Выйдя за ворота академии прикладных дисциплин Урнари, я огляделась.

Милора маячила в кустах.

Я направилась к ней.

— Все получилось? — спросила Мила с волнением.

Мне хотелось ее разыграть, чего скрывать. Но в глазах подруги было столько мольбы и такое сильное волнение, что я просто кивнула.

— Поздравляю, ты студентка, — сказала я ей, — должна будешь.

— Все, что угодно! — Мила завизжала и бросилась мне на шею. — Кира, ты моя спасительница!

— Вот твой пропуск, — я протянула вожделенную карточку, и Милора чуть не вырвала у меня ее вместе с пальцами, — тебе надо идти в хозяйственную часть. Я заберу коня и подойду ко вторым воротам, выйдешь, подхвачу тебя и поскачем до дома.

— Хорошо, — Милора кивала, но кажется, почти не слышала меня, приплясывая на месте. Ей не терпелось бежать, вносить себя в списки проживающих в общежитии, и при этом оглядывать кампус довольным, торжествующим взглядом победительницы. Я очень ее понимала.

— Давай свой ошейник, — велела я.

— Ой, — Мила смущенно хихикнула. Вот сейчас пошла бы в нем и все испортила. Хорошо, я рядом, чтобы уберечь подругу от глупостей.

С усилием разжав кольцо, я сняла с ее шеи черную полоску кожи. Не хотела бы ощутить на себе такую удавку.

— Все, давай, удачи. И помни — вторые ворота. Не перепутай.

Милора еще раз меня порывисто обняла и помчалась пожинать плоды своей усидчивости. В том, что она достойна стать студенткой, я не сомневалась. Мила очень способная.

Меня так радовал успех нашего дела, что я смогла отвлечься от обычных нерадостных мыслях по поводу ожидающей меня участи. Брака с нелюбимым, неприятным мне мужчиной. Родителям он казался самым достойным кандидатом, поскольку с ним рядом мой дар не угрожал ни мне, ни окружающим.

Добравшись до укромного места, где был привязан конь, я похлопала Огонька по крупу. Животное радостно отозвалось. Бедняжка, торчал тут, пока я проходила формальное испытание ради Милоры.

— Пойдем, малыш, — сказала я Огоньку, — скоро домой поедем, надеюсь, ты успел немного передохнуть.

Мне надо было добраться до вторых ворот, откуда обычно выезжали телеги и всадники. Там не будет странным ждать подругу с транспортом.

Мы шли вдоль оврага, не особенно торопясь. Пока Мила дойдет до хозчасти, пока заполнит анкету поступившего, я могу прогуляться по прилегающему к территории академии небольшому лесу.

— Эй, девица! — грубый окрик позади вырвал меня из моих мыслей. — Что это у тебя в руке?

В руке?

Вздрогнув, я посмотрела на ошейник Милоры, который так и сжимала, после того как, забрала.

Ко мне вразвалку приближались двое мужчин властного вида. Оба хорошо одеты, уверенно держатся.

— Кто-то решил скрыть свою сущность, не иначе! — гаркнул один из них, высокий брюнет с окладистой бородой.

— Хорошо, что мы немного сбились с пути и прошли этой дорогой, — хохотнул второй, пухлый, крепко сбитый мужчина с русыми волосами.

— Итак, объясни нам, девочка, почему ты сняла с себя ошейник полукровки? — вкрадчиво поинтересовался брюнет. — Не замыслила ли что-то противозаконное?

Роковое недоразумение

— И вам доброго дня, сэлты, — ответила я с достоинством, как меня учили. Но внутри все трепыхалось. Предательский страх холодил затылок, заползая под волосы, а затем спускаясь дрожью по спине, — уверяю, я не собираюсь предпринять ничего противозаконного.

— Да неужели? — русоволосый вдруг облизнулся и резво зашагал ко мне, — а мы с товарищем видим, что некая рыжая стервочка ухитрилась снять свой ошейник полукровки и возможно притвориться кем-то другим.

— Это не мой ошейник, сэлты, — я продолжала держаться невозмутимо, но это становилось все сложнее. Противное желе подрагивало в животе и коленных чашечках. В горло толкался комок.

Эти предвестники паники были неприятны, бороться с ними почти невозможно.

— Да что ты говоришь, девочка! — расхохотался брюнет. — Видимо тебе твой дружок-полукровка его дал подержать, да?

— Вместо того, чтобы что другое всучить, ага, — неприлично заржал блондин.

Они оба уже были рядом со мной, лишая возможности бежать.

— И коня украла где-то, — брюнет оценивающе глянул на Огонька, — такой стоит целое состояние!

— Это мой скакун! — отчаяние прорвалось в мой голос. Звенело по-комариному.

— Хорош врать! — грубо рявкнул бородатый, хватая мое запястье и вырывая ошейник.

— Беглянку мы сразу видим. Попалась, рыжая.

Короткопалая лапища схватила мои волосы, наклоняя голову. Я успела только вскрикнуть, а негодяй уже приладил ошейник к моей шее, привычным, отработанным движением застегнул кольцо, словно делал это десятки раз.

— Смотри, Крейд, — сказал он товарищу, — тут кольцо с хитринкой, съемное.

— Куда-то наша лапушка без него бегала, — теперь уже оба рассматривали ошейник на моей шее, точнее, его крепление, — погоди, сейчас я его намертво зацеплю.

К моему ужасу, Крейд достал из кожаной сумки штырек толстого металла и здоровенные щипцы.

— Сэлты, — закричала я, — это ошибка! Уверяю, я из благородного семейства, родственного королю. Меня будут искать.

— Вот заливает! — уважительно крякнул Крейд, с трудом сгибая металл в кольцо.

Еще немного — и он вставил его рядышком с временным колечком, скованным кузнецом.

— Грейку давай, Сейдан, — велел Крейд дружку.

Тот уже протягивал ему приспособление моментального плавления. Небольшие тиски на подставке. Защелкал рычажок и между тисками появился синий язычок пламени.

Пламя.

Точно.

Пользуясь тем, что бородатый выпустил мою руку, я украдкой стащила с пальца заговоренное колечко, сдерживающее мой пламенный дар, сунула в карман платья.

Придется обороняться.

Крейд уже поднес грейку к моей шее, без зазрения совести зажимая кольцо прямо на мне, чтобы металл расплавился, а затем намертво схватился. Это было весьма болезненно, ведь железо обжигало кожу.

— Осторожнее, не повреди девку, чтоб ожогов не было, — предостерег товарища Сейдан, крепко сжимая мои запястья, — товарный вид нарушишь.

Закрыв глаза, я обратилась к своему дару. Давай, бабахни! Всегда ведь срабатывает не вовремя, а сейчас прямо надо!

— Все, птичка, теперь не ускачешь!

Крейд подергал ошейник, убеждаясь, что он держится крепко.

— Как влитой сидит, — заметил Сейдан, — а она еще тут пела, что не ее.

— А-а-а! Что за дерьмо