немного задержаться?

– Зачем?

– Поговорить без посторонних ушей.

– Да.

Получив разрешение, подошла к коню, помогла Ярине с Лирой спуститься на землю, ослабила подпругу и подвязала поводья, чтобы не упали на землю и не запутались в лошадиных ногах. Киаритэй проделал то же самое со своей кобылой. Мы сняли с себя верхнюю одежду и разложили её на траве в качестве подстилки. На поверку погода в Хаттане напоминала ту, что бывает в Равии ранней осенью, когда днём жарит по-летнему, а ближе к ночи стремительно холодает, поэтому прихваченный в дорогу теплоизлучающий артефакт пришёлся как нельзя кстати.

Я села так, чтобы видеть «радугу», и спросила:

– Это же и есть тот самый Разлом?

Киар кивнул.

– Полагаю теперь, когда мы уже здесь,