— Простите, Ваше Величество, — выдавила я, и мой голос прозвучал пискляво и неестественно. — Это я… я подавилась слюной. Когда увидела такого… э… ослепительного красавца, как вы. Не смогла сдержать восхищения.

Звучало это до ужаса глупо. По залу пронёсся сдержанный шепоток. Какая-то девушка рядом снова фыркнула, но на этот раз — осуждающе. Я уже сто раз пожалела, что вообще согласилась на эту авантюру и не сижу сейчас в своей комнате в поместье, уплетая пирожные и читая какую-нибудь романтическую сказку — вот ирония.

Король Элиан медленно приподнял одну идеальную, тёмную бровь. Молчание затягивалось, становясь невыносимым. И тут он неожиданно… улыбнулся. Не той официальной, холодной улыбкой, а какой-то другой, более живой, хищной и заинтересованной.

— Подавилась слюной? — повторил он. Его голос был таким же, как и он — низким, бархатным, с лёгкой хрипотцой, от которой по коже бежали мурашки. — Что ж, я польщён, что могу производить такое… слюногонное впечатление.

Он медленно поднялся с трона. Весь зал замер как заворожённый. Айлос, стоявший рядом, слегка нахмурился, но остался на месте. Элиан сошёл с возвышения и направился ко мне. Его движения были плавными, грациозными и совершенно неотвратимыми, будто надвигающаяся лавина. Я инстинктивно попятилась, чувствуя себя мышкой, на которую надвигается огромный, но очень красивый кот.

— Раз уж моя скромная персона вызвала у леди такой… бурный физиологический отклик, — он продолжал, и в его голосе теперь звучала насмешка, — то, пожалуй, я должен компенсировать ей причинённое беспокойство.

Я отступала, он наступал.

Шаг за шагом. Я уже чувствовала за спиной прохладу мраморной колоны. Деваться было некуда. Он остановился в паре сантиметров от меня, заслонив собой весь зал, весь свет, весь мир. От него пахло дорогим табаком, кожей, виски и чем-то ещё — холодным, снежным, неуловимым.

— Я готов подарить вам первый танец, — сказал он, и его слова прозвучали как приговор. — Тем самым открыв этот бал.

В голове у меня табуном пронеслись панические мысли. Танец? Я? Это будет катастрофа вселенского масштаба!

— Ваше Величество, вы слишком добры, — залепетала я, чувствуя, как горит лицо. — Но я… я танцую не достаточно хорошо. Совсем. Просто ужасно. Вы себе представить не можете. Я вам все ноги оттопчу, эти дорогие сапоги придётся выбросить…

Он не дал мне договаривать. Его рука в белой перчатке уже обхватила мою талию, притягивая к себе. Пальцы вдавились бока, и без того сжатые корсетом. От неожиданности и паники я даже тихонько вскрикнула.

— Ничего страшного, — он наклонился ко мне, и его губы почти коснулись моего уха. Его шёпот был горячим и обжигающим. — Я поведу.

И прежде чем я успела что-то возразить, загрохотала музыка. Торжественная, мощная, полная пафоса. Король Элиан уверенно повёл меня в центр зала, который моментально очистился, образовав огромный круг. Я чувствовала на себе взгляды полные зависти, ненависти, недоумения и злорадного любопытства. Мои ноги заплетались, я пыталась угадать его движения, но он двигался слишком быстро и уверенно для моих скромных способностей. Это не был танец, это было вялое болтание куклы-марионетки в руках умелого кукловода.

Я только и думала о том, как бы не наступать ему на ноги и не отдавить ему пальцы своими неуклюжими ногами. Мы кружились, и в голове у меня кружилось тоже — от страха, от злости на себя и на него, от духоты и нехватки воздуха. Я видела мельком лицо Айлоса — он стоял у трона с каменным, ничего не выражающим лицом, но его глаза, яркие и голубые, были прикованы к нам. Я видела бледные, перекошенные завистью лица девушек. И его лицо, прекрасное и абсолютно бесстрастное. Он не смотрел на меня с восхищением, нет. Он изучал меня. Как интересную, незнакомую вещь.

К счастью, кошмар длился недолго. Пара минут — и музыка смолкла. Он отпустил меня так же внезапно, как и схватил. Я пошатнулась, едва удержавшись на ногах. Этикет велит делать реверанс после танца с королём. Я сделала нечто среднее между реверансом и поклоном чуть ли не до пола, надеясь, что земля поглотит меня прямо сейчас.

Элиан же, не говоря ни слова, взял мою руку и поднёс к своим губам. Его поцелуй был не просто формальностью. Он был медленным, влажным, нарочито чувственным. Его губы, мягкие и тёплые, прижались к моей коже, и я почувствовала… да, я почувствовала лёгкое прикосновение его языка. Это было до ужаса интимно, нагло и оскорбительно в этой публичной обстановке. На моей коже осталось мокрое, слюнявое пятно.

Он отпустил мою руку, его чёрные глаза блеснули насмешливым огоньком, и он, не оглядываясь, вернулся к своему трону под восторженный вздох зала. А я стояла… в шоке, и поспешно, пока никто не видел, вытерла руку о складки своего пышного платья. Ну вот, теперь на нём было не только пятно от заварного крема, но ещё и королевские слюни. Идеальный итог вечера.

Мне нужно было выпить. Срочно. И не какой-нибудь сладкий ликёр, а что-то крепкое, мужское, огненное, что сожжёт внутри всё это унижение и злость. Я, не глядя по сторонам, бросилась к ближайшему столу с напитками, схватила первую попавшуюся хрустальную рюмку с какой-то золотистой жидкостью и опрокинула её в себя. Горло обожгло знатно, так что выступили слезы на глазах, но стало легче. Я взяла вторую.

— Я как будто чувствовал, где нужно искать леди Лиарру после такого триумфа, — раздался рядом знакомый приятный баритон.

Я обернулась. Передо мной стоял Айлос. На его лице играла та самая кошачья, добродушная улыбка, но в глазах я прочитала нечто большее — лёгкую обеспокоенность и… понимание?

— А что поделать, — буркнула я, хватаясь за вторую рюмку, как утопающий за соломинку. — Люблю вкусно поесть. Особенно после таких… культурных мероприятий.

Надо следовать своему плану до конца — поскорее вылететь с этого отбора с треском и позором. И кажется, у меня неплохо получается.

Айлос тихонько рассмеялся. Его смех был таким же лёгким и приятным, как и в прошлый раз.

— Замечательно, — сказал он, и в его голосе не было ни капли насмешки. — Я обожаю женщин с хорошим аппетитом. Это говорит о здоровом отношении к жизни.

Он взял с подноса