– А это не вам решать, – грубо рявкает сержант. – Вы арестованы за убийство.

Толпа начинает бурлить. Большинство не видели, что тут произошло, но поучаствовать всё-таки хочется. И не на мирных ролях.

– Вы не имеете права, – выкрикивает кто-то из толпы. – Я сам видел: тот, кого убили, приставил нож к горлу ребёнка. Этот парень спас малыша.

– Разберёмся, – цедит сержант. – Арестованный… вы идёте с нами.

– Нет, он не пойдёт.

Толпа расступается перед высоким серьезным военным. Когда я его вижу, у меня сердце уходит в пятки. Алтея точно его знала – это капитан Шольц, правая рука Ксаррена. Но хуже всего то, что он точно знает, как выглядит Алтея. То есть я.

Я отворачиваюсь, опуская голову пониже: вдруг все же не заметит? Вдруг Всеблагой и Праматерь будут так благосклонны, что он не узнает?

– Я тоже видел всё, что произошло, и вам, сержант, стоит подумать о том, что вы будете писать в отчете, – гремит голос Шольца.

Слышу растерянное мычание стражника. Похоже, он понимает, что ему грозит.

– Но я же…

– Достаточно споров. Этот парень сказал, что завтра явится в участок и всё вам объяснит. Если его слова недостаточно, то я лично прослежу за этим. А сейчас распорядитесь, чтобы навели порядок. Или этот труп так и будет тут лежать. Да и карета мешает движению.

Не дожидаясь, пока неожиданный защитник закончит отдавать распоряжения сержанту, Рейкен аккуратно берёт меня под локоть и выводит из толпы.

– Идёмте, нира Летиция, – говорит он мягко. – Здесь без нас разберутся.

Через пару шагов я спотыкаюсь и едва сдерживаюсь от того, чтобы обернуться. Шольц меня не узнал или просто не вгляделся? Да… даже взглядом не мазнул! Неужели пронесло?

– Я мог бы понести вас обоих, – предлагает Рейкен.

Ещё чего не хватало. Чтобы вся улица видела, как плотник несёт меня на руках. Но вслух говорю.

– Спасибо, я уж сама.

И Дэйра из рук не выпускаю, хотя малыш у меня увесистый, да и не сидится ему спокойно на руках. Он дёргает меня за волосы, щиплет за шею и руки, издаёт угукающие звуки. И сейчас это все просто сказка для меня.

Возле самого дома нам встречается нира Шпехт. Вот уж кого не хватало в той толпе для того, чтобы разнести вести по всему городу.

На лице женщины появляется ядовитая улыбка. Впрочем, зачем ей ещё какие-то происшествия? И так хватит информации для сплетен.

– Какая милая семейная картинка, – шипит она, оглядывая нас с ядовитой улыбкой. – Муженек даже не представляет, какие у него рога скоро отрастут.

Но наткнувшись на приветливый взгляд Рейкена, переходит на другую сторону улицы.

Опасность, со всех сторон опасность. Чем больше обо мне слухов и сплетен, тем меньше возможностей остаться незамеченной. Ну почему этот мир просто не забудет о моём существовании и не даст мне возможности жить и работать спокойно? Разве я многого прошу.

В пекарне нас встречает перепуганная Грета. Здесь же находится и Райта. Грета обрабатывает ссадины на её лице.

При виде нас Райта вскакивает.

– Дэйр! – По её лицу текут слёзы. – Лети, милая, прости, не уберегла я малыша. Их было двое. Один сразу меня ударил, а второй Дэйра схватил. Два здоровых мужика.

– Хорошо, что вы сразу позвали на помощь, – сдавленным голосом говорю я. – Рейкен услышал и успел догнать.

– Ох, Рейкен! – Райта складывает руки в молитвенном жесте. – Буду молить за тебя Всеблагого.

– Так, – решительно заявляет Рейкен. – Всё обошлось, так ведь? Давайте-ка все успокоимся. Всем нужно отдохнуть. Что ещё осталось на сегодня?

– Только прибраться и подготовить все к завтрашнему дню, – отрешенно отвечаю я.

– Тогда Грета начинает прибираться, а вы, нира Летиция, вместе с Райтой идёте умываться, – распоряжается Рейкен. – Давайте мальца.

Понимаю, что он прав. Ещё посетители могут зайти, да и мальчишке не стоит нас таких видеть.

А картина эпичная. У Греты в руках окровавленная белая салфетка, которой она обрабатывала ссадину на лице Райты. Райта сидит с заплаканным и опухшим с одной стороны лицом. Рейкен… поворачиваю голову в его сторону… руки в крови, на рубашке тоже красные разводы. Подозреваю, что и я выгляжу не лучше.

Может, оттого Шольц и не узнал? Успела в крови чужой вымазаться?

– Я согласна, – решительно говорю я. – Только вы бы Рейкен, прежде чем я вам Дэйра отдам, руки всё-таки вымыли.

Рейкен одобрительно усмехается и тут же в раковине смывает кровь с рук, и только потом принимает у меня Дэйра.

Следом и мы с Райтой уходим приводить себя в порядок. Грете дважды повторять не надо. Она быстро домывает пол, а потом они с Райтой, наконец, уходят.

К счастью мне удается убедить соседку в том, что не так уж она и виновата. Даже позволяю перед уходом покормить Дэйра, чтобы порадовать и успокоить. Только гулять я их теперь одних не отпущу, это точно.

Малыш, средоточие сегодняшней суматохи, сворачивается калачиком в манежике и засыпает, а я устало выдыхаю, понимая, что внутри сейчас такая опустошенность, что, кажется, никакие события уже не вызовут у меня ярких эмоций.

Рейкен выходит из подвала, где снова возился с полками, и начинает разбирать свои инструменты. Иногда у меня создается ощущение, что они там бесконечные. Ну или он сначала чинит, а потом ломает. Как будто Рейкену тут медом намазано.

Кстати, а почему на нем чистая рубашка? Он что с собой смену носит?

– Слышала кошмар какой? – две сбитые моложавые женщины, что каждый день заходят за пирогами, шепчутся слишком громко. – Эти… из культа, говорят, опять распоясались.

– Точно! Хотели ребенка украсть, чтобы в жертву принести, не иначе!

– Ох… Там кровищи-то было! Говорят, стражники наши – просто герои! Карету не побоялись остановить!

Я скептически хмыкаю, но не комментирую. Каждый верит в то, что хочет. А если в слухах не будет моего имени – так это ж только к лучшему. Подобной славы мне точно не нужно.

– Вы бы про культистов не болтали лишний раз, – как-то недобро произносит Рейкен. – Не ровен час, и вас причислят. За пропаганду.

Покупательницы округляют глаза, моментально замолкают и очень быстро покидают лавку. После их ухода я опускаюсь на лавку. Сил нет совсем. Можно сегодня без новых происшествий? Я не выдержу.

– Вы мне всех клиентов так распугаете, – усмехаюсь я. – Или жалеете, что слава вся не вам, а стражникам ушла?

Рейкен садится на лавку напротив меня.

– К демонам подобная слава. Нира Летиция, – говорит он. –