— Так что? Ты посвятишь меня в свой план? — приглушённый голос герцога Удо раздался совсем близко, и я испуганно замерла, побоявшись на что-нибудь наткнуться.

Гостиная оказалась ближе, чем я думала, просто свет, пробившийся в коридор оказался тусклым, и я не обратила на него внимания вовремя.

Если он меня услышит и выйдет на шум, непременно решит, что я подслушивала, и тогда…

Что будет тогда я додумать не успела, потому что вслед за его вопросом раздался звон посуды.

— Нет, — Бруно ответил коротко и явно не намереваясь продолжать.

— Вот как? Значит, старший герцог будет решать проблему, а я могу катиться к чёрту?

— Ты не будешь в этом участвовать.

Шаги, уютный треск разворошённых дров в камине.

Кто-то из Кернов, кажется, младший, сухо и ядовито засмеялся.

— Злишься, Уно. Никакого плана нет?

— Я много раз просил не называть меня этим собачьим именем!

— Что поделать, если оно тебе идёт?.. Так что?

Если бы я не боялась попасться им так сильно, непременно улыбнулась бы той ребяческой сварливости, что прозвучала в голосе герцога Бруно. По всей видимости, этот спор у них тянулся с самого детства.

Мне нужно было уйти, не совать свой нос в чужие дела и разговоры, да и нужный мне поворот виднелся впереди. Вот только для того, чтобы до него добраться, нужно было пройти мимо гостиной. Да и сам этот разговор…

Он напрямую касался меня. Нас.

Если старший Керн действительно мне соврал, и он не имеет ни малейшего представления о том, что нужно делать, я предпочла бы об этом узнать.

— Я что-нибудь придумаю, — на этот раз он отозвался почти беспечно. — но твоё участие не нужно.

— Боишься, что Монтейн не сдержится? — Удо хмыкнул, произнося вслух то, что никто до него не решился. — Это напрасно. Он будет послушным и смирным ради своей рыжей.

— Если ты его не доведёшь.

— Думаешь, я стану ему мстить?

Я не могла понять, было ли удивление младшего герцога притворным, но снисходительность в его тоне даже меня заставила крепко сжать подол.

— Чёрт знает, что творится иногда в твоей голове, — Бруно ответил задумчиво, снова раздались шаги, а потом звон горлышка графина о стаканы. — Зачем-то же ты его дразнишь.

— Потому что от его немыслимой серьёзности у меня болят зубы.

— Это от побоев. Если не веришь, могу добавить.

Я не могла их видеть, но отчётливо представила, как Удо пожал плечами, а Бруно любезно улыбнулся ему.

— Премного благодарен, обойдусь. Тем более что ты тоже бьёшь как девочка.

— Удо, — старший Керн резко сменил интонацию, и тот неожиданно для меня послушно умолк. — Я серьёзно. Оставь его в покое. Близко к нему не подходи. Вообще забудь, чёрт побери, о том, что они здесь!

Почти минуту из гостиной не доносилось ни звука, а после Удо снова заговорил, но и его голос теперь звучал иначе, серьёзно и задумчиво.

— Ты так его боишься?

— Напомнить, что он сделал с тобой? Если бы не Ханна, большой вопрос, чем бы это закончилось. Теперь он ее единственный шанс. Не смей рисковать этим.

— Барон ведь пообещал. А он держит своё слово, — тон Удо стал намного легче.

— Да чёрт тебя побери! — судя по звуку, Бруно хлопнул ладонью по деревянному подлокотнику кресла и встал.

По всей видимости, он принялся расхаживать по комнате, пытаясь подобрать более весомые аргументы, а его брат остался сидеть.

— И всё-таки ты его боишься, — снова заговорив, Удо немного растянул слова. — Из-за меня? Или из-за того, что он привёл к нашему порогу?

Он вроде бы издевался, но при этом был отчаянно серьёзен. Как если бы просто не мог не язвить.

— Я просто думаю… — шаги прекратились, но голос Бруно отдалился, значит, он остановился у окна. — Одно дело снять проклятие. Совсем другое — видеть тебя счастливым и довольным жизнью. Как он это переживёт?

— Если у него есть хоть капля мозгов, легко, — теперь шаги и звон хрусталя раздались ближе, потому что в этот раз наливал Удо. — Ты ведь знал любезную Одетту. Одно то, как она едва не отдалась тебе перед свадьбой, приняв за жениха, дорогого стоит. Даже у Мирабеллы таких ошибок не случалось…

Старший Керн явно не был настроен веселиться, и всё-таки они засмеялись оба, и в смехе Удо мне послышалось нечто, подозрительно похожее на тень облегчения. Как будто он, наконец, нащупал способ немного расслабить и отвлечь брата.

— Главное, не рассказывай этого ему.

Необъяснимым образом, будто по движению воздуха я поняла, что Удо посерьёзнел.

— Ты знаешь что-то, чего не знаю я?

Снова раздались шаги, теперь уже откровенно усталые, а потом голос Бруно приблизился.

— Один раз мы с тобой его уже недооценили. С тех пор как на постоялом дворе заговорили про Чёрного Барона, я думал о том, как бы я поступил на его месте? Как далеко смог бы зайти?

— И что надумал? — смешок Удо вышел негромким, но красноречивым.

Последовала пауза, а потом снова заговорил старший герцог:

— Думаю, я нашёл бы способ навредить твоей жене. Если не убить её, то сделать так, чтобы ты до конца своих дней мучился.

Кровь отлила от лица, и я перестала чувствовать собственные конечности.

Был ли Вильгельм в самом деле способен на такое?

Когда Удо просил его помочь своей герцогине, он так и сказал, — «ей». Не «нам» и не «мне».

Наверняка ведь тогда, будучи проклятым, он мог разыскать барона, мог предложить ему свои извинения или деньги, попытаться запугать, убить, уговорить, но заставить снять проклятие.

Однако за себя он, умирая от боли, не счёл нужным ни просить, ни унижаться.

А за неё — стал.

Без раздумий и сожалений, подчеркнув при этом, что Ханна не имеет никакого отношения, ни к их прошлому, ни к настоящему.

Монтейн ведь тоже это понимал. Именно ради неё он поступился своими принципами.

Так мог ли он?..

— А ты себя с ним не ровняй, — когда Удо заговорил, его голос звучал уверенно и абсолютно трезво. — Он как минимум с чужими жёнами не спал.

Секунда, две, три.

— И что это сейчас было? — Бруно поинтересовался лишь чуть настороженно, но я отчётливо представила себе, как он едва уловимо напрягся.

— Ничего. Просто ты так удачно напросился, — младший Керн отозвался привычно легко, немного насмешливо, как и не было ничего.

Как будто не поставил только что Монтейна, над которым откровенно потешался и издевался всего несколько часов назад, выше