Кажется, эта глупышка Ола даже не заметила фальши, которая явственно прозвучала в голосе Амары.

Она с благодарностью схватила чашку, которую Амара ей протянула и поднесла к губам.

Ну вот, сейчас она выпьет зелье, и сама больше не захочет показываться Грэму на глаза, злорадно подумала Амара.

По правде сказать, в ближайшие полгода эта девка в принципе не захочет показываться на глаза людям.

Амара довольно улыбнулась, представляя, ЧТО сейчас появится на хорошеньком личике рыжей мрази, которая посмела посягнуть на ее суженого, и тут…

Вместо того, чтобы выпить чай с подмешанным в него зельем, Ола резким движением выплеснула его Амаре прямо в лицо!

О нет! Нет! Нет!

Только не это!

Мадам Шатопер в ужасе схватилась за кожу, которая задымилась. Боли она не ощущала, но дым значил, что зелье начало действовать!

— ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛА, ПАСКУДА? — что есть мочи завизжала Амара и подскочила к зеркалу.

Она принялась судорожно тереть свой лоб, выкинула из вазы цветы и вылила на себя воду, кидала останавливающие, запечатывающие руны — ничего не помогло.

Ничто не сможет снять действие этого зелья!

И Амара увидела, как на ее прекрасном белоснежном лбу появляются уродливые прыщи, багровеют, назревают и складываются в надпись.

ШЛЮХА

Так как Амара не принимала зелье внутрь, то его действие продлится не полгода, а меньше…

Но от этого не легче!

Не просто ужас, это катастрофа!

Амара взвыла, вцепившись ногтями в свое лицо.

Шлюха!

Как же унизительно!

И вдруг она увидела в зеркале отражение рыжей, которая незаметно подошла к ней.

Девушка смотрела с таким выражением, что Амаре захотелось прикончить ее прямо сейчас.

— Не рой другому яму — сам в нее попадешь, — сказала Ола. — Слышала такую пословицу, Амара?

— Это сойдет, он все равно будет любить меня, — зловеще прошипела женщина. — Я выйду за него замуж, я буду леди Фрейзер! Я стану леди Фрейзер и пусть весь мир перевернется!

— Ты не сможешь стать леди Фрейзер, Амара. Потому что леди Фрейзер — это я.

Мадам Шатопер пошатнулась, схватившись за сердце.

Ола… Виола…

Такая свежая, естественная и прекрасная, как цветок.

Так вот почему Грэм не мог найти ее с помощью поисковиков — стирание рун исказило ее ауру!

— ЭТО ТЫ? Ты стерла руны красоты! Ты вернулась, чтобы отомстить мне!

— Ты прекрасно справилась с этим сама. Уверена, Грэму понравится новая деталь в твоем облике, моя дорогая мачеха.

С нечеловеческим ревом Амара бросилась на девушку, норовя вцепиться ей в горло, но Виола оказалась проворнее.

Она оттолкнула Амару и бросилась к балкону.

Амара попыталась схватить ее за платье, она была готова растерзать соперницу голыми руками.

Убить, убить, убить!

Однако Виола увернулась, выскочила на балкон, легко сбежала по лестнице и скрылась в саду.

А Амара упала на ковер и зашлась громким, истерическим, злобным визгом.

Что же делать?

Что ей теперь делать?

Кажется, на этот раз выхода нет.

ГЛАВА 70

Амара

— Ну вот, моя госпожа, теперь совсем незаметно. Наоборот, вам та-а-а-к идет!

Амара потрогала зеленый тюрбан с золотистым шитьем, который Ноэмия замотала на ее голове, полностью скрыв лоб с уродливой прыщавой надписью на нем.

— Заткнись! — воскликнула она и дала служанке подзатыльник. — Мне ни к чему твоя лицемерная похвала.

Собираясь к ужину с Грэмом, Амара, кажется, прошла все стадии отчаянья — позорное слово на ее лбу невозможно было скрыть рунической магией или косметиями. Даже если бы она сказалась больной и не вышла к ужину, он все равно бы поднялся к ней.

К тому же при мысли о том, что Грэм будет ужинать наедине с новой Виолой, сердце женщины заходилось от ревности.

Рассказала ли Виола ему о том, что она — это она? Поведала ли правду о той грозовой ночи, о которой он не помнил? И о том, что произошло между ней и Амарой сегодня?

Нет, Амара не может не спуститься, иначе ее сердце просто разорвется от ревности и страха!

И тогда Ноэмия придумала намотать вокруг головы Амары тюрбан, почти полностью скрыв лоб.

В сочетании с темно-зеленым платьем получилось неожиданно экзотично.

Каково же было удивление Амары, когда, пройдя в гостиную, где был накрыт стол, она увидела, что он обедает в одиночестве.

— А где же наша утренняя гостья? — спросила она, как ни в чем не бывало усаживаясь напротив него.

— Скоропалительно нас покинула, — ответил Грэм. — Даже не поблагодарила меня за врачевателя и одежду.

Он скользнул взглядом по ее тюрбану и больше на него не смотрел.

От облегчения Амара была готова разрыдаться.

Виола просто сбежала, ничего ему не сказав!

Вот дура!

Что ж, на этот раз Амара прошлась по совсем тонкой ниточке. Но теперь она такого не допустит!

К Виоле нужно подослать убийц.

Теперь, когда Амара знает, какой она стала, найти падчерицу труда не составит.

— Я знаю, почему она сбежала. Сегодня вечером я обнаружила, что у меня пропала очень ценная брошь из оникса. Эта оборванка украла ее и скрылась в неизвестном направлении. Ты привел в наш дом воровку, Грэм!

— Не переживай, зеленоглазая, я куплю тебе брошь из бриллиантов, — перебил адмирал, посмотрев на Амару долгим взглядом.

— О, мой любимый…

От радости женщина была готова прыгать и размахивать руками.

Кажется, его расположение вернулось к ней! Уж теперь-то она своего не упустит.

Если бы не надпись на лбу, можно было прямо сегодня прийти к нему в спальню и закрепить это примирение.

Когда прыщавая надпись уйдет, она так и сделает.

— Да, кстати, Амара… — проговорил он вдруг. — Помнишь, ты как-то приготовила фавероль, от которой мы с Баббингом остались в полном восторге? На днях он возвращается в город, хочу его порадовать.

Амара помертвела.

Только не это!

Нет!

Она выяснила, что это Виола готовила фавероль — а как, никто не ведал.

Женщина попыталась выкрутиться, мол, мясо надо несколько дней вымачивать в особом маринаде, на что Грэм усмехнулся и ответил, что у нее как раз будут эти несколько дней.

Сразу после ужина Амара сделала вид, что пошла к себе. А на самом деле понеслась в библиотеку.

Она перевернула там все поварские книги до одной, а так же кулинарные руны, но нигде не нашла рецепта по запеканию фавероли.

Женщина мучилась и металась два дня, а ужин с Баббингом неотвратимо приближался.

Каков был шок поварихи Онорисы, когда Амара в малиновом тюрбане с безумными глазами вбежала к