«Я так и не услышал от нее – да… Но не может же она отказаться? Или… Но если она откажется, у меня еще есть время. Она отслужит эти два года экономкой честно, как договаривались. У меня есть время… Я постараюсь ее убедить. А если нет?”

Размышлять о таком было больно, и думы его свернули куда-то в сторону: “-- Отец бы проклял меня, – усмехнулся Генри внутренне. – Взять девицу с подмоченной репутацией и без приданого?! Точно бы проклял! – почему-то от этой мысли стало даже весело. -- Какая мне, в сущности, разница, что будут говорить об этом браке? Но все же… Мне хотелось бы понять, что она выходит замуж не за мои земли…»

Генри ворочался в неудобной кровати, а капитан Стронгер все еще сидел у стола, пялясь в темное окно, за которым не было видно даже звезд. Он проводил так почти все дни, бессмысленно глядя в какую-нибудь точку и вздрагивая, когда с ним заговаривали.

-- Джон, ложись спать.

-- Сейчас… -- и ничего не изменилось, он даже не шевельнулся, чтобы раздеться.

За последние дни лицо его обросло неряшливой щетиной, он почти не ел. Генри казалось, что капитан даже рад, что сейчас нет нужды заботится о дочери. Эти мысли лорду Хоггеру сильно не нравились.

-- Джон, завтра-послезавтра прибудет охрана.

-- Да… Генри, у меня к тебе просьба -- пусть Белла поживет зиму в твоем замке.

-- Нет.

-- Генри, но тебе не придется тратиться на нее! Я компенсирую все расходы.

-- Не веди себя как идиот, Джон. Но я не собираюсь возится с брошенным ребенком. У меня и своих дел достаточно.

-- У тебя же есть твоя эта, как ее… Леди-экономка…

-- Джон, ты поедешь со мной и проживешь зиму в замке. Я понимаю твое горе… Но у тебя осталась дочь, и ты не скинешь с себя эту ответственность. А там уж видно будет.

Капитан помолчал и как-то неуверенно ответил:

-- Может, ты и прав, Генри… Может, и прав…

Из-за прихоти барона Хоггера прибывший в Вольнорк отряд охраны задержался на двое суток. Барон брал с собой только двоих и отсутствовал целыми днями.

-- По лавкам бегал, – равнодушно пожал плечами на вопрос сослуживцев один из солдат. – Что-то все искал там…

-- По каким? – полюбопытствовал молодой чернявый Блейк.

-- Не нашего ума дело, – недовольно буркнул Джонатан. – Тебя охранять наняли, а не языком мести. Вот и охраняй!

Капитан Стронгер, кажется, так и не заметил задержки.

Глава 43

Сложно сказать, что именно я ожидала от тетради тетки Мажины. На мой взгляд, это была настоящая рукопись. Очень толстая и тяжелая, собранная в некое подобие книги, прошитая надежными шелковыми нитями и состоящая из почти двух десятков отдельных тетрадей, довольно плотно вбитых в жесткую обложку.

Сперва я просто рассматривала, что именно мне досталось. Обратила внимание на почерк: четкий, почти каллиграфический. Часть рисунков цветные, часть – чернильные или карандашные. Цветные иллюстрации были там, где у растения присутствовали плоды или ягоды. Их рисовали нужным оттенком.

Удивило, что отсутствует оглавление. Уж очень аккуратно и грамотно велись записи. Мажина явно была не из простых.

Чернила чуть отличаются оттенком. Думаю, писали эту книгу не один год. В первых тетрадях бумага уже слегка тронута желтизной.

Начала читать и заметила, что верхняя обложка отходит очень легко. Присмотрелась…

Похоже, что когда-то здесь была еще одна тетрадь, но ее удалили. И не вырвали небрежно, а аккуратно вырезали, так, чтобы книга не рассыпалась. Вон и завязанные узелком нитки видны.

Почему-то мне казалось, что там, в этой удаленной части, и находилось оглавление. Думаю, там еще были и сведения о самой Мажине. Теперь уже вряд ли я узнаю, была ли она дворянкой с образованием, которая по каким-то причинам сочла нужным скрыться, или тут было что-то другое?

Мелькнула даже мысль, что была она попаданкой, как и я. Было очень обидно, что так и не довелось с ней пообщаться. Кем бы ни была эта женщина, она, однозначно, сильно отличалась от всех в этом мире, кого я знаю.

Изучить всю книгу – тут полжизни нужно! На каждом листе в самом начале название растения. Иногда их два или три: похоже, в некоторых местностях по разному называют. Дальше рисунок, а потом пояснение. Что именно лекарственное: корень или листья, цветы или плоды. Как и когда собирать, как сушить, вялить или делать микстуру, мазь, декокт. И от какой болезни помогает лекарство.

Почерк у Мажины был хоть и мелкий, но разборчивый, никакой небрежности, и я с удивлением разбирала рекомендации. Больше всего опасалась натолкнуться на какие-нибудь дурацкие советы типа «…и там, ровно в полночь, зарыть шкурку летучей мыши на перекрестке двух дорог. Остерегайся полной луны!»

Ничего подобного в книге не было! Да, использовались вспомогательные вещества. Иногда соль, сахар, сода или уксус, иногда свиной или говяжий топленый жир, иногда ром или крепкое вино. Я листала книгу и понимала: я буду это учить. Обязательно буду!

И травами начну заниматься не так, как до этого, покупая пучок на рынке, а сама начну собирать и сушить. Здесь, где медицина как таковая еще отсутствует. Только на себя и можно полагаться.

Весной и начну учебу. А еще я поняла, как отблагодарить женщину. Пусть это будет не сейчас, но рано или поздно я встану на ноги. И тогда закажу напечатать этот травник с именем Мажины на обложке. Сколько смогу себе позволить. И раздам. Можно, например, как пожертвование для женских монастырей оформить. Такие знания не должны пропадать!

Да, до сих пор в этом мире я видела только напечатанные молитвенники и Библию. Но хорошо уже то, что вообще есть типографская печать.

«Так что планы на будущее уже есть», -- грустно усмехнулась я. Это мечтать так легко, а я даже не могу определиться, как сама к барону отношусь…

Повздыхав над собственной неустроенностью, легла спать. А с утра дела замка закружили меня с новой силой.

Через четыре дня из гостевой комнаты Белль перевели в комнату Миранды. Девочка уже могла ходить сама, только обувь надевать ей мы пока не рисковали. Соорудили большие войлочные башмаки, мягкие и теплые. Средневековый замок место прохладное, и лестницы тут всегда ледяные.

Удобнее стало всем. Во-первых, сейчас за девочками смотрели сразу две служанки – Аллета и Кейси, так что одни они не оставались.

Во-вторых, они дружно упрашивали меня сделать это: каждая подозревала, что другой достается сказка на ночь интереснее, что я сижу в чужой комнате дольше. Некоторая ревность в отношениях могла дурно закончиться. Конечно, я не знала, как к этому отнесется барон, но решила, что вряд ли он будет сильно возражать.

В-третьих, пропали споры по поводу ночлега для Белки. Ей организовали низкую широкую корзину с теплой круглой подушкой, поставили у камина. Ночевать она должна была бы там, но я точно знала, что не всегда эти правила соблюдаются.

К утру камин, как правило, затухал. Чтобы не мерзнуть, рыжая хитрюга тихонько подходила к кровати и по «случайно» оставленному детскому стульчику запрыгивала в тепло. Не думаю, что она действительно мерзла – шерстка у неё была очень густая. Скорее, псинка просто чувствовала себя одинокой. Во всяком случае, я совершенно серьезно в упор «не видела» пару-тройку рыжих шерстин на одеяле, когда заходила по утрам в детскую.